Близнецы. Проценты кровью - Андрей Анисимов

– Я помощник Петра Григорьевича Ерожина, – представился Глеб.

– Попробуйте позвонить мужу на работу. Хотя сомневаюсь, что он на месте, – ответили в трубке. Глеб еще раз извинился и набрал служебный номер Виктора Иннокентьевича. Суворов не отвечал.

Угловое здание областного Управления внутренних дел находилось в трех шагах от «Интуриста». Но Глеб не был уверен, что надо туда идти. Он помнил просьбу Ерожина, до времени себя не расшифровывать. Пока он размышлял, как поступить, возле автомата возникла дежурная машина с российским гербом, и у Глеба потребовали документы.

Михеев протянул свой паспорт. Милиционер, в погонах старшего лейтенанта, внимательно изучил многочисленные штампы прописок подозрительного бугая, оглядел его мятую куртку со следами чердачной лежки и предложил следовать за ним в машину. Не меньше часа Глеба катали по улицам. Наряд не закончил своего дежурства, и милиционеры медленно разъезжали по городу, заглядывая во все злачные закоулки. Проехали они и возле дома Зойки. На Большой Московской машина остановилась. Через минуту в заднем отсеке, отделенном от блюстителей порядка железной сеткой, появился второй пассажир. Михеев оглядел своего невольного попутчика и узнал в нем бомжа Виткина.

«Господи, избавишь ли ты меня когда-нибудь от этого чучела», – подумал он и услышал хриплый голос бомжа:

– Сынок, закурить не будет?

Глеб полез в карман и извлек пачку «Беломора».

– Я вам, мать вашу, сейчас покурю, – пригрозил милиционер в погонах старшего лейтенанта, и машина медленно двинулась дальше.

12

Анчик в розовом атласном халате сидел за дубовым столом своей дачной кухни и, прихлебывая из маленькой чашечки густую кофейную жидкость, глядел в потолок. Анвар к кофе не притронулся. Горец замер в кресле, обхватив руками голову, и слушал. На столе, кроме двух кофейных чашек, лежал маленький магнитофон. Друзья вместе с завтраком для двух молодых особ, столь странным образом оказавшихся на даче банкира, внесли к ним в комнату этот небольшой, но весьма чуткий ящичек и теперь изучали разговор Тани Назаровой и Нади Ерожиной. Кавказцев вовсе не интересовали женские проблемы, и ради житейского любопытства они никогда бы не позволили себе столь негалантного поступка. Но речь шла о жизни человека, которого предстояло судить.

Анвар три часа пытался выжать из Ерожина признание. Но москвич и не думал его делать. Или он был первоклассным актером, каких горец еще не видел, или тут было что-то другое.

– Откуда ты можешь знать про своего мужа все? – слышал Анвар с кассеты голос Тани и думал, что Ерожина вовсе не страшила очная ставка с девушкой, которую он шантажировал и насиловал. В той ситуации, в которой оказался подполковник, такое поведение не могло быть разумным.

– Я этого не говорила. Мне и не надо знать о нем все. Но есть вещи, в которых я уверена, – звучал ответ Нади.

Тем более было не разумно, размышлял Анвар, утверждать, что Ерожин с Русланом Ходжаевым незнаком и имени такого никогда не слыхал.

– Все женщины, которые любят, уверены, что любимый мужчина не способен изменить, – доказывал голос Тани. Продолжая прослушивать пленку, Анвар вспоминал беседу с москвичом.

Горец знал разных мужчин. Он видел трусов, готовых ползать на коленях и лизать руки, чтобы им сохранили жизнь, или просто не побили. Видел показных храбрецов. Видел храбрецов настоящих. Ерожин оказался из новых, неведомых горцу типов. Вел русский себя спокойно, словно понимая, что попал в игру к неразумным детям и надо терпеливо ждать, пока тем не надоест их игра.

– Я и не говорила этого. Петр бабник. Мне будет очень больно узнать, что он переспал с другой, но я этого не исключаю, – голос Нади дрогнул, но она мысль свою закончила: – Я не могу поверить, что Петр способен на низость. Вот тут меня никто не переубедит.

Анчик допил свой кофе и выключил магнитофон:

– Зря ты привез сюда его супругу. Милиционершу пришлось прихватить, ну а эту зачем? Я не люблю подпускать женщин к мужским играм.

– Анчик, моя жена бросилась в пропасть и погибла. Кроме тебя, этого никто здесь не знает. Но почему она это сделала, не знаешь и ты. Я не могу этого открыть никому. Когда я услышал любящий голос этой женщины, я сказал себе: Анвар, если ты хочешь спать спокойно, делай свое дело открыто. Вот почему я позвал эту молодую женщину в твой дом.

– Поступай как хочешь, но скорей кончай свое расследование, – попросил банкир и пошел одеваться.

– Сосо уже поехал за Нателлой. Через час все будет кончено, – сказал Анвар вслед шефу.

Банкир остановился:

– Анвар, для меня главное выяснить, где мой клиент Руслан Ходжаев. Суды не моя специальность…

Оставшись в одиночестве, горец взял со стола магнитофон, положил его себе на колени, перемотал и включил снова. Имелись в записи места, которые начальник секретного отдела хотел услышать еще раз. В начале кассеты слов не было. Был слышен стук подноса о столешницу. Это Анвар поставил на столик поднос с завтраком. Затем послышались шаги. Это шаги самого Анвара. Первые слова сказала Надя:

– Мы должны это съесть?

– Боишься отравы?

– Нет, просто не хочу угощаться у людей, которые говорят гадости о моем муже.

– Не хочешь, не ешь. Они мстят за своего друга.

– Петр на такое не способен.

– Оставим пока этот разговор. Лучше скажи, откуда ты узнала, что Кадков умер?

– Я перед тем как сюда ехать, позвонила дяде Ване Грыжину. Когда я вчера связалась с Петей по мобильнику и услышала чужого мужика, то подумала, что трубку взял Кадков, и Петр у него. Узнав, что Кадков погиб, я поняла, что тут какая-то ошибка. И сразу поехала. История, которую мне рассказал кавказец, из области абсурда. Я своего мужа знаю.

– Откуда ты про своего мужа можешь знать все?

Анвар перемотал немного назад и снова включил кассету.

– Откуда ты узнала, что Кадков умер? – это спрашивает милиционерша, уточнил Анвар для себя.

– Я перед тем как сюда ехать, позвонила дяде Ване Грыжину. Думала, что трубку взял Кадков. – Это отвечает его жена, – прошептал Анвар, выключил магнитофон и стал вспоминать свой телефонный разговор с женой Ерожина. Она тогда сказала мне: «Я не верю тебе. Ты, Кадков, сам негодяй и убийца». Потом она меня пугала: «Если с Петром что-нибудь случится, я тебя найду и убью своими руками».

«Такими ручками только и убивать…» – улыбнулся про себя горец.

– Потом эту фамилию назвал другой человек, который звонил по мобильному москвичу. Он ночью кричал: «Кадков в городе!»

Анвар вынул кассету из магнитофона, спрятал в карман и посмотрел на часы: «Пора собираться». До очной ставки оставалось сорок минут.

Анчик уже сидел в машине. Анвар устроился за рулем своей «Мазды». Он ждал, пока усадят в «Лендровер» жену москвича и милиционершу. Сторож дачи открыл ворота. Анвар выехал первым. Он знал дорогу, и Анчик пристроился на двухместной «БМВ» следом. Замыкал колонну «Лендровер» Хусаинова с женщинами.