Третий шимпанзе - Джаред М. Даймонд

Конечно же, для того, чтобы наполнить желудок, мало найти пищу; ее нужно переработать, чтобы она стала пригодной для употребления, а в случае таких продуктов, как орехи монгонго, на это уходит много времени. Было бы ошибочным впадать в другую крайность, противоположную взглядам прогрессивистов, и считать, как поступают некоторые антропологи, что охотники и собиратели ведут праздное существование. Тем не менее также было бы ошибкой считать, что они трудятся намного больше тех, кто занимается сельским хозяйством. По сравнению с моими друзьями, врачами и юристами, и с моими бабушкой и дедушкой, торговавшими в собственном магазине, у охотников и собирателей действительно больше свободного времени.

Если фермеры возделывают в основном культуры с большим содержанием углеводов, такие как рис и картофель, то в рационе охотников и собирателей наших дней присутствуют разнообразные дикие растения и животные, что обеспечивает им большее количество белка и более сбалансированный состав остальных пищевых веществ. Ежедневный рацион бушменов обеспечивает в среднем 2140 калорий и 93 грамма белка, что значительно превышает принятые в США рекомендуемые нормы ежедневного потребления, с учетом небольшого роста и большой физической активности. Охотники здоровы, они редко болеют, у них весьма разнообразный рацион питания, и им незнакомы голодные времена, периодически наступающие у земледельцев, возделывающих небольшое число видов растений. Трудно представить, что бушмены, использующие в пищу восемьдесят пять видов съедобных растений, будут умирать от голода, как умерли миллион ирландских фермеров и членов их семей в 1840-е годы, когда грибковое заболевание уничтожило картофель, составлявший основу их рациона.

Таким образом, по крайней мере о современных охотниках и собирателях нельзя сказать, что жизнь у них «тяжелая, грубая и короткая», несмотря на то, что земледельцы вытеснили их на самые малопригодные территории земного шара. Охотники былых времен, обитавшие на плодородных землях, вряд ли жили хуже современных охотников. И все же все современные общества охотников тысячелетиями находятся под влиянием сельскохозяйственных обществ, так что по ним нельзя судить о том, какой была жизнь охотников до сельскохозяйственной революции. Позиция прогрессивистов состоит в том, что они постулируют следующее относительно далекого прошлого: жизнь в каждой части земного шара стала лучше, когда люди перешли от охоты к земледелию. Археологи могут датировать этот переход по содержимому доисторических свалок мусора, где обнаруживаются остатки либо диких, либо одомашненных растений и животных. Каким образом можно делать выводы о состоянии здоровья доисторических людей, которые произвели этот мусор, и тем самым непосредственно проверить предполагаемые блага, которые принесло земледелие?

Ответ на этот вопрос стал возможен лишь в последние годы, с помощью недавно возникшего научного направления, «палеопатологии», которая занимается выявлением признаков заболеваний (патологий) в останках древних людей (греческий корень «палео», например, в слове «палеонтология», означает «древний»). В наиболее удачных случаях палеопатологи обнаруживают не меньше материала для исследований, чем имеет в своем распоряжении обычный патологоанатом. Например, в пустынях Чили нашли хорошо сохранившиеся мумии, на которых можно выполнить аутопсию и определить состояние здоровья мумифицированного к моменту смерти, точно так же, как в наше время делается в больницах с телами только что скончавшихся пациентов. Экскременты давно умерших индейцев, населявших сухие пещеры Невады, сохранились настолько хорошо, что по ним можно определить, имелись ли у этих индейцев анкилостомы и другие паразиты.

И все же, обычно единственным, на основе чего палеопатологи могут изучать людей прошлого, оказываются скелеты, но даже и они позволяют сделать поразительно многочисленные выводы о состоянии здоровья покойного. Начнем с того, что по скелету можно определить пол умершего, а также его или ее рост и приблизительный возраст на момент смерти. Таким образом, имея в распоряжении достаточное число скелетов, можно составить таблицы смертности наподобие тех, которые используются компаниями по страхованию жизни для оценки предполагаемой продолжительности жизни и вероятности смерти в каждом конкретном возрасте. Палеопатологи также могут рассчитать темпы роста, измеряя кости людей разного возраста; осматривать зубы, выявляя кариозные полости (признак высокого содержания углеводов в рационе) или дефекты эмали (признак неправильного питания в детстве), а также распознать следы, которые оставляют на костях многие заболевания, такие как анемия, туберкулез, проказа и остеоартрит.

Один из наиболее наглядных примеров того, что палеопатологам удалось узнать по скелетам, касается исторических колебаний роста людей. Мы, современные люди, часто можем заметить, как улучшение питания в детстве приводит к более высокому росту во взрослом возрасте: например, нам приходится нагибаться, чтобы пройти в двери средневековых замков, построенных с расчетом на низкорослых, недоедавших людей. Палеопатологи, изучающие древние скелеты из Греции и Турции, обнаружили поразительное различие: средний рост охотников и собирателей этого региона к концу ледникового периода составлял 5 футов 10 дюймов (175 см) для мужчин и 5 футов 6 дюймов (165 см) для женщин. С появлением земледелия средний рост уменьшился и к 4000 году до н. э. составлял всего 5 футов 3 дюйма (157,5 см) для мужчин и 5 футов 1 дюйм (152,5 см) для женщин. К классическому периоду рост людей снова стал увеличиваться, очень медленно, но современные греки и турки все еще не достигли роста своих здоровых предков, охотников и собирателей.

Приведу еще один пример из исследований палеопатологов, в которых изучались тысячи скелетов американских индейцев, обнаруженные в могильных холмах в долинах рек Иллинойс и Огайо. Кукуруза, которую впервые стали культивировать в Центральной Америке тысячи лет назад, стала основой интенсивного земледелия в этих долинах примерно в 1000 году н. э. До того скелеты индейских охотников и собирателей свидетельствовали о таком хорошем здоровье, что, как сказал один палеопатолог, им остается только позавидовать. С распространением кукурузы скелеты индейцев любопытным образом изменились. Среднее число кариозных полостей в зубах взрослого, ранее составлявшее менее единицы, возросло почти до семи, а отсутствие зубов и абсцессы получили огромное распространение. Дефекты эмали молочных зубов у детей говорят о том, что беременные и кормящие женщины значительно недополучали необходимое питание. Анемия стала в четыре раза более частой; туберкулез занял прочную позицию эпидемического заболевания; половина населения страдала от тропической гранулемы или сифилиса, а две трети — от остеоартрита и других заболеваний, вызывающих прогрессирующие необратимые изменения тканей. Возросла смертность во всех возрастах, в результате чего лишь один процент населения жил дольше пятидесяти лет, тогда как в «золотом веке», до кукурузы, этот показатель составлял пять процентов. Почти пятая часть населения умирала в возрасте от года до четырех лет, — возможно, отлученные от груди малыши гибли от недоедания и инфекционных болезней. Таким образом, кукуруза, которую считают одним из достоинств Нового Света, в действительности оказалась причиной катастрофического ухудшения состояния здоровья. Аналогичные выводы о результатах перехода от охоты к земледелию делаются и при изучении скелетов, обнаруженных в других частях света.