Особист - Владимир Поселягин

Время есть, посадил Егора учить язык будущего, эсперанто. Гипнообучение. Для пользования нейрокомами он необходим. Десять минут, и тот обучен. Проба прошла хорошо, прибор работал штатно. Убрав его, покинул мех. Паспорт был при мне. Пешком по лесной дороге дошёл до нашего коттеджного участка. Элитного. Прокурорские ещё там были. Подойдя к распахнутым воротам, я услышал вопрос от бойца, что тут стоял:

— Вы к кому?

— Вообще-то это мой дом. По какому поводу вторжение? К слову, адвоката своего я уже вызвал, скоро будет.

— Тут неизвестный пришёл. Говорит — хозяин, — сообщил тот в микрофон рации.

Народу во дворе хватало, часть бойцов отправили в автобус греться, а меня провели в дом. Особо тут ничего не ломали, двери не заперты были. Мы устроились на кухне, я, кстати, чайник поставил, и старший следователь, изучив мои документы, пояснил причину их тут появления. Я все это и так знал, поэтому сообщил:

— К вам претензий я не имею. — Они заметно расслабились. — Это ваша работа, вы действовали согласно закону, так что с моей стороны возражений нет. Как видите, я действительно Олег Буров, и никем иным не являюсь.

— Ваша жена была достаточно убедительна и предоставила вот эту фотографию, — протянул тот мне снимок. — Да и выглядите вы молодо, как на фотографии в паспорте.

Изучая снимок, что тот мне дал, а на нём был я пятнадцати лет примерно — снимку месяц, не меньше, мы только-только начали веселиться в Русско-японскую, значит, раньше тот детектив частный следить за мной начал. Да и видно, что снимок с дальнего расстояния сделан.

— Бывшая жена, — поправил я следователя. — На фотографии мой сын, незаконнорождённый. Одну ночь провел с девушкой, когда курсантом военного училища был. О ребёнке я не подозревал, узнал два месяца назад.

— Вы военный?

— Был, сейчас в отставке. Подполковник, был начальником особого отдела армейского корпуса. По поводу моего, скажем так, свежего вида, то я прошёл косметические процедуры. Сейчас подъедет мой адвокат, он подтвердит мою личность, мы сотрудничаем больше семи лет, он меня хорошо знает. Да и сосед справа тоже, не раз вместе на охоту ездили.

— Подождём адвоката. Кстати, а где вы были?

— Обычная прогулка, люблю, знаете ли, прогуляться вот так ночью по заснеженной дороге. Да и погода сегодня чудесная.

— Это да, ветра нет, морозит хорошо.

— К слову, моя бывшая супруга звонила недавно, просила оплатить ей подобные омолаживающие процедуры. Я отказался. Думаю, всё это она устроила из мести. Да и поняла, что парнишка мой сын, сходство несомненное, а дурой она никогда не была. Нет, она дура, но думать умеет.

— Интересная интерпретация.

— Правда жизни.

Тут к нам зашёл мой адвокат, тот всё подтвердил, у него документы тоже проверили, и сотрудники прокуратуры отбыли, а адвоката я напоил чаем и уложил спать наверху. Нечего пожилого человека на ночь в дорогу отправлять. Правоохранителей я проводил и пообщался с любопытным соседом, тот всё к себе не уходил, рассказал ему, как так вышло. Тот сказал очевидную вещь, мол, всё зло от баб, и ушёл к себе. А я, дистанционно управляя, перегнал мех обратно и поставил на место, парни и девчата отправились по спальням. Но сначала Нина и Ольга, жена Толи, помогли прибраться после нашествия. Да и остальные девчата чуть позже спустились, пошептаться между собой. Вообще спален хватало, у меня их наверху шесть, включая мою хозяйскую.

В полночь и мы отправились спать.

Утром, накормив нашего адвоката, мы отправили его в Москву, а сами сели за стол в большом зале на первом этаже.

— Знаете, вчерашнее происшествие — это знак свыше, — сказал шурин. — Предлагаю изменить планы.

Мы с Егором одновременно с возмущением посмотрели на него, и тогда он поспешил пояснить:

— Я не говорю, что их совсем менять нужно, но, может быть, отложим? Это золото от нас никуда не убежит. Я предлагаю в ближайший год заняться другими делами.

— Какими?

— Спасением людей. Например, «Титаник»…

— Плохой пример, — поморщился я. — Осёл не лошадь — американец не человек. Нехай тонут. У нас и своих трагедий с излишком. Одну «Армению» взять. Или землетрясение в Спитаке. Только помни, это миры-копии. Помнишь, была версия, что у них нет будущего? Возможно, мы будем делать пустую работу. Я не говорю, что ненужную, но по сути бессмысленную.

— А я предлагаю Славку поискать, сына моего, — сказал Егор, а супруга поддержала. — Мы уже искали, но, может, твой мех поможет?

— Егор, давно нужно было тебе сказать, — вздохнув, взял я на себя тяжесть дружеского долга. — Раз мы не можем найти Славу, и порталы к нему при множестве попыток не отправляют, то ответ один. Он мёртв.

— Нет, он жив, я отец, я чувствую это, — с упрямыми нотками ответил тот.

— Время покажет, — пожал я плечами. — Эти порталы вообще непонятно как работают. Точнее, как раз понятно: через задницу, как у нас обычно бывает. Лаборатории-то на русской земле стоят, а точнее, на землях русского анклава Земной Федерации, соответственно большая часть славяне, а у них это в крови.

— Даже странно всё это слышать, — сказал Евгений. — Сижу и думаю, а вообще у нас мозги есть? У нас с этими порталами такая мощь в руках сосредоточена, а мы как детишки в песочнице, мелочами занимаемся. Вы вдумайтесь, что мы сможем сделать. Да даже своё государство организовать. Ладно Вячеславу помогли, там мы чувствовали долг, сопричастность к великой Идее, а сейчас что? Как сорвавшиеся с поводков подростки, веселимся, творим что хотим.

— Так мы и есть подростки, — буркнул Александр.

— Ты предлагай, раз решил нам мозги прочистить, — сказал я.

— Я вчера вечером, когда язык будущего усвоился, прочитал на твоём планшете историю с наших времён до тех годов, куда ты попал. Ты знаешь, что больше полувека на Земле была экологическая катастрофа? Человечество выжило чудом. Уже когда кризис стали снимать нечеловеческими усилиями, когда погибло четыре миллиарда жителей Земли, и появились эти инопланетные ленивцы.

— Короче, — попросил брат.

— Если короче, то я предлагаю отправиться нам всем в будущее, установить нейросети и получить специальности инженеров-экологов.

— Бесполезно, — сразу отказался Егор. — Я на волне хорошего настроения уже однажды пожертвовал сто миллионов долларов экологам. Восемьдесят разворовали, следствие до сих пор идёт, на двадцать пытались построить мусороперерабатывающий завод, корпуса возвели, и всё на этом, стройка заглохла. И это при моём пристальном контроле.

— А иностранцы? — заинтересовалась Нина.

— Иностранцы озабочены чистотой своих территорий, на чужие им плевать, а им деньги уже я давать не хочу. Пусть своих спонсоров ищут. Пока у наших менталитет не изменится, бесполезно всё это проводить. Сами слышали про экологическую катастрофу в будущем. Уверен, с нас всё и началось. Кстати, Олег, Женя единственный, кого ты языку научил, а я тоже хочу.