Рабыня драконьей крови. Часть 2 - Сильвия Лайм

Ренвиэль на миг замер, а я пыталась поймать в его лице какое-то выражение тоски. Если он рассказывал мне о своей возлюбленной, то… я хотела бы увидеть его эмоции. Но, к сожалению, по бесстрастной и отстраненно-задумчивой физиономии вампира совершенно невозможно было что-либо понять.

– Мы встречались тайком по ночам, – продолжал он, вдруг расслабленно качнувшись и оперевшись плечом о стойку балдахина. Его светлый взгляд без капли кровавого блеска упал на руку, в которой появилась маленькая металлическая цепочка. Она была совсем тонкой, не похожей на дорогие украшения вроде цепи на шее самого Ренвиэля или крупной сережки-кристалла, что виднелась из-под его белоснежных волос. Эта была хрупкой и немного тусклой, словно из черненого серебра. А в центре висела крохотная, такая же простенькая подвеска – птичье крыло. – Никто не должен был нас видеть, в то время мой отец не… приветствовал отношения между вампирами и людьми. Сейчас все изменилось, и в целом двор Шеллаэрде открыт для людей… если они сами не испугаются тут появиться. – Он улыбнулся и бросил на меня короткий ироничный взгляд, впрочем тут же вернув себе серьезность. – А тогда нам приходилось скрываться.

– Так ты полюбил человеческую женщину? – удивилась я, пытаясь понять, зачем вампир мне это все рассказывает. – Как ее звали?

Княжич мягко улыбнулся, не поднимая глаз от подвески.

– Вельмира…

Что-то мелькнуло в его глубоких голубых глазах, сделав их почти небесного цвета. Но лишь на миг.

– Она была… как птица, расправляющая крылья рано поутру, – продолжил он, – звонкая и яркая. Она была лучшим, что было в моей жизни на тот момент. Но, к сожалению, отец быстро научил меня тому, что все хорошее должно когда-нибудь закончиться.

Голубые глаза снова остыли, став больше похожими на острые кристаллы льда.

– Он ее убил? – ахнула я, едва не схватив княжича за руку, но в последний момент отдернув ладонь.

Ренвиэль словно и не заметил. Поднял на меня спокойный, как море в штиль, взгляд и ответил:

– Нет, он ее обратил. А она так и не смогла меня простить.

– Но… – у меня вдруг пропал дар речи. – Что значит “не смогла простить”? Ты же не предавал ее, не бросал, не изменял ей с другой… или изменял?

Ренвиэль коротко хмыкнул, покачав головой.

Подвеска из его рук таинственным образом исчезла.

– Нет, конечно, – выдохнул он наконец. – Я ее любил.

– Тогда нужно было снова добиться ее, – возмутилась я, нахмурившись. – Что у вас тут за законы такие? Я совершенно не понимаю. Нужно было добиваться своей женщины, раз вы оба были живы! Только смерть – это настоящий конец! И то, как оказалось, не для всех…

Я сложила руки на груди, с некоторым возмущением глядя на вампира. А он вдруг грустно улыбнулся. И снова что-то на миг появилось в его глазах. Что-то подозрительно теплое, чего там быть не должно.

– Я пытался, но бесполезно. Много лет…. А потом перестал. Я никого и никогда не принуждал насильно, хотя у меня, как ни у кого другого, есть такая возможность. Но… у женщины должны быть крылья. А если их больше нет, то не всегда их можно вернуть обратно. Мой отец лишил ее того, что ей было дорого, а она не смогла простить меня.

В этот момент мне впервые захотелось посочувствовать княжичу. Жаль только, что я не доверяю ему и вряд ли когда-нибудь стану доверять.

– В любом случае это дела давно минувших дней, – продолжил он, разведя руками, – прошли годы, и Вельмира сильно изменилась. Теперь ей уже нет дела ни до ее смертной жизни, ни до утерянного счастья. Сейчас мы с ней почти друзья… если у таких, как мы, вообще могут быть друзья.

– Ну зачем ты так говоришь, наверняка могут! – выдохнула я, испытав волну жалости. И тут же осеклась, поймав взгляд вампира.

Сглотнула ком в горле, но, когда посмотрела на него, заметила легкую улыбку в уголках губ.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – спросила я, боясь услышать ответ, который испортит все. Все то хорошее, что я могла бы думать о Ренвиэле.

– Чтобы ты не боялась, – ответил он, не отводя от меня цепкого взгляда. В этот момент он перестал опираться о кровать и шагнул ко мне, коснувшись пальцами моего подбородка.

Я вздрогнула, но не отвернулась. Только сжала губы, надеясь, что вот-вот он раскроет мне хотя бы часть своего замысла.

– Ты скажешь, что приготовил для меня? Что за желание я должна выполнить?

Вампир кивнул. А потом просто проговорил безо всяких увиливаний:

– Я должен тебя укусить.

– Что?.. – ахнула я, резко шагнув назад.

Вампир не шелохнулся. Только его рука, еще мгновение назад державшая мой подбородок, медленно скользнула вниз, как опадающая листва.

– Просто укус. Ты даже не почувствуешь боли, – сказал он спокойно.

– Я стану вампиром?!

Ренвиэль покачал головой.

– Нет, ни в коем случае. Зачем я рассказал тебе эту историю, как ты думаешь? Просто приятно провести время?

Он вдруг замер, и улыбка снова коснулась его алых губ.

– Не без этого, конечно. Но в основном для того, чтобы ты понимала: я никогда не испытывал желания кого-либо обращать. Это не входит в мои планы. Если ты не захочешь сама…

– А я не захочу!

– …то никто обращать тебя не будет, – закончил княжич. – Даю тебе слово.

– А твой отец? Помнится, в прошлый раз это произошло без твоего ведома, – вставила я.

Ренвиэль улыбнулся шире.

– Уже сравниваешь себя с моей бывшей? – приподнял бровь он, заставив меня покраснеть с головы до ног.

– Нет! Но, кажется, ты сам представил меня своему отцу как девушку, похитившую твое сердце! Я, конечно, в это ни на грош не верю, но папуля вполне может верить, – фыркнула я возмущенно.

Вампир кивнул.

– Может, но то дела давно минувших дней. Сейчас ты можешь не опасаться подобного исхода. Особенно когда на тебе до сих пор два вот этих кольца.

Он кивнул на мою ладонь с перстнями имперских принцев.

Я стиснула зубы. Хороши принцы! Продали меня вампирам, что теперь толку от этой защиты?

И все же Ренвиэль говорил именно об этом.

– Если я попытаюсь обратить тебя, пока ты в этих кольцах, это будет означать, что я посягнул на чужую собственность, – спокойно продолжил он. – И если в случае с Айденионом Огненнокрылым разницы уже особо никакой нет, потому что он находится на волосок от смерти, то Сирглинарион, к сожалению, жив и здоров, – мрачно усмехнулся вампир, и из-под его верхней губы сверкнули иглы клыков, напоминая, что передо мной опасный хищник. Монстр.

Дрожь скользнула по позвоночнику.

– Айденион не на волосок от смерти, – проговорила я, стиснув зубы.