Рассадник добра - Светлана Дмитриева

Аккуратно простучав несколько совершенно одинаковых с виду камней за палаткой, Вий произнес несколько слов. Машка почувствовала, как давит на виски внезапно сгустившийся воздух. Май добавил что-то ласково и вежливо, коснулся одного из камней доверчиво раскрытой ладонью. Неохотно, медленно, но камень заворочался, выволакивая из земли свое тяжелое мертвое тело. Под ним обнаружился темный провал с торчащей поперек него металлической перекладиной. С перекладины свисала веревка, всем своим видом призывая искателей приключений спуститься вниз и получить желаемого по полной. Приключения, остро приправленные опасностью, притаившись и не дыша, ждали их внизу.

Машка как-то неуверенно посмотрела на Вия. Тот зябко повел плечами, заглянул вниз и подмигнул ей: не дрейфь, мол, мы вместе. Это немного прибавило ей смелости, но, конечно, не настолько, чтобы она решилась спускаться первой. Май махнул рукой и скользнул вниз по веревке, Машка последовала за ним. Ощущение было не из самых приятных — словно спускаешься в канализацию. И не потому, что там попахивало гнилью и водой, — просто там было жутко темно. Темноты вопреки утверждению, что она друг молодежи, Машка не любила. Вероятно, она так и родилась — старухой. Несмотря на все меры предосторожности, ноги она все-таки отбила. Пол оказался твердым и неровным, это, бесспорно, говорило о том, что городская власть не слишком заботится о поддержании подземных ходов в должном порядке. С другой стороны, это внушало некоторую надежду на то, что Май был прав и все давно забыли об этой дороге к логову Бирюка, включая и самого вороватого мага. Немного погодя послышался аккуратный шлепок — приземлился Вий. Мая же слышно не было.

— Эй, вы оба где? — позвала Машка.

— В белиберде, — ехидно отозвался Май справа.

— Не волнуйся, — утешил ее Вий. — Мы тут. Ход ведет прямо, здесь заблудиться невозможно. Я все время буду сзади, так что не тревожься насчет диких крызов.

— А тут еще и крызы есть? — опешила Машка. — Могли бы и раньше предупредить, натуралисты юные!

— Да я и предположить не мог, что такая, как ты, — и вдруг крызов боится, — язвительно заметил Май.

— И вовсе я их не боюсь, — принялась оправдываться Машка. — Просто они не слишком красивые. Я их не люблю. И вообще, они так мерзко пищат, ужас. Май, пожалуйста, не убегай далеко вперед, а то я перестаю нормально ориентироваться в этом подземелье.

— Ничего, я постараюсь топать погромче, чтобы ты не потерялась, — пообещал Май, мерзко хихикнув.

Машка вовсе не была уверена в том, что противный нелюдь собирается исполнять свое обещание. Она сделала пару шагов вперед и чуть не упала, споткнувшись о камень, выступавший из пола.

— Осторожно, не споткнись, — заботливо предупредил ее Май из темноты. — Тут чьи-то кости в пол вмурованы.

— Спасибо, — мрачно отозвалась Машка. — Всякий совет хорош только тогда, когда он вовремя.

— А я на будущее, — весело сказал Май. — Тут еще много костей.

— Заткнись и следи за дорогой, — оборвал его Вий. — Скоро должна быть развилка. Нам направо. Если мы заблудимся, я тебе голову оторву, как самую бесполезную часть тебя.

Май тут же замолчал и действительно зашаркал чуть громче, стараясь, чтобы Машке было удобнее. Она стиснула зубы, мысленно сказала себе, что она смелая и сильная, — и ринулась вслед за ним. Аутотренинг не очень подействовал, но какой-то эффект от него все же чувствовался.

Минуту спустя она споткнулась снова и чуть не упала. Схватившись за кстати подвернувшееся плечо Мая, Машка едва удержалась на ногах и с облегчением выругалась. Неокультуренное подземелье ей совершенно не нравилось, хотя к метро дома она относилась вполне нормально. Но одно — ехать в освещенном поезде, и совсем другое — тащиться пешком по мокрому темному подземелью.

— Что ты постоянно спотыкаешься? — удивился Май. — Светло же!

— Это для тебя здесь светло, — огрызнулась Машка. — А для меня — тьма непроглядная.

— Тебе посветить? — сочувственно спросил Май.

Машка оставила бесплодные попытки разглядеть рельеф пола, подняла голову и замерла. Глаза у ее собеседника увеличились вдвое и теперь сияли, как два фонарика, постепенно увеличивая и увеличивая яркость.

— Спасибо, — выдавила она из себя. — Уже вполне достаточно. Все видно.

— Что-то не так? — озабоченно спросил эльф.

— Да нет, все нормально, — отозвалась Машка. — Просто немного неожиданно. Скажи, а это у тебя врожденное?

— Что? — не понял Май.

— Ну это... — Машка обвела руками освещенное пространство туннеля. — Светоч из глаз.

— Нет, — с видимым удовольствием признался Май. — Это я сам себе вырастил. Очень красиво и удобно. А на девушек знаешь как действует?

— Они пугаются и падают в обморок? — ехидно предположила Машка, быстро освоившись.

— Ничего ты не понимаешь в девушках, — обиделся эльф. — Ты какая-то странная. Обычным девушкам нравится, что у меня глаза светятся. А ты ненормальная.

— Да, я уникум, — подтвердила Машка, ухмыляясь.

— Звучит как ругательство, — невинно заметил Май.

— Хм, — оценил Вий, догнав их, — вот так гораздо лучше. Хорошо, что догадался использовать свои жуткие глазки.

— Вот видишь, и Вий считает, что они жуткие! — обрадовалась Машка.

— Вию можно, он мужчина, — отозвался Май. — Он давит во мне конкурента. А ты-то что? Мне казалось, у тебя нормальная ориентация...

— Нормальнее некуда, — отозвалась Машка. — Только я не привыкла к тому, что у мужиков могут глаза светиться. Удобно, но немного непривычно.

— Извини, я считал, что как раз эта твоя блажь — штука абсолютно бесполезная, — признался Вий. — Но ведь действительно так гораздо светлее. Мне-то почти все равно, а вот ей будет спокойнее.

— Ну вообше-то я тоже так считал, — отозвался Май и продолжил движение вперед, скользя по стенам светом своих биологических фар.

Машка всерьез задумалась о том, что по ночам Май мог бы торчать у нее на крыльце, принося много пользы. По крайней мере, она бы не спотыкалась постоянно на лестнице, выходя в темноте попить водички или еще зачем. Подумав про «еще зачем», Машка смутилась и звать эльфа охранять ее сон раздумала. Он же мужчина, хоть и эльф.

На серых стенах пещеры во множестве сидели усатые жуки, чьи тела были прозрачны, как капли родниковой воды, и испускали холодный зеленоватый свет. Через твердый, похожий на стеклянный, панцирь можно было разглядеть перекрученные нити кишок и, кажется, сосудов, если только насекомых бывают сосуды. И сердце — бледно-зеленый крохотный комочек под самой головогрудью. Жуки сидели в торжественной неподвижности и лишь иногда шевелили длинными усами, словно тихонько переговаривались.

Жуков, тем более незнакомых, Машка боялась. Спокойно относилась она только к привычным тараканам, от которых невозможно было избавиться в той хрущобе, о которой она начала забывать. Но тараканы в этом мире почему-то не водились. Из распространенных вредителей можно было бы, пожалуй, вспомнить вездесущих крызов. Наверное, обитала здесь и мелкая зловредная нечисть типа бабников, но если Машка правильно поняла, эти оказались вполне человекообразными тварями.