Змеиный хвост - Таис Буше

Первый удар Ави смогла отбить, поранившись о лезвие кинжала. Алая кровь закапала на белоснежное одеяние. Второй прошелся по касательной, оставив на второй руке кровавую рану. А на третий замах она выкрикнула: «Остановись!»

Нагиня замерла. Глаза ее от ужаса расширились. Губы исказил жуткий оскал, но рука так и осталась поднятой, не сдвинувшись в сторону Ави ни на миллиметр.

Хвостатая предательница действительно остановилась.

А через секунду Ави услышала странный звук и закричала — голова нагини отвалилась от шеи и упала на помост, покатившись к лежащему Эрсаху. Тело не завалилось на нее только потому, что его перехватил Вайс и опустил рядом. От браслета на левой руке у него шла окровавленная металлическая нить. Выглядел он ужасно: весь бледный, с полопавшимися сосудами в глазах.

— Вы в порядке, сейше? — прохрипел он.

Августа закивала, сглатывая то, что теперь просилось наружу от картин крови. А главное, от запаха. Вайс помог подняться, и они оба оглядели сад.

— Вы приказали ей, — сказал он тихо, но Ави поняла, о чем говорит ер ее супруга.

— Не я, — ответила она честно. — Это была не я. — И провела по еще плоскому животу ладонью. Вайс сразу же все понял и обомлел — Эйгал не оставит ее в живых.

— Вам надо уходить, — сказал он.

— Мое место рядом с супругом. До самого конца.

— Эрсах не переживет, если с вами что-то случится. — Вайс видел, как потух взгляд Ави, но та упрямо мотнула головой.

— Я не сбегу. Я ни в чем не виновата. Остальное решит ваш аттер.

И на этих словах они оба охнули, потому что по саду прошла сильнейшая ментальная волна. Тело сковало до болезненных судорог, парализовало по чужой воле, а со своего места поднялся злющий Эйгал. Он был также бледен, как Вайс, но в отличие от ера, его глаза кровоточили. Ави даже боялась думать, какой чудовищной силой обладает этот атлас. Но несмотря на то, что она отказалась бежать, понимая, что когда вся правда про ребенка раскроется, то ей вряд ли оставят жизнь, Ави все равно собиралась выторговать себе право быть с Эрсахом.

То, что их дитя будет сильным менталом, совершенно не значит, что ребенок захочет стать управителем. В конце концов, она поклянется на крови, что не даст такому произойти.

Вайс сразу же встал на одно колено, склонив голову перед своим аттером, а Ави так и осталась стоять в порванном окровавленном свадебном одеянии.

Эйгал ничего ей не сказал, лишь вытер кровь с лица, и щелчком пальцев поднял всех ото сна. Началась жуткая кутерьма: крики, рычание, угрозы. Прибыли военные в своих экзоскелетах, но Ави ни на кого не реагировала, погрузившись в какое-то подобие транса. Из ее головы так и не шел взгляд Эйгала: обреченный, молящий о спасении и в то же время безжалостно холодный.

Терния стояла около огромного окна и наблюдала, как зло вышагивает по своему кабинету Эйгал. Он был взлохмаченный, жестокая улыбка искривила его губы, а глаза светились (не фигурально выражаясь) яростью. Он снял почти все псионические щиты, поэтому Терри в момент накрыло болью, злостью, удушливой ненавистью.

— Пожалуйста, успокойся, — прошептала она, и в ту же секунду Эйгал молниеносно переместился к ней. На скулах проступила змеиная чешуя, зрачок окончательно вытянулся в тонкую нитку.

— Твой внук или внучка уже в утробе Августы способен подавить мою силу. И ты думаешь я просто сяду и буду ждать, когда по его или ее приказу мне также отпилят голову? — прошипел Эйгал ей в лицо.

Вопрос с Ларисс к тому моменту уже был решен, а войска для свержения Адона закриплены за главштабом Сошарра эс Бунгар.

Но Августа…

Тэрния уже узнала, чем же таким воспользовался Вайс, и оказалось, что ер использовал специальную нить, которой отрезают головы всем менталам. Их никогда не убивают через тело. Только отделение головы гарантирует прекращение контроля. Она прикрыла глаза, распахнула них, смаргивая ненужную влагу, а потом положила пальцы на предплечье разъяренного управителя.

— Неужели нельзя найти решение? Ты же можешь родить своего ребенка и он унаследует Атлею…

Эйгал не дал договорить Терри, грубо схватив ее пальцы, вывернув руку за спину и прижав к себе. Почти впечатав.

— Родить своего ребенка, Тэрния? Ты серьезно прикидываешься дурочкой? Знаешь сколько у меня было до тебя?

Терри сглотнула и ответила:

— Не хочу знать. Я не дура, Эйгал. Я знаю свое место.

Уголки губ Эйгала дернулись, оскал вышел зловещим.

— И где же твое место?

Терри не ответила. Ее била мелкая дрожь. Она хотела бы залепить сейчас пощечину Эйгалу. Да что там — двинуть между ног! Но как и с Адоном, она сдержалась. И сдержалась лишь потому, что только истинный родитель, подаривший жизнь своему малышу, никогда не допустит, чтобы  его ребенку могли причинить вред. Нужно было срочно что-то придумать.

— А если я рожу тебе наследника, ты поклянешься, что не причинишь вред Ави?

Вместо ответа Эйгал ее грубо поцеловал. Оцарапал нежную кожу губ выступившими клыками. Дыхание Терри сбилось, и Эйгал сразу же разорвал поцелуй, словно очнувшись.

— Чтобы родить мне наследника, ты должна стать моей сейше.

У Терри больно кольнуло сердце — да, таких как она в супруги не берут. С такими, как она, играются. Она же поклялась себе, что больше никогда не допустит повторения ситуации из своего прошлого. И какая же гадкая и бессердечная у нее судьба: защитить одного ребенка другим неродившимся!

Эйгал ослабил захват, выпуская Терри из крепких объятий.

— Это раз. А второе — мое семя слишком тяжелое, чтобы от меня понесла любая, кто может рожать, Тэрния. И ты не исключение. Если бы мои проблемы решались лишь наследником, то я бы давно освободил себя от бремени аттера, передав его своему ребенку.

— Тогда ты ничего не теряешь, Эйгал. Я предлагаю соглашение. В течение года я остаюсь у тебя наложницей. И если я все-таки приму твое семя, то ты получишь наследника. Если не получится, то целый год у тебя в руках будет рычаг на Августу, и наша будущая королева не сможет пойти против тебя.

— А еще у меня будет безотказная грелка в постель, да, Терри? — издевательски спросил Эйгал, но Тэрния не позволила своей обиде вырваться наружу. Расчет. Холодный расчет. Сопли вприкуску со слезами она успеет пожевать в своей спальне, если Финарэль даст время ей на сборы.

— И грелку в постель, — бесцветно подтвердила Терри.

Эйгал же вместо победной улыбки потемнел лицом и вжал Тэрнию спиной в стену, нависнув над ней, потому что его ноги перетекли в хвост.

— Как ты легко соглашаешься на роль игрушки. Неужели совсем нет гордости?

Терри зло прищурилась. Как же она ненавидела эту черту альфа-самцов, которые с огромным удовольствием находили слабые места и били туда, желая увидеть реакцию. Не дождется!