Последний рывок - Игорь Черепнев

И приписывают ведь шельмецы авторство чуть ли не Бальмонту…

Последнее «торжественное собрание» на ближайший месяц-другой началось! В Президиуме всё те же — генерал Потапов и наш криптократический, как по-научному обозвал всех Павлов, триумвират. Ждём только великого князя Михаила, о прибытии которого только что доложили с КПП. Публики в зале нет и не должно быть по определению. Повестка дня — «Что делать и кто за это будет виноват». Если серьёзно, уже даже не обсуждение, а постановка задач по предстоящей Босфорской операции, как бы академик от неё ни открещивался. Точнее — по её первому этапу — десанту в Болгарию и захвату «портов подскока» Бургаса и Варны.

Иван Петрович, пользуясь паузой, решает задать очень интересующий его вопрос:

— Денис Анатольевич, как встретили гостя?

— Без эксцессов и происшествий. Благополучно доставлен в Москву. Ждёт аудиенции…

Наверное, это мне за непонятные грехи наказание — постоянно и регулярно болтаться между Питером и Первопрестольной. Не успел приехать после «дела Владимировичей», как опять пришлось менять любимую двуспальную кровать на диванчик в купе. Французы всё-таки прислали своего переговорщика, по слухам, очень грамотного юриста-финансиста и звезду первой величины из «Лионского кредита» Эдуара Эскарра для обсуждения болезненной темы Русского военного займа.

— Как он вам показался?

— Поначалу задирал нос, но потом бросил это нехорошее занятие. Внимать будет со всем почтением и благоговением…

Французик поначалу изображал из себя этакого небожителя и меня с группой сопровождения посчитал почётным караулом. Пришлось на сносном «парле ву франсе» объяснять глупому, что вот это вот «макраме» между погоном и пуговицей у меня на мундире называется флигель-адъютантский аксельбант и что сам я являюсь офицером для особый поручений его императорского высочества регента великого князя Михаила Александровича и протчая, и протчая… Мусью, видимо, хорошо усвоил молчалинские размышлизмы из грибоедовского «Горе от ума» по поводу дворника и собаки и тут же стал приставать со своей походной фляжкой. Прозондировать обстановку у него получилось. «Захмелев», рассказал ему, что регент очень недоволен и закулисными играми Ке д’Орсе (МИД Франции), втянувшими румынов в войну, из-за чего у нас фронт растянулся до неприличности, и хитрожопым поведением Палеолога, знавшего о Феврале и последующих событиях и игравшего в молчанку, и ещё многим другим. И что как-то даже услышал из августейших уст фразу о том, что в случае войны с Францией долги отдавать не надо будет. То есть роль, написанную Павловым и Воронцовым, сыграл дословно…

— Пришлось здоровьем рисковать, французский коньяк пить. Иван Петрович, вы ему своих любимых травок в чай или водку добавьте, может, посговорчивей будет и не мы им, а они нам должны останутся. По военным заказам за ними же тоже грешки числятся…

— Так мы на их же деньги эти заказы делали, — улыбается Келлер.

— Деньги — их, а отдавать — нам…

— Не волнуйтесь, Денис Анатольевич, это тоже будет учтено при переговорах. Они мне ещё за Севастополь ответят, — Павлов немного меняет смысл фразы из «Брата-2».

Продолжения дискуссии не следует из-за появления регента, стремительно вошедшего в кабинет и жестом остановившего военно-вокальный квартет, пожелавший исполнить в его честь традиционное «Здравия желаю ваше императорское высочество!».

— Итак, господа, давайте начнём. Без чинов. — ВэКаЭм располагается в своём кресле и даёт отмашку Потапову. — Николай Михайлович, прошу, вы — первый.

Главный разведчик империи начинает доклад, рассказывая довольно интересные новости:

— В конце марта Главному разведуправлению было поручено собрать всю имеющуюся информацию по Болгарии. Мне удалось найти полковника Татаринова и кавторанга Яковлева, служивших там соответственно военным и военно-морским агентами, и привлечь их к работе. Ещё в тысяча девятьсот пятнадцатом они независимо друг от друга создали обширные агентурные сети, добывавшие ценные сведения. В частности, агентами Яковлева была составлена схема обороны варненского и бургасского портов, которую он передал в Генеральный штаб…

Николай Михайлович достаёт из портфеля карту и расстилает на столе, продолжая пояснения:

— Здесь обозначены минные поля, расположение артиллерийских батарей, дислокация болгарских и австрийских частей…

— Эти данные наверняка устарели, времени-то сколько прошло, — Фёдор Артурович озвучивает сомнения, зародившиеся, наверное, у всех сидящих за столом.

— Никак нет. — Потапов изображает на лице довольную улыбку. — Яковлев и Татаринов сообщили имена и адреса своих людей, а мы сумели переправить туда троих добровольцев. Все они — офицеры Российской армии, болгары по происхождению. Им удалось установить связь с законсервированными агентами, и те максимально обновили сведения. Обстановка на карте соответствует прошлому месяцу.

— А откуда взялись эти добровольцы? — недовольно вопрошает Павлов. Академик, как я понял, — не сторонник активных действий, по его мнению, проще взять Центральный блок измором.

— Когда в прошлом году поднимался вопрос о десанте, группа офицеров-болгар выступила с предложением создать добровольческий корпус и использовать его в операции… Корпус они бы, естественно, не набрали, но вот полк — вполне…

Ну да, Стефанов что-то такое рассказывал мне тогда, рвался в бой. Хорошо, что смог отговорить его от подобной авантюры.

— Значит, данные в большинстве своём соответствуют действительности? — всё ещё сомневается Келлер.

— Соответствуют, Фёдор Артурович. Помимо этого получена информация о том, что германские офицеры отзываются обратно, передавая управление болгарскими войсками австриякам. Также представлена аналитическая записка о настроениях в местном обществе, из которой следует, что простые солдаты с нами воевать не особенно-то и хотят, только в горах неподалёку от того же Бургаса прячется около батальона дезертиров. Но и с распростёртыми объятиями десант никто встречать не будет, австрийские офицеры насаждают палочную дисциплину.

— Необходимо учитывать, что Болгария вступила в союз с центральными державами только, чтобы получить Вардарскую Македонию, отнятую Сербией во второй Балканской войне. Несмотря на то, что всё её население считает сербов захватчиками, а болгар — освободителями, — подаёт голос великий князь Михаил. — Наверное, это было ошибкой моего брата — потакать Сербии в ущерб не менее близким нам болгарам…