Меняя лица - Эми Хармон

— Но… это ведь на всю жизнь, — ошеломленно прошептала она.

— Да. Как и ты, — медленно ответил Эмброуз, дожидаясь, пока смысл его слов дойдет до нее.

Их взгляды встретились: в ее глазах боролись печаль, недоверие и радость. Она так хотела ему верить, но не была уверена, что можно.

— Я не Бейли, Ферн. И никогда его не заменю. Вы были не разлей вода. Это немного меня беспокоит, потому что в твоей жизни еще долго будет зиять дыра… может быть, всегда. Я понимаю, каково это. Весь последний год я чувствовал себя снежинкой — помнишь, как те, которые мы делали в школе? Складываешь бумагу и режешь ее до тех пор, пока она не превращается в решето. Так выглядел и я, и каждая дыра была именем. Никто — ни ты, ни я — не сможет их заклеить. Но мы можем помочь друг другу в них не провалиться. Ты нужна мне, Ферн. Я не стану лгать. Ты нужна мне. Но не так, как ты нужна была Бейли. Мне больно, когда мы порознь, ведь ты даешь мне надежду. Делаешь меня счастливым. Но я не хочу, чтобы ты меня брила, расчесывала и вытирала мне нос.

Ферн снова помрачнела, погрузившись в воспоминания о Бейли. Она прикрыла глаза, чтобы спрятать боль. Ее плечи снова задрожали.

— Бейли нуждался в заботе, Ферн. И ты давала ему то, что было нужно, потому что любила его. Ты думаешь, что я тоже нуждаюсь в тебе, но ты не уверена, люблю ли я тебя. Поэтому пытаешься заботиться обо мне, как о нем.

— Чего ты от меня хочешь, Эмброуз? — воскликнула Ферн, все еще прикрывая руками лицо.

Он потянул ее запястья, желая увидеть глаза, чтобы раз и навсегда ответить на ее вопрос.

— Я хочу твое тело. Твои губы. Твои рыжие волосы. Я хочу слышать твой смех и видеть твои забавные рожицы. Я хочу твоей дружбы и твоих вдохновляющих мыслей. Стихи Шекспира, романы Эмбер Роуз и твои воспоминания о Бейли. И хочу, чтобы ты была со мной, куда бы я ни отправился.

Ферн опустила руки. И, хотя ее щеки все еще были влажными от слез, она улыбалась, закусив губу. Эмброуз наклонился и нежно поцеловал Ферн — она выглядела такой трогательной. Но потом он отстранился — разговор нужно было закончить.

— В последний раз, когда я попросил близких мне людей поехать со мной и они поехали, сами того не желая, я их потерял. — Эмброуз, нахмурившись, задумчиво накрутил на палец прядку волос Ферн.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой в университет?

— Вроде того.

— Вроде того?

— Я люблю тебя, Ферн. Я хочу, чтобы ты вышла за меня.

— Правда? — тоненьким голосом спросила она.

— Правда. Лучше Ферн Тейлор нет никого.

— Нет никого? — воскликнула она.

— Нет. — Эмброуз не смог сдержать смех, глядя на ее недоверчивую мину. — И если ты станешь моей, всю оставшуюся жизнь я изо всех сил буду стараться сделать тебя счастливой. А когда тебе надоест на меня смотреть, обещаю — я буду петь.

Ферн засмеялась.

— Да или нет? — серьезно спросил Эмброуз на манер их любимой игры в вопросы, и ожидание повисло в воздухе.

— Да.

Трибуны были забиты фанатами в белом и голубом. Обычно Ферн приходилось договариваться о том, чтобы поставить кресло Бейли с торца ряда, и сидела она всегда с краю, но не сегодня, отчего она чувствовала себя не в своей тарелке. Хотя им достались хорошие места — Эмброуз позаботился об этом. Слева от нее сидел дядя Майк, справа — Эллиот Янг, а рядом с ним — Джейми Кимбэлл, мама Поли. Она уже несколько лет работала кассиром в пекарне, и Эллиот наконец-то решился пригласить ее на свидание. Пока все шло хорошо. Они были нужны друг другу, но что еще важнее — они заслуживали друг друга.

Шел последний турнир сезона для «Пенн-Стейт Ниттани Лайонс»,[70] и Ферн так волновалась, что была вынуждена засунуть руки под попу, чтобы не грызть ногти. Она переживала всякий раз, когда Эмброуз выходил на мат, хоть побеждал он гораздо чаще, чем проигрывал. Интересно, как мистер Шин из года в год терпит эту пытку. Если ты любил кого-то из борцов, их поединки ужасно изматывали.

Эмброуз победил не во всех боях. Этот год был очень напряженным, учитывая долгий перерыв в спорте и то, в каком состоянии он начал сезон. Ферн взяла с него обещание, что он будет наслаждаться тем, каков он есть, и Эмброуз искренне старался. Больше никаких попыток стать покорителем Вселенной, Гераклом или Железным Человеком — да кем угодно, кроме Эмброуза Янга, сына Эллиота Янга и жениха Ферн Тейлор. Она глубоко вздохнула и попыталась последовать собственному совету. Она — дочь Джошуа и Рейчел, двоюродная сестра Бейли и невеста Эмброуза. Ни с кем на свете она бы не поменялась местами.

Ферн не поехала с ним в университет. Оба понимали, что это будет неправильно. Она наконец-то подписала контракт на три книги с крупным издательством, и ей нужно было соблюдать сроки. Первый роман готовили к выходу весной. А Эмброузу предстояло расправиться со своими драконами — без волшебных щитов и верных союзников.

Он испытывал страх и признавал это. Любопытные взгляды, сплетни за спиной, попытки объяснить свои увечья — все это терзало его, но он смирился, убедив себя, что вопросы дают ему возможность вынести все на свет божий. Вскоре ребята в команде уже не обращали внимания на шрамы, как Ферн никогда не замечала инвалидную коляску Бейли. Как сам Эмброуз перестал вдруг видеть невзрачную восемнадцатилетнюю девчонку и впервые увидел настоящую Ферн.

Главный тренер Пенн-Стейт ничего не обещал Эмброузу, стипендию он не получил. Ему разрешили прийти потренироваться с командой. Янг приехал в октябре, посреди семестра — на месяц позже остальных. Но уже через несколько недель он впечатлил и тренеров, и товарищей по команде.

Ферн и Эмброуз снова начали писать друг другу письма — длинные имейлы с их любимыми вопросами «или-или». Нежные и странные послания словно сокращали расстояние между ними. Ферн всегда заканчивала письма подписью ФЕРН, чтобы он наверняка знал, от кого они. Эти послания заставляли их смеяться и плакать, с нетерпением ждать выходных, когда кто-нибудь из них отправлялся в путь из Ханна-Лейк в Пенн-Стейт или обратно. Иногда они встречались где-нибудь между городами и терялись друг в друге на несколько дней. Секунды складывались в минуты, а каждая минута обретает ценность, когда понимаешь, что жизнь может оборваться быстрее, чем успеешь сделать вздох.

Когда Эмброуз с командой выбежал на мат, сердце Ферн бешено заколотилось, и она замахала руками. Он быстро отыскал ее взглядом и криво улыбнулся: Ферн обожала эту улыбку. Вдруг Эмброуз показал ей язык и скосил глаза. Она повторила за ним и увидела, как он смеется.

А потом Эмброуз положил руку на грудь, туда, где были набиты имена, и Ферн, почувствовав, как к горлу подкатил комок, дотронулась до того места, где написано имя брата. Бейли был бы счастлив, окажись он здесь. Если Бог и жизнь после смерти существовали, так оно и было, Ферн в этом не сомневалась. Он катался бы вокруг матов, анализируя матчи, делая пометки и записывая имена. Поли, Джесси, Бинс и Грант тоже сидели бы здесь, на матах, наблюдая за тем, как их лучший друг изо всех сил старается жить без них. Они поддержали бы его — как всегда. Даже Джесси.