Тайны Энраилл - Ольга Савченя

— Мы друзья, — негромко заверила.

— Я не разрешал отводить взгляд, и спросил не о вас, а о тебе. Что тебя связывает с Кейелом? Кто ты ему?

«Подруга» — застряло в горле царапая. Я смотрела на Кейела, на его приподнятую бровь и взгляд, выражающий любопытство, и не могла ответить однозначно. Воспоминания вспыхивали, словно отдельные фрагменты на кинопленке. Наши заигрывания, пререкательства, поцелуи, смех, ссоры… Обычное слово «подруга» сейчас перечеркивало многое, но… Я набрала воздуха побольше, чтобы выдавить необходимый ответ.

— Ты долго думаешь. Смотри на него! — соггор повысил голос. И в тишине такой тон звучал угрожающе.

— Да, я… мы…

— Почему медлишь?

— Подождите! — Выпрямила спину, вдыхая глубоко и стараясь успокоиться. — К чему эти вопросы? Какое дело они имеют к Единству? Да, я с Кейелом…

— На сегодня хватит. Кейел, приведи ее завтра в это же время.

Наставник поднялся, пока я хватала воздух ртом, сцепив руки в замок, и сдерживала рвущиеся вопросы.

Весь день прошел в размышлениях и устройстве быта. Я отыскала на кухне веник, тряпки, ведро. К тому времени, как закончила убирать, Кейел вернулся с продуктами. В тавернах можно было досыта наесться, но по карманам в нашей ситуации это било сильно. Неизвестно насколько мы задержимся на севере, все зависело от того, когда соггоры согласятся провести ритуал, и как быстро я совладаю с силой, которая появится после него.

Кейел остановился с сумкой на пороге комнаты. Удерживая ее в расслабленной руке, смотрел, как я ползаю возле двери кухни. Ледяная вода пропитала тряпку, колола и сводила пальцы рук.

— Почему не разулся? — Нахмурилась, усаживаясь на коленях и убирая предплечьем прядь со лба. — И двери закрой, холодом тянет.

— У меня тоже пыльно. — Наглец улыбнулся, опуская сумку на пол, и прикрыл дверь.

— Тебя научить убираться? — вскинула подбородок, с неприкрытым недовольством взирая на его ноги.

Впрочем, просто снег… А если он ходил в центр за продуктами? Или к фермам? Быть может, тут не везде камень под снегом.

Кейел заметил мой взгляд, щелкнул пальцами, привлекая внимание. Придерживая полы куртки, сел на корточки и с очаровательной улыбкой произнес:

— Асфи, у меня к тебе деловое предложение.

Изогнула бровь, намереваясь послать его при первой же просьбе прибрать еще и в его доме. Мне и этот отмывать надоело. Видимо, мои планы хорошо отразились на лице, потому что Кейел пошел обходным путем. И не прогадал…

— На первое время тебе хватит наколотых дров в сарае, а затем надо колоть. К тому же вода тут расходуется сильно, а метель часто заваливает снегом двери.

Я помолчала немного, стараясь не морщиться, а затем выдвинула условия:

— Я готовлю и убираю, а остальное на тебе.

— Идет.

Второе утро встретило далеким кукареканьем и уже привычной прохладой — за ночь дом не успевал остыть. Не знаю, как проектируют камины и печки у нас, но тут нагревалась каменная стенка, разделяющая кухню и комнату. Ночью, поднявшись попить, я едва не обожглась о нее. Со стороны кухни стена была полая, с небольшой железной дверцей. Отверстие было небольшим — примерно, метр в длину и полметра в высоту и ширину. Если к утру каменная поверхность снаружи остывала, то внутри оставался жар, позволяющий приготовить завтрак. Например, яичницу.

За Кейелом пришлось идти и еще долго ждать на крепком морозе, когда он откроет. Сонный, лохматый, растерянный, он стоял на пороге и слегка хмурился, разглядывая меня. Поджимал пальцы босых ног и обнимал себя руками, иногда поглаживая и собирая складки на рукавах просторной рубашки. Еще ни разу не приходилось видеть его таким безмятежным. Возможно, поэтому я застыла, виновато отводя взгляд, чтобы через мгновение вновь с жадностью рассматривать Вольного.

— Засиделись с Десом допоздна, а потом я выпил настойку сон-травы. Хотел отоспаться, — зачем-то оправдался он.

— Прости, — тихо сказала я.

— Ничего. Что-то случилось?

— Нет, просто… — Я отступила, вцепившись в пояс накинутой наспех куртки, и стала мять его. Снег смягчил шаги. — Ничего.

— Говори, — кажется, разволновался Кейел. Потер глаза.

— Завтрак остывает, — выдохнула, опуская голову.

Вместо яичницы могла приготовить что-то более сытное. Он же мужчина. Или вкуснее… Откуда смущение? Не глядя больше на Кейела, поспешила к дому. Во всем виноват соггор. Вчера из-за него я снова вернулась в то время, когда между мной и Кейелом все было замечательно. Из-за дурацких вопросов опять стала сравнивать жизнь на Земле с семьей и возможную жизнь в Фадрагосе с Кейелом. И если бы не факт того, что Вольные долго не живут, я бы рискнула остановить время на том моменте, когда встретила Елрех. Или чуть позже… До нашего с Кейелом первого поцелуя. Вот только бессмысленно.

Через несколько часов мы снова отправимся к наставнику. Оправданное волнение нарастало. Неужели и сегодня он будет допрашивать меня и использовать для усиления эффекта Кейела? А на обед мы всей дружной толпой идем к балкору. Кажется, меня ждет трудный день.

Вопреки моим опасениям, никакого допроса наставник не устраивал. И нас даже не потащили в серую, пустую комнату. Зато отвели в склеп…Точнее, я сомневалась, что это место захоронения, но с виду очень похоже. Небольшая каменная постройка, украшенная резьбой и аккуратной крышей с черепицей, располагалась на заднем дворе богатого дома, в саду с бледными, тощими деревцами. Видимо, они росли даже в вечной мерзлоте, а вместо листьев ветви усыпали длинные колючки и крупные черные ягоды. Какой-то местный вид терновника?

Каменную дверь со множеством рисунков и символов перед нами толкал высокий неприветливый эльфиор. Она зашуршала, загудела, открывая проход во тьму; дневной свет выхватывал лишь верхние ступени лестницы, ведущей вниз. Кейел в два осторожных шага задвинул меня за спину. В его молчаливом жесте я уловила беспокойство и заботу обо мне, но быстро отогнала эту мысль. Или правильней сказать, перестала романтизировать, вспомнив о Единстве. Наставник, одетый в черный меховой плащ, стоял неподвижно, ожидая, когда второй слуга, фангр, спустится первым. Кажется, он разжег настенные факелы — огонек едва замерцал в темноте, где-то очень далеко. Только после этого старый соггор, приподнимая плащ направился вниз. Мы последовали за ним.

Спускались в полумраке, разгоняемом светом факела, долго. С каждым метром воздух становился более спертым, кислым, раздражающим носоглотку. На стенах изморозь истончалась, и все чаще блестели капельки воды. Рисунки углублялись, а духи, до этого времени крепко спящие во мне, пробудились, разволновались, заражая беспокойством и меня тоже.

Внизу нас встретила квадратная комната с двенадцатью колоннами и низкими постаментами между ними. На постаментах чаши блестели медными боками, а в них горел огонь, заставляя тени танцевать и освещая алтарь.