Сто причин ответить «нет» - Елена Дженкинз

Продано.

За баснословную сумму, но… продано.

Уитни смотрела на экран телефона, который мерцал в вечернем сумраке, и не могла поверить. Неужели ему все равно? Или он издевается? Нет, он не стал бы издеваться. Значит, точно решил расстаться. Убрался вон, как она и приказала ему в сердцах.

Ну как же так? С Паркером не сработали ни записки, ни прямолинейный разговор, ни хитрость. Она не знала, что еще предпринять. Да и стоит ли? Если он принял решение, то имела ли она право давить на него? Кто бы знал. Раньше ей не приходилось разгребать последствия страшных ссор. Она редко с кем-либо ссорилась, тем более всерьез. И точно никогда раньше не расставалась с парнем, которого любила и за которого собиралась замуж. Не всерьез собиралась, а все-таки понарошку — потому что не смогла поверить своему счастью и дрогнула, уронила.

А теперь уже поздно.

Суббота, 19 августа. Собор Святого Катберта

Мэри Блэр постаралась. Облегающее белое платье оказалось именно таким, какое Уитни надела бы на свою настоящую свадьбу: элегантное, с закрытым горлом, длиной до середины икры, а дальше — волны до пола. Легкая мантия из полупрозрачного золотистого кружева огибала спину и ниспадала широким подолом.

Золотая рыбка готовилась плыть к алтарю.

Высокая прическа в стиле Одри Хепберн, вместо фаты — вуаль, прикрывающая глаза. Букет разноцветных тюльпанов словом «Люблю» в руках. Звон в голове, губы искусаны, помаду три раза поправляли за последние полчаса.

— Да что со мной? Обычная свадьба, делов-то, — пробормотала Уитни, глядя на высокие резные двери, за которыми ждал Крис.

— Дыши медленно и ровно, — посоветовала Джун, но дышать плохо получалось. Собор подавлял монументальными размерами и сакральной атмосферой. Уитни аккуратно переступила с ноги на ногу. Летние туфли на шпильках были удобными, но внутри творился беспредел. Не получалось сделать шаг вперед. Как можно выходить замуж, а думать о том, что это игра? Сегодня поздравления, а в понедельник — разрыв. Крис передал через Олсен, что брак 100 % придется аннулировать, такова воля его матери. И его собственная, судя по всему.

По крайней мере, стало понятно, почему леди Фаберже вела себя как шелковая. Лицемерка. Она пригласила полгорода на венчание, чтобы надвигающийся позор малышки Майлз точно никто не пропустил.

Зря все-таки не отправила ей куклу вуду. Ох, зря.

— Милая, может, воды хочешь? — обеспокоенно спросила Олсен, и Уитни через силу улыбнулась.

— Нет, мне нужно рейтинги проверить.

— Не беснуйся, — рассмеялась Холли Беккет. Клип на ее песню «Дао» вчера попал в топ недели на ютубе. Ради такого результата Уитни крутилась как белка в колесе в последние пару недель, отвлекая себя от мыслей о предстоящем однодневном браке: работала, танцевала, сходила с ума. Клип она миллион раз посмотрела, каждый раз зависая на последних сценах, где Паркер бьет ногами стеклянную стену, чтобы поймать золотую рыбку.

Оператор — молодец. Уитни Майлз — не очень.

А Паркер? Кто Паркер в этой сказке? Он герой или злодей? Наверно, только время покажет.

— Не волнуйся, котенок, это ведь понарошку, — прошептала мама, разминая ей плечи. Вот уж кто был рад. Уитни уверила ее, что брак не продержится и пары суток из-за требования леди Фаберже, поэтому пусть выдохнет. Ну, мама и выдохнула. Она сияла, как Северная звезда после заката на синем небе.

День выдался на удивление тихий и солнечный, солнце буквально рвалось лучами в собор через витражные стекла, чтобы поглазеть на невесту.

— Готова? — спросил отец.

Разве можно подготовиться к такому? Но Уитни кивнула. Раздались звуки старинного органа, двери распахнулись. Она набрала полные легкие воздуха и через силу ступила навстречу судьбе. Шаг, шаг…

…а вдруг получится переговорить с Крисом хотя бы у алтаря? Объясниться, помириться? Не сбежит же он прямо из собора?

Нескончаемые ряды лоснившихся деревянных скамеек, лица гостей, разноцветные шляпки — все смазалось, взгляд туманом от напряжения застлало. Потому что нормальные люди женятся, чтобы жить долго и счастливо, а Уитни Майлз — чтобы расстаться.

Гениально.

Она сильнее сжала руку отца, приближаясь к неизбежному, подняла взгляд на жениха — и утонула в темном взгляде. Дыхание перехватило, губы пересохли от волнения. Крис был в двух шагах, прекрасный, любимый, родной — и такой далекий, что больно.

Уитни тяжело сглотнула, ощутив мимолетное прикосновение Паркера, когда отец передавал ее руку будущему мужу. Тот выглядел аккуратным как никогда: в классическом черном костюме, волосы причесаны, на галстуке ни соринки, свежая пепельно-голубая роза в петличке. Надо же, быстро заменил старую.

Музыка затихла, и Уитни тут же воспользовалась ситуацией.

— Привет, — сказала она.

Крис промолчал. Нахмурился и стиснул челюсти.

Ясно. Бесполезно всё. Бессмысленно.

Пастор произнес речь, обратился с вопросами. Уитни машинально повторила слова, а сама не могла смириться с решением Криса.

— …кольцо.

— Что? — вскинула она растерянный взгляд. Слезы душили.

— Кольцо мне на палец надень, — повторил Крис, выговаривая слова медленно, с неотразимой улыбкой, а в глазах раздражение читалась.

Поджав губы, Уитни взяла его за руку и провела большим пальцем по костяшкам. Один, два, три… Золотой ободок проскользнул на законное место. Три секунды понадобилось. А показалось, что три столетия.

Чужой торжественный голос вернул в реальность:

— …объявляю вас мужем и женой.

Она подняла взгляд на Паркера в надежде на чудо. Она уже открыла рот, чтобы сказать ему, как сильно сожалеет о размолвке и что не хочет аннулировать брак, но тот опередил ее и сухо сообщил:

— В понедельник тебе принесут документы на подпись.

— Но…

— Больше от тебя ничего не потребуется. — Он чопорно тронул губами ее руку с кольцом и сделал шаг в сторону.

Уитни, взвинченная его упрямством, разозлилась.

— Крис, хватит! Мы ведь взрослые люди!

— Ты взрослая? Уверена?

— Как будто ты у нас древний мудрец!

Он вскинул бровь.

— Ты пытаешься поссориться со мной на глазах у всего города?

— Я не ссорюсь, а злюсь. Пожалуйста, давай поговорим.

Тот мельком глянул на часы.

— Нет времени, прости. Улетаю в Милан.

— Сейчас?!

Эхо ее возгласа разнеслось по собору, отбилось от арочных сводов и витражных окон. А потом вернулось назад в сердце, вызывая озноб.