Молот Люцифера - Ларри Нивен

– Так я и думал, – сказал Бейкер. – Мы искали боковое смещение. И мы его обнаружили – не достаточно ли этого? Не стоит ли прервать полет?

На мгновение воцарилась тишина.

– Не надо, – произнесла Леонилла.

– Полностью поддерживаю, – добавил Рик. – Разве кто-то из присутствующих этого хочет.

– Только не я, – откликнулся Яков.

– Единогласно. Но вряд ли такое голосование можно назвать свободным выбором, – проворчал Бейкер. – Мы потратим много энергии. Скоро здесь будет жарко.

– Мы оставались на «Скайлэбе», пока не отремонтировали крыло, – заметил Деланти. – Если мы смогли решиться на такое тогда, то сможем и сейчас. Мы справимся.

– Верно, – кивнул астронавт. – «Пластырь» никуда не прячь.

– Есть, сэр.

Через несколько минут ядро кометы Хамнера – Брауна закрыло Землю. Показалась Луна, опутанная призрачной сетью ударных волн. Леонилла приступила к раздаче завтрака.

Утро Рэндолл встретил в шезлонге на лужайке. Перед ним стоял столик для сигарет и кофе, а рядом второй – для переносного телевизора. Рассвет смыл с неба «зрелище-какое-можно-увидеть-лишь-раз-в-жизни». Харви был слегка подавлен, чуточку пьян и не готов начать трудовой день. В таком состоянии и обнаружила его Лоретта двумя часами позднее.

– Я ходил на работу и в худшем виде, – промямлил Рэндолл. – Оно того стоило.

– Я рада. Ты уверен, что сможешь вести машину?

– А как же иначе?

То был их давний спор.

– Где ты собираешься быть сегодня?

Он не заметил беспокойства в голосе жены.

– Я потратил кучу времени, пытаясь ответить на данный вопрос. Если честно, мне хочется быть во многих местах одновременно. Но в ЛРД засела дежурная бригада из научной редакции, и в Хьюстоне тоже трудятся ребята что надо. Наверное, я начну с мэрии. «Бентли Аллен и его команда, сохраняя спокойствие, заняты делами городского благоустройства, а половина населения Лос-Анджелеса бежит в горы».

– Но это же в самом центре.

Только теперь Харви расслышал тревожные нотки в ее голосе.

– Ну и что?

– А если произойдет столкновение? Ты будешь за много миль от дома. Как ты вернешься?

– Милая, ничего вообще не случится.

– Ты заполнил бассейн водой, накрыл его пленкой и не разрешил мне вчера купаться! – воскликнула она. – Ты насушил мяса на две сотни долларов, услал нашего мальчика в горы, ты забил гараж бутылками с дорогим спиртным, ты…

– Лоретта…

– …а мы ничего такого не пьем, и никто не станет есть такое мясо, если не будем умирать с голоду! Значит, ты считаешь, что она в нас врежется! Да?!

– Нет. Дорогая, крошечный шанс на тысячу, что…

– Харви, пожалуйста. Останься сегодня дома. Умоляю тебя. Я никогда не устраивала сцен из-за того, что ты вечно где-то пропадаешь. Я не жаловалась, когда ты добровольно отправился во Вьетнам повторно. Я не ныла, когда ты уехал в Перу. Я не рыдала, когда ты на три лишние недели остался на Аляске. Я никогда не заводила разговоров о том, что практически одна воспитываю нашего сына, который умнее меня и видит своего отца реже, чем Ральф Гаррис – своего. Я знаю, что твоя работа значит для тебя больше, чем я, но, неужели я для тебя – пустое место?

– Что ты говоришь? – Рэндолл притянул жену к себе и обнял ее. – Господи, что ты насочиняла? Работа значит для меня никак не больше, чем ты, Лоретта.

«Просто это лишние баксы, – мысленно добавил он. – А они как раз нужны тебе».

– И ты останешься?

– Прости, не могу, Лоретта. Документалки получились отличные. Потрясающие. Вероятно, я даже получу предложение от Эй-би-си. Им очень скоро понадобится новый редактор научно-популярных фильмов, и у нас будут реальные деньги. И у меня появляется настоящий шанс написать книгу…

– Ты не спал целую ночь! Ты сейчас – не в том состоянии, чтобы куда-то ехать. Я боюсь!

– О-хо-хо! – Он прижал ее к себе и крепко поцеловал.

«Сам виноват, – сказал он себе, – разве она могла не испугаться, когда я накупил такого? Но нельзя же мне пропустить День Молота».

– Послушай. В мэрию я пошлю кого-нибудь другого.

– Вот и хорошо!

– И встречусь с Чарли и Мануэлем в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса.

– Но почему ты не можешь побыть со мной?

– Я должен хоть что-то делать. Есть мужская гордость, в конце концов. Как я скажу людям, что отсиживался дома в подвале, если внушал всем и каждому, что опасности в принципе нет? Я возьму пару-тройку интервью, пообщаюсь с губернатором – он сейчас в городе, в «Кантри-клубе», изучает вопросы благотворительности. Я заскочу туда сразу после того, как комета начнет удаляться. И буду крутиться в каких-нибудь десяти-пятнадцати минутах езды до нашего дома. Если что-то и произойдет, я мигом окажусь здесь.

– Ладно. Но ты еще не завтракал. День будет холодный. Я приготовила твой термос и отнесла пива во внедорожник.

Он наспех перекусил. Лоретта сидела и неотрывно смотрела на Харви. Она не съела ни кусочка. Когда он шутил, она с натяжкой смеялась, а напоследок велела мужу быть осторожным: съезжать-то ведь машина будет с холма.

Связь не улучшалась. В основном сообщения приходилось записывать. Их непосредственные наблюдения приобрели огромную важность, поскольку приборы оказались практически бесполезными: слишком часто их «драило» пылью. Главный телескоп, который можно было подключать к цветному телевизору, они всячески берегли – они писали не только аудио, но и видео – и упорно пытались передать данные на Землю.

– Мощность солнечного излучения упала приблизительно на двадцать пять процентов, – доложил Деланти.

– Береги батареи, – приказал Бейкер.

– Есть.

В корабле становилось жарко, однако они экономили и не тратили энергию, которая еще могла пригодиться для аппаратуры.

Малик что-то затараторила по-русски в микрофон. Яков возился с приемником, пытаясь получить ответ с Байконура. Ничего не выходило. Леонилла продолжала вести запись. Она приняла неудобную позу и то и дело поворачивалась, чтобы следить за иллюминатором, не теряя из вида панели управления. Рик попытался понять, что она надиктовывает, но в ее речи звучало слишком много незнакомых слов. «Романтика одолевает, – решил Деланти, – и она изливает свое настроение в стихах. А почему нет? Как еще способен описать свои чувства человек, оказавшийся внутри кометы?»

Сейчас о траектории полета Молота они знали еще меньше, чем Хьюстон. Согласно последнему принятому сообщению, Земля и небесное тело должны были разойтись на расстоянии в тысячу километров. Рик, правда, сомневался в правильности данной оценки. Что, если расчет основывался исключительно на его визуальных наблюдениях… Если так, это означает, что на таком расстоянии пройдет только «гора», которую он видел, а ведь облако твердых обломков огромно… Хотя – не настолько. Наверняка.