Чуть выше неба - Катерина Снежинская

и без него осмысленностью не страдала. После того как брюнет принёс витиеватые, пышные и начисто лишённые искренности извинения, все присутствующие расположились на пледах. Уделяя еде и сладковатому, почти не разбавленному вину внимания больше, чем разговорам. Благо продуктами аэры запаслись, как будто пикник рассчитан на неделю. Да и вина не жалели, несмотря на то, что солнце ещё даже к зениту не подобралось. Видимо, придворным время суток пить не мешало.

— Я тоже должен извиниться за своё поведение, — негромко признался Мик, подсаживаясь к Лан. — Не стоило мне срывать на вас злость.

— По-моему, ничего такого вы не сказали, — пожала плечами Кайран, изящно ощипывая листочки с клубники.

Мачеха могла бы гордиться манерами падчерицы. Вот только демонстрировала воспитание аэра не потому, что в столь блистательном обществе оказалась. Просто аппетит пропал начисто. И не у неё одной, кстати. Натери тоже на блюда не смотрел. Сидел, крутя почти полный бокал с вином, думая о чём-то своём.

— И всё же…

— Ну, считайте, что вы извинились, — оборвала его Лан. Пожалуй, прозвучало это излишне резко. — Ну вот, теперь мне придётся прощения просить.

— Не придётся, — улыбнулся элв, став раз в десять симпатичнее. Хотя его и без улыбки уродом никто не назвал бы. — Я вполне понимаю ваше раздражение.

— Поговорим о моих настроениях?

— Не хотите? И не нужно. Можете предложить тему для беседы?

— Вас Натери сюда послал меня развлекать? — ощетинилась Кайран, с досады откусив сразу половину немалой ягоды.

И напоминая себе, что эмоции стоит держать в узде. Не дело это, огрызаться на ни в чем не виноватых элвов. Такими темпами вся беседа сведётся к взаимным извинениям.

— А что, на Грехе свет клином сошёлся? — процедил аэр тоже не слишком вежливо. — И всё в этом мире совершается по его указке?

— Я только что подумала: если продолжать в таком тоне, то мы прощения друг у друга просить устанем, — усмехнулась Лан. — Предлагаю начать заново. Вот, например, скажите, почему вы его так не любите?

— Хорошая тема для разговора, — хмыкнул блондин. — А другой нет?

— Да мне просто хотелось… Ладно, не важно.

Кайран вытянула из блюда ещё одну клубничину. Правильно умные говорят: иногда лучше жевать. По крайней мере, ничего лишнего не ляпнешь.

— Вам хотелось узнать о нём побольше, — кивнул Мик. — Вполне понятное желание. Только вот много не расскажу, просто не смогу. К числу моих друзей Натери никогда не относился. И в откровения мы не пускались. Если хотите, могу объяснить, почему я его не люблю.

Лан поспешно кивнула, заталкивая в рот ягоду целиком.

— Понимаете, мы в равных условиях. Обоих королева приблизила к себе. И милостей от неё получаем одинаково. Немилостей, впрочем, тоже. Только вот мне такая жизнь претит. А Грех ей искренне наслаждается.

— Зачем же вы так живёте, если противно? — не выдержала аэра.

Ничего не скажешь, клубника была отборной, крупной. Но недостаточно большой, чтобы наглухо рот заткнуть.

— А вы? — элв искоса глянул на девушку, улыбнувшись не слишком весело. — Порой играем мы, иногда играют нами… Впрочем, это тоже всё маска. Противно не противно, а жить в полуразваленном замке, торчащем посередь никому не нужных болот, не имея средств, чтобы сбагрить замуж трёх сестёр, ещё противнее.

— Знаете, как это называется?

— Знаю, — кивнул Мик. — Лицемерие. Себя я люблю ещё меньше.

— А, может, стоит перестать страдать? Вернуться в свой замок и там жить честно, но бедно. Или научиться наслаждаться, как Даймонд?

— Вы на меня разозлись, — констатировал блондин, переходя с меланхоличного тона на холодно-деловой. — И начинаете его защищать. Скажите, Лан, а вы что выбрали? Кажется, учитесь получать удовольствие от грязи и вранья?

— А не пойти бы вам со своими предположениями?.. — Кайран едва сдерживалась, чтобы не указать элву точный адрес для прогулки.

Кажется, нервы у неё всё-таки нашлись. Правда, изрядно потрёпанные.

— Вполне справедливо, — снова кивнул Мик. — Но раз уж я влез не в своё дело, то стоит довести до конца, вам не кажется? Мерещится мне: вы всё ещё плохо представляете, что предлагает Грех. Товар лицом не продемонстрировали.

— Что вы можете такого показать, чего я не видела?

— Пойдёмте.

Мик встал, протянув Лан руку — не предлагая помощь, а будто требуя.

— Куда это ты намылился? — встрепенулся Истэр хохотнув. — Не собираешься же ты аэре местные красоты показывать.

— Именно это я и собираюсь сделать. Прогуляемся до ручья и прихватим пару охлаждённых бутылок. А то вино степлилось, да и то ты почти всё выдул.

— Знаем мы такие прогулки, — радостно ухмыльнулся круглоглазый. — И где они заканчиваются тоже…

— Заткнись, — тихо посоветовал Натери — равнодушно так, словно его заставили.

Странно, но Истэр на самом деле закрыл рот. Пожал плечами и переключил всё своё внимание на жареную курицу.

— И что я должна увидеть в ручье? — хмыкнула Лан, когда руины остались за спиной. — Реальное количество прихваченных бутылок? Знаете, пьянством меня не удивишь.

— К ручью мы с вами не пойдём, — с убийственной серьёзностью ответил Мик. — Просто сделаем крюк и вернёмся к поляне с другой стороны. При дворе я многому научился. Например, узнал, что подслушанный разговор может облегчить жизнь.

— Так мы идём подслушивать, — буркнула Кайран, подбирая полы камзола, чтобы они за кусты не цеплялись.

— Я понимаю, вам это претит, но…

— А вы абсолютно уверены, что мне это претит? — перебила его аэра. Видимо, день сегодня был особый — праздник Необязательной Вежливости. — Честно говоря, с детства этим не занималась. Но совесть мне до сих пор по ночам спать не мешает.

Мик чуть нахмурился, правда, комментировать её высказывание не стал. Только приложил палец к губам, предлагая, видимо, вести себя потише. И поманил Лан, предупредительно отодвигая в сторону колючие ветки шиповника.

* * *

— Так, значит, у тебя точно нет никаких видов на аэру Кайран? — осведомился Истэр, обгладывая куриное бёдрышко с изяществом бродяги, с неделю не видевшего еды.

Заляпанные жиром манжеты его явно не заботили. Впрочем, с таким обилием кружев к еде вообще подходить не стоило. Наверное, у маленьких аэров, прежде чем обучать их столовому этикету, вырабатывали навык не жевать вместе с бутербродами предметы собственного туалета.

Впрочем, те же самые манжеты успешно заменяли господам салфетки, за которыми тянуться лень. По крайней мере, круглоглазый, недолго думая, утёрся кружевами.

— Даже если и имеет, то тебе не скажет, — лениво протянул Канелл, щурясь на солнышко.

— Это ещё почему?

— Потому что ты тут же всем об этом растреплешь, — чернявый прикусил свежесорванную травинку и откинулся назад, опираясь на локти. — И сплетня непременно дойдёт до ушей Её стервозного Величества, несравненной Арики. Тогда