Любовь черного лорда - Энн Стюарт

— Не уходи, — прошептала она. — Не уходи от меня.

Он замер, пораженный, как тонко она почувствовала, что сейчас решается ее, да и его судьба. Киллоран действительно готов был уйти — уйти навсегда.

— Я даже не собирался этого делать, — неожиданно для самого себя солгал граф, лег рядом и крепко обнял ее.

И она, бедняжка, поверила.

Эмма прижалась к нему всем телом… В следующее мгновение она уже спала. Наверняка заснула с мыслью, что полностью принадлежит ему, а он ей. Увы…

Лежа рядом с Эммой и тихонько поглаживая ее волосы, Киллоран вглядывался в отступающую темноту и мысленно повторял одну и ту же фразу. В жизни Джеймса Майкла Патрика, графа Киллорана, нет места другому человеку — вот что он сейчас твердил себе. Он знал, что сегодня решится, так ли это на самом деле.

— Не думаю, что это хорошая мысль.

Натаниэль остановился и взглянул на леди Барбару.

— Вы сами решили, что пойдете за мной, — в голосе молодого человека было слышно едва уловимое раздражение.

— У меня есть здесь свой интерес, — спокойно ответила леди Фицхью. — Вы переживаете из-за Эммы, а я — из-за Киллорана.

— Ну конечно, — вздохнул Натаниэль.

— И почему вы считаете, что Эмме что-то угрожает? До сих пор граф был безупречен по отношению к этой девушке. Ну, почти безупречен. Вряд ли у него были дурные намерения и на этот раз, — на лице леди Барбары застыла гримаса недовольства. — Если уж он решил добиться ее, мог бы сделать это в собственном особняке, а не в столь жалком домишке, — она кивнула на охотничий домик. — В его лондонской спальне такая удобная кровать!

Леди Фицхью сказала это специально, желая позлить Натаниэля. Тот действительно нахмурился, но промолчал.

— Долг джентльмена — убедиться в том, что девушке, с которой его свела судьба, ничего не грозит. Тем более если речь идет о невинной девице и человеке с такой репутацией, как у лорда Киллорана…

Натаниэль уже стоял на пороге. Барбара замерла за его плечом.

Бог ты мой, что за невероятное сочетание — благородство помыслов и такая явная мужская сила? Окажись он обычным представителем своего пола, как большинство других, если не все, Барбара не терзалась бы и не переживала ни полсекунды. Но стоило Натаниэлю Хепберну взглянуть на нее своими голубыми глазами, и леди Фицхью тут же погружалась в мир несбыточных мечтаний. Лучше бы он был злым или некрасивым…

— Барбара… — начал было Натаниэль, но женщина решительно взялась за ручку двери.

— Леди Барбара, — в голосе ее зазвучал металл. — Не думаю, что граф Киллоран придет в восторг от нашего появления здесь, тем более столь рано. Зачем вы вообще решили ехать сюда среди ночи? Безумная затея.

— Вам действительно незачем было это делать, леди Барбара.

— Я же сказала, что имею свой интерес. Не желаю, чтобы эта невинная девица, как вы не преминули отметить, вытеснила меня из сердца Киллорана, — Барбара все еще не решалась открыть дверь.

— Сомневаюсь, чтобы его сердце было занято хоть кем-нибудь.

— Пусть так, хотя это замечание спорно, — Барбара едва заметно усмехнулась. — Впрочем, я готова уточнить. Не желаю, чтобы она вытеснила меня из постели графа.

Это была очередная шпилька, но на сей раз Натаниэль молчать не стал.

— Если вы и делите постель с Киллораном, то не ту, что стоит в его спальне, — сказал Натаниэль, постаравшись, чтобы голос звучал спокойно. — Я живу в доме графа уже больше месяца и знаю, о чем говорю. И других женщин у него не бывает.

— Конечно, нет. Это невозможно после того, как он привел в дом Эмму, — саркастически заметила Барбара. — А может быть, Киллоран не хочет, чтобы в обществе говорили о его связях….

— Не думаю, чтобы он стал из-за этого беспокоиться, — губы Натаниэля тронула улыбка. — Почему вы настроены против Эммы, леди Барбара?

Женщина пожала плечами:

— Простая ревность. Мало того, что Киллоран готов наделать ради нее глупостей, так теперь и вы примчались среди ночи, чтобы убедиться в том, что она жива и здорова. И не побоитесь бросить вызов тому, кто не сразу вам это подтвердит…

— Ради вас я готов бросить вызов целому миру.

— Слишком поздно, — голос ее прозвучал устало. — Ну что? Пора заглянуть в этот домик. Не исключено, что мы застанем их в одной постели.

— Киллоран поклялся, что не прикоснется к Эмме. И я ему верю.

— Значит, вы еще больший глупец, чем я думала.

Барбара толкнула дверь. Она оказалась незапертой. Женщина сделала два шага вперед и замерла.

Киллоран в одиночестве сидел около камина. На нем была обычная одежда — черные панталоны и такая же рубашка с белыми кружевными манжетами. И выражение лица у графа оказалось обычное — маска абсолютного спокойствия и безразличия, однако Барбару охватило неприятное предчувствие.

— Вы так долго разговаривали на пороге, — бесстрастно сказал Киллоран, — что я уже начал сомневаться, не проведете ли в этом увлекательном занятии весь день. Чему обязан?

Натаниэль подтолкнул Барбару вперед, вошел сам и закрыл за собой дверь.

— Мы были сильно обеспокоены.

— И чем же, позвольте узнать?

Леди Фицхью немного успокоилась.

— Что за странные вопросы, Киллоран? Натаниэль переживает из-за своей маленькой подружки. Впрочем, маленькая — это, конечно, не про нее, — словно спохватилась Барбара — Вдруг вы успели совратить невинную девицу?

Граф перевел взгляд на Натаниэля, и в зеленых глазах вспыхнул огонь, не предвещавший молодому человеку ничего хорошего.

— Я и не знал, что ты так озабочен делами моей кузины.

— Она вам не кузина, черт возьми! — не сдержал возмущения Натаниэль. — И я вовсе не озабочен делами Эммы. Я просто хотел убедиться в том, что с ней все в порядке.

— Ты прав, — кивнул Киллоран. — Она мне не кузина. И ее дела — не твоя забота.

— Где Эмма?

— В постели, — последовал неторопливый ответ.

— Я уже встала.

Все трое повернулись на ее голос, Киллоран — последним. Эмма стояла в дверях. Барбаре хватило одного взгляда на нее, чтобы все понять.

— Какой же вы мерзавец! — она готова была броситься на графа, и Киллоран сделал предостерегающий жест — не хватало еще того, чтобы и эта кинулась драться.

— Вы проницательны, Барбара, но с каких это пор превратились в защитницу женской чести и достоинства? — Граф перевел взгляд на молодого человека. — Не вздумай, — это было предостережение уже Натаниэлю, который сжал кулаки.

— Мерзавец — это слишком лестная характеристика для него! — возмущению юноши не было предела.