Побег из преисподней - Юлия Галанина

Он думал, а время текло на удивление медленно, не так, как в последние дни.

А в замке готовились к балу. На возвышении собирались музыканты. В люстры и светильники заправляли свежие свечи. Начищали полы. Готовили угощения.

Лидриэль надела опаловое платье, сверкающие туфли. Украшения. Зеркало отразило невообразимую красоту.

За стенкой прекрасная дама Бербегуэра, чертыхаясь, как пьяный сапожник, натягивала белые перчатки. Вернувшийся из Сторожевой башни Альберих отдал Бербегуэре артефакт Кстукри.

— Туфли и правда жать стали… — пожаловалась ему прекрасная дама. — Как накаркал кто!

— Терпите, баронесса, — посоветовал Альберих. — Это хороший повод удалиться в разгар веселья, если что…

— А если мне кто-нибудь на туфельку наступит? — возмутилась Бербегуэра — Без ноги останусь.

— Поменьше танцуйте, побольше сидите, — безмятежно сказал Альберих.

— Глупец! — привычно треснула его веером дама Бербегуэра. — Я ж тебе не старушка столетняя, а вполне еще интересная женщина

— Вы себе льстите.

— Хам!

— Вот так всегда, как скажешь правду, так сразу хам. И без побитых молью красоток найдется, кому танцевать.

Альберих деловито осмотрел даму Бербегуэру со всех сторон. Расправил рукава, оборки на юбках.

— Да поможет нам королева, брат, — тихо сказал Гальванюс перед тем, как окончательно перевоплотиться в капризную баронессу.

— И горный ветер, — подтвердил Альберих, выглянув в окно, принюхавшись и радостно подставив ветру щеку. — Пойду разузнаю, что там, в зале, делается.

Адский герцог Сисульф стоял на краю отвесной скалы, сложив крылья. Огненный меч пылал в его руке. Герцог смотрел на равнину, туда, где стоял город Саразен, граница Империи. Охота в горах удалась на славу. Сисульф надеялся, что это — предвестие удачной ночной охоты.

Белые птицы летели на восток, туда, где встает солнце.

Герцог ждал заката, внимательно следил, как вечерние тени ложатся на землю. Сытые молохи, Правый и Левый, лениво грызли окровавленные кости. Архидьявол страдал, что свежее мясо не успело протухнуть, стать нежным, тающим на языке.

Вот горы погрузились в вечерний полумрак. На равнине было еще светло, солнце освещало ее, но в горы пришел вечер.

Адский герцог Сисульф потянулся, не спеша расправил крылья. Поскреб лапой скалу — мелкие камни дождем полетели в пропасть. Герцог оскалился в радостной ухмылке. Сегодня он раздобыл великолепные шкуры на чудесную мантию, которая вполне может затмить наряд щеголя Муммульфа. Снятые с туш, они полежат в пещере. После поимки беглеца отряд заберет и шкуры.

Адский герцог шагнул в пропасть.

Крылья поймали ветер, мощно взмахнули и понесли его в сторону башен Саразена. Демоны полетели вслед за предводителем. Герцог Сисульф не торопился: никакая дичь не могла от него уйти.

Дикая Охота летела над долиной, и ночь, словно тень от их крыльев, накрывала Невендаар. Внизу отряд спокойно ждала ведьма. Она стояла на пологом холме неподалеку от города, откинув капюшон и подставив лицо порывистому ветру. Она знала, что не скажет отряду ни словечка о том, где была сегодня днем. Длинные волосы развевались, глаза в темноте светились ярко-алым, словно лава преисподней навсегда отразилась в них.

Жабка с серебряной лапкой нашла себе развлечение и на вершине Сторожевой башни. Она деловито прыгала вдоль внешней стены, сделав так полный круг, радостно терлась о штанину Рету.

Рету следил за окрестностями, и глаза у него уже слезились от напряжения, так он боялся пропустить Дикую Охоту. Живот бурчал, есть хотелось не на шутку. Он даже позавидовал Плюшке: она-то наелась колбасы!

Плюшка считала, что она не наелась колбасы, а так, слегка подзакусила. Перед настоящим обедом или ужином, что у вас там, давайте. Рету объяснил ей, что с едой придется подождать до прихода Альбериха. Плюшка скуксилась, но потом снова принялась скакать по башне, изо всех сил махая культяпками крыльев.

Рету посмотрел на нее и впервые, наверное, задумался: а что же вырастет из Плюшки в будущем? Она же порождение преисподней, огненной бездны Бетрезена…

Порождение огненной бездны сделало еще один круг и запрыгало у ноги, как бархатный помятый мячик, требуя, чтобы ее взяли на руки. Рету подхватил запыхавшуюся жабку. В знак благодарности она облизала Рету лицо длинным розовым языком. Язык был горячим.

Рету фыркнул и стал утираться рукавом рубахи, не забывая смотреть по сторонам. И увидел, как к башне осторожно идет Альберих с корзиной. Сразу стало легче.

Тем более что небо над городом было чистым, горы вдалеке погрузились в вечерний сумрак, а здесь было солнечно и слегка пыльно, камни зубчатого парапета отдавали накопленное за день тепло.

Рету спустил жабку на пол Плюшка углядела какую-то муху, копошащуюся меж камнями, и ловко ее поймала.

Внизу уже топал Альберих.

Он поднялся на башню и выдохнул:

— Ну и лестница! Один раз по ней можно пройтись, но бегать туда-сюда регулярно — увольте.

— Пока тихо, — доложил Рету обстановку.

— А внизу вот-вот бал начнется, барона только ждут. Наши уже собрались, эльфийская принцесса вся сверкает и переливается, а дама Бербегуэра стонет, что ей жить мешают мозоли.

После этих слов Рету очень захотелось посмотреть на Лидриэль в бальном наряде, как она невесомо скользит по полу в туфельках, как кружится в танце, словно подхваченный ветром цветок. Он был уверен, что, наверное, это самое красивое зрелище в мире. А может, и не самое, но вряд ли удастся посмотреть, как в эльфийских лесах танцуют в призрачном свете луны ее сестры-чародейки, а бал здесь, внизу, сейчас.

Только ему нельзя туда, нужно всматриваться в ночь.

Альберих выложил из корзинки кусок запеченного мяса, сыр, лепешки, яблоки. И флягу с водой.

— Давай ешь, а я посмотрю.

Рету накинулся на еду. Плюшка тоже.

— Вкуфно! — одобрил Рету с набитым ртом.

— Еще бы, — кивнул, не отрывая взгляда от горизонта, Альберих. — Там на кухне столько еды нажарили, гарнизону на неделю хватит.

Он почесал спину.

— Клеймо дриады зудит. Вот же подарочек!

— Так это сестра Лидриэль вам поставила? — сообразил Рету.

— Ага, — буркнул мрачно Альберих. — Знала бы она, какой подарочек для Дикой Охоты сделала собственной магией, — в следующий раз людям бы охотнее верила.

У Рету в голове вертелась какая-то мысль, даже не мысль, а что-то предшествующее мысли. Но очень важное, он был уверен. Клеймо дриады, эльфийская магия, эльфийский след тянется, виден демонам, не скрыться, дерево огня боится… Огонь побеждает дерево. И что?