Ловушка для Лиса - Максин Барри

Он никогда прежде не был в «Мире орхидей», хотя его дочь и кое-кто из ее приятелей ходили туда на экскурсию, когда сады были впервые открыты для широкой публики. Экскурсии, разумеется, проводились в конкретное время и только в сопровождении гидов, так что случайный посетитель не имел возможности заметить что-либо компрометирующее. И все же Финчли был уверен в успехе этого дела. Он нутром чуял запах победы.

Отменный знаток человеческой натуры, юрист добросовестно изучил проблему и теперь считал, что такой тип, как Освальд Хейден, был способен на все. Покосившись на клиента, он вновь отметил, как болезненно бледно его лицо.

— Знаете, мистер Льюис, если у вас существуют какие-то сомнения в своей правоте…

— Никаких сомнений, — ровным, невыразительным голосом отозвался Гилберт. — Перед смертью отца я поклялся ему, что найду орхидею и верну ей настоящее имя.

Финчли кивнул. Что ж, все верно. Сказано вполне прямолинейно. Но что же тогда мучает этого парня?

Это стало ясно всего через несколько минут.

Машина подъехала к воротам, на которых красовались отлитые из чугуна буквы: «Мир орхидей». Охранник тотчас узнал Гилберта, но если прежде неизменно махал ему рукой, улыбался и приветливо здоровался, то сегодня он лишь окинул незваного гостя хмурым, неприязненным взглядом.

Как и все сотрудники фирмы, он слыхал, что страховой инспектор чем-то обидел хозяйку. Никто, правда, не знал, что именно произошло между ними, хотя некоторые поговаривали, что это что-то личное. Быть может, он ухаживал за ней, а затем переметнулся к другой? Иные, настроенные менее романтично, утверждали, что причина размолвки кроется в бизнесе. Впрочем, никто из сотрудников всерьез не верил, что «Миру орхидей» могут грозить финансовые неприятности. Они верили в Каролину Хейден. Но, так или иначе, этот человек стал здесь персоной нон грата, и потому охранник решил выполнить все формальности. Он даже вышел из прохладной будки под обжигающе жаркие лучи солнца и подозрительно оглядел машину. Интересно, куда подевался подержанный «мерседес», на котором ездил этот страховой инспектор?

Наконец он вернулся в будку и поднял шлагбаум.

Алекс Финчли с любопытством оглядывался по сторонам, не проявляя ни малейших признаков нетерпения. Он отлично видел, что клиента злят эти проволочки, но тот не выдал себя ни словом.

Машина проехала по усыпанной гравием аллее, усаженной яркими цветами, обогнула весело бьющий фонтан и остановилась у неброского, но изящного здания.

Выйдя наружу, Финчли с некоторым изумлением оглядел оранжереи. Сколько же их здесь — тридцать, сорок? Да нет, похоже, еще больше. Ровные ряды стеклянных крыш тянулись куда-то в бесконечность. Сколько времени и людей понадобится на то, чтобы отыскать в них одну-единственную орхидею?

Он повернулся к клиенту, но тот предвосхитил его вопрос.

— Знаю. Я оплачу все расходы, только подберите мне самых лучших людей.

Финчли согласно кивнул и облегченно вздохнул, оказавшись в прохладном вестибюле, где повсюду стояли вазы с цветами.

Гилберт поздоровался с секретаршей, в высшей степени элегантной женщиной, при виде которой пуговичные глазки юриста на миг потеряли свое бездушное выражение. Женщина вежливо, но холодно ответила Гилберту, окинула испытующим взглядом его спутника и потянулась к телефону.

Кору не слишком обрадовало известие о том, что в офис явился Гилберт Льюис в сопровождении какого-то неизвестного мужчины, но через несколько минут, видимо посовещавшись с Каролиной, она разрешила впустить их.

В последние полчаса время для Гилберта не просто тянулось, оно висело на шее тяжеленным камнем, грозя увлечь его за собой на дно. Он не хотел встречаться с Каролиной и все же страстно желал еще хоть раз увидеть ее.

Он не хотел делать то, что делал, но иного выхода у него не было.

Кора встретила их стоя, в полной боевой готовности, и Финчли, как знаток человеческих характеров, нашел забавной откровенную враждебность этой веснушчатой пышечки.

— Мисс Хейден на месте, — бесцеремонно бросила секретарша, намеренно игнорируя незнакомца и вперив ненавидящий взгляд в Гилберта. — А вы поберегитесь!

Гилберт чувствовал себя виноватым, как будто и впрямь совершил нечто отвратительное. Подобное ощущение было для него внове и вовсе не пришлось ему по душе. И как только Каролина добивается от своих сотрудников такой преданности?

Он кивнул своему спутнику, и мужчины вошли в кабинет Каролины.

Она тоже встречала их стоя.

Когда Кора сообщила ей, что Гилберт вернулся, девушка потеряла голову и в панике бросилась в примыкавшую к кабинету крохотную ванную, чтобы поглядеть на себя в зеркало, но тут взяла себя в руки. Какая разница, хорошо ли она выглядит? Гилберту это безразлично…

И все же приятно было увидеть в зеркале былую уверенность, пусть даже и жалкие ее остатки.

На Каролине была серебристо-серая юбка чуть выше колен и атласная блузка того же цвета. Единственная нитка жемчуга, обвившая шею, придавала девушке неприступный вид, а это было ей сейчас особенно необходимо.

С медово-золотистыми волосами, привольно ниспадавшими на плечи, и дымчато-зелеными глазами, которые сегодня были зеленей обычного, Каролина выглядела деловитой, холодной и жесткой.

Что из того, что внутренне она дрожала от страха, словно устрица, лишенная родной раковины? Гилберт Льюис об этом никогда не узнает.

Каролина с непроницаемым видом стояла возле своего стола, выпрямившись и решительно вздернув подбородок. Такой и увидел ее Гилберт, войдя в кабинет. Она даже не сразу заметила, что за ним идет кто-то еще.

На нем был темно-синий костюм в тонкую голубую полоску. Золотые часы и запонки довершали неожиданное превращение простого клерка во всесильного магната.

Глядя на этого человека, окруженного явственной аурой богатства и власти, Каролина спрашивала себя: как могла она поверить, что перед ней и впрямь скромный страховой инспектор, довольный своей неброской участью? Ослепла она, что ли?

Может быть, и так.

Эта мысль не слишком прибавила девушке уверенности, которая и так опустилась почти до нулевой отметки. Каролина вынудила себя вежливо кивнуть в знак приветствия.

— Добрый день, Гил-берт, — проговорила она, нарочно подчеркнув последний слог, чтобы напомнить ему о бесстыдном вранье.

Берт Гил, как же! Господи, какой она была дурой!..

Гилберт внутренне напрягся. Этот мелкий укол с новой силой всколыхнул в нем сознание собственной вины.

Стоявший за его спиной Алекс Финчли внимательно оглядел обоих, и вдруг его осенило. Почтенный законник беззвучно выругался. Самое обыкновенное дело о промышленном шпионаже в один миг превратилось в минное поле, на котором запросто мог подорваться неосторожный юрист. Оказывается, его клиент по уши влюблен в женщину, которой вчинил иск. Такая ситуация может погубить все дело.