Торпеда-оборотень - Максим Шахов

Однако едва выскользнувший из кабины Логинов двинулся к углу, как с мостика донесся хлопок какой-то дверцы и торопливые шаги. Логинов осторожно выглянул и тут же подался назад, сунув руку в карман за своей керамической пукалкой. Через стеклянную внутреннюю дверь мостика он рассмотрел промелькнувшего там человека. Тот был в маске и с компактным автоматом на плече.

– Твою мать!.. – выдохнул Логинов.

Будь у него «cтечкин», это стало бы проще. С пятизарядным же пистолетом ближнего боя соваться на мостик к вооруженным пистолетами-пулеметами противникам было равносильно самоубийству. Однако и медлить было нельзя.

И Логинов метнулся к кормовому выходу из надстройки. Осторожно открыв дверь, он вдоль переборки промчался к углу и выглянул. И тут же увидел высунувшую далеко впереди из надстройки голову.

– Твою мать!.. – снова ругнулся Виктор, подавшись назад.

Они с противником совершенно случайно выглянули одновременно. И тот тоже наверняка заметил Виктора. Что делать теперь, Логинов придумать так и не успел, потому что с противоположной стороны надстройки вдруг донесся приглушенный стук двери...

Покончив с экипировкой трупа Кащеева, Вилли быстро посмотрел на показания автоматического определителя координат, вытащил из специального шкафа спасательный жилет, нацепил его и тут же метнулся к крылу мостика. Распахнув дверь, он осторожно высунулся. И вдруг заметил боковым зрением мелькнувшую за кормовым углом надстройки тень.

Вилли тут же подался назад и инстинктивно вскинул пистолет-пулемет. За надстройкой кто-то был. Этот кто-то припал к переборке за углом и выжидал. Однако на то, чтобы выманивать и убирать его, у Вилли уже не оставалось времени. «Одиссей» на полном ходу приближался к встрече со своей смертью. Отвратить ее было уже невозможно, а Вилли умирать не собирался.

Поэтому он быстро развернулся и метнулся к выходу на противоположное крыло мостика. На этот раз Вилли распахнул дверь с ходу, запрыгнул ногой на поручень ограждения и как можно сильнее оттолкнулся. Навстречу «морскому котику» стремительно понеслась светящаяся ртутным блеском вода...

Услышав звук хлопнувшей двери, Логинов решил, что его окружают. Мгновенно развернувшись, он пробежал немного назад и бесшумно взлетел по какой-то трубе на крышу надстройки. Тут же распластавшись на ней, Виктор замер, обратившись в слух.

Ни в надстройке «Одиссея», ни на палубе не раздавалось ни единого звука. Зато снизу из-под противоположного борта вдруг послышался приглушенный всплеск. Логинов тут же вспомнил, что промелькнувший за дверью мостика человек держал в руках что-то похожее на спасательный жилет...

Осторожно приподнявшись, он, не разгибаясь, пробежал по крыше к противоположному борту. Быстро выглянув вниз и убедившись, что на палубе никого нет, Виктор поднялся во весь рост и вгляделся за борт.

– Твою мать!.. – вырвалось у него пару секунд спустя.

В стороне кормы он разглядел в воде быстро отдаляющегося человека. Судя по всему, это был тот, кого Виктор мельком видел сперва на мостике, а потом выглянувшим из надстройки. Логинов мог попытаться броситься к корме и подстрелить его, но сейчас гораздо важнее было понять, что происходит с «Одиссеем»...

Сэм Мэтью вынырнул из шлюзовой камеры. На его голове ярко светился фонарь. В его луче покрытый специальным составом борт «Наутилуса» казался чешуей доисторического морского чудовища. Однако на самом деле «Наутилус» был субмариной двадцать первого века. Его обшивка полностью поглощала эхосигналы, так что обнаружить «Наутилус» подводным локатором было невозможно. Корпус и вся внутренняя начинка были выполнены из антимагнитных материалов, поэтому и магнитометры против «Наутилуса» были бессильны. Выдать его могли только шумы. Однако использованные технологии снижали их до минимума, так что звуков при движении «Наутилус» издавал примерно столько же, сколько большая касатка.

Чуть подвсплыв, Сэм Мэтью уткнулся в сигарообразный корпус, прикрепленный к «Наутилусу». В свете фонаря мелькнула русскоязычная маркировка. Сигара была новейшей русской торпедой, которую «Наутилус» незаметно умыкнул во время учений прямо из-под носа эскадры Черноморского флота. Тогда в боеголовке торпеды стояло записывающее оборудование, и она была абсолютно безопасна. Сейчас же Сэм Мэтью смотрел на русскую торпеду с опаской.

Ее боеголовку до отказа начинили дьявольской «морской смесью», которую в последнее время использовали на российском флоте. По мощности этот состав был сопоставим с пластической взрывчаткой «си-4». Если бы взрыватель торпеды случайно сработал, не только от Мэтью, а и от всего «Наутилуса» не осталось бы и следа. Но хитроумный мозг торпеды пока что спал...

Бесшумно скользнув с крыши надстройки на палубу, Логинов осторожно заглянул на мостик через иллюминатор. Увидев распластавшиеся на полу тела, он бросился к двери и заскочил на мостик. Поводя рукой с керамическим пистолетом по сторонам, Виктор убедился, что опасности нет, и подскочил к штурвалу.

Судя по расположению тел, выходило, что напарник спрыгнувшего за борт террориста расстрелял рулевого. Вахтенный офицер воткнул ему в глаз циркуль, но смертельно раненый террорист успел развернуться и в упор убить и штурмана...

Однако Логинов почувствовал, что здесь что-то не то. И, метнувшись к террористу, задрал пропитавшуюся кровью маску. Искривившееся в предсмертном оскале лицо принадлежало европейцу лет сорока с лишним. Логинов вдруг вспомнил, что пару раз мельком видел этого человека на разных палубах «Одиссея».

В его голове шевельнулось смутное подозрение, и Виктор быстро задрал на убитом одежду. И практически сразу же увидел четыре родинки, расположенные под левым соском в виде латинской буквы «N». Розыскное дело бывшего полковника ФСБ Кащеева Виктор помнил наизусть. И теперь он не сомневался, что это именно он – предатель, переметнувшийся к американцам.

То, что напарник убитого Кащеева даже не попытался сбросить его тело за борт, было очень странно. За этим что-то стояло. И Виктор начал быстро обыскивать труп.

Пару секунд спустя он уже выудил из кармана Кащеева спутниковый телефон. При виде его Логинов поначалу не поверил своим глазам. Это был не американский, не японский, не корейский, не финский, не немецкий и даже не китайский телефон. Это был российский телефон, из тех, которыми пользовались для кодированной связи сотрудники ФСБ, ГРУ и очень высокопоставленные правительственные чиновники.

Продолжив поиски, Логинов несколько секунд спустя выудил из кармана Кащеева небольшой рулончик бумаги. Развернув его, Виктор наискось пробежал глазами текст и тут же выхватил из кармана свой телефон и позвонил.

– Да!.. – едва слышно буркнул со сна Плотников.

– Это я, Логинов!

– Ты что, до утра не мо... – начал было Плотников, но Виктор его перебил: