От сердца к сердцу - Кэтрин Стоун

– Для меня это довольно печальный вопрос, ведущий. Ни бизнес, ни удовольствие. Вот так.

– Так что же?

– Я приехала сюда, чтобы за три недели попытаться осмыслить тридцать шесть лет собственной жизни.

– А-а, – протянул Джеффри.

– Да-а, – засмеялась Дайана.

Она не стала делиться с Джеффри своими размышлениями, несмотря на то что он так внимательно слушал и смотрел на нее. Вместо этого Дайана стала подробно рассказывать о своем путешествии, о городах, в которых ей доведется побывать. О шикарных отелях, в которых она остановится, – «Ритц» в Париже, «Лоуэз» в Монте-Карло, «Лорд Байрон» в Риме, «Эксельсиор» во Флоренции, «Киприани» в Венеции.

– А потом через две недели круиз вокруг греческих островов, – добавила Дайана.

– Замечательно, – спокойно проговорил Джеффри, когда Дайана замолчала. Это и в самом деле был прекрасный круиз – именно в такой он хотел бы отправиться с Джулией в долгожданный медовый месяц.

– Так почему ты считаешь, что я имела право оскорбить тебя в твоем кабинете, Джеффри?

Обед закончился, и они почти допили теплое молоко, поэтому Дайана решилась задать интересовавший ее вопрос. Правда, сначала она не была уверена, что получит ответ. Его темно-синие глаза, казалось, стали еще глубже, и в них снова мелькнула боль. Дайана уже было пожалела, что завела разговор на эту тему, но тут Джеффри заговорил:

– Твое сердце не раз разбивалось. – Покачав головой, он улыбнулся: – Правда, не могу сказать, что я большой знаток разбитых сердец.

– Серьезно?

– Совершенно серьезно. Я скорее новичок в этом деле. Но как же ты, Дайана? Не сомневаюсь, ты знакома со всей мировой литературой на эту тему. А что советуют большие медицинские умы?

– Как ни странно, они молчат.

– А ты сама что думаешь? Можно ли починить разбитое сердце?

– Мне кажется, со временем оно само залечивается.

– И становится не хуже старого? Или даже лучше – как сломанная кость? Когда три года назад я сломал ключицу, доктор сказал, что, когда она срастется, будет крепче, чем раньше.

– Не думаю, что вылечившееся сердце станет лучше прежнего, потому что на нем все равно останется шрам. Зато оно может стать более черствым, более осторожным. – Дайана нахмурилась. – Только я не уверена, что для сердца хорошо быть черствым.

– Но может, оно не сможет разбиться еще раз, – заметил Джеффри.

– Да нет, как раз сможет, – возразила Дайана. – Правда, скорее всего оно разорвется в другом месте, потому что старый шрам больше не разойдется. Но ведь сердце состоит из тысяч мельчайших частиц…

«Так что, Джеффри Лоуренс, – подумала она, – когда ты наконец излечишься от боли, которая мучает тебя сейчас, ты сможешь полюбить снова. Однако это не означает, что ты больше не будешь чувствовать боли».

Дайана понимала, что они затронули весьма щекотливую и даже опасную тему. И все же она решилась задать еще один, очень личный, вопрос:

– Может, расскажешь, в чем дело, Джеффри? Я не могу считать себя экспертом, но кое-какой опыт у меня есть.

– А ты пообедаешь со мной завтра вечером? – ответил вопросом на вопрос Джеффри, хотя ответ был очевиден: «Да, я все расскажу тебе». Он не сказал этих слов вслух, потому что все еще не верил себе. Но скотч уже перестал действовать на него, хотя усталость и не покинула тела, и Джеффри по-прежнему хотелось доверить тайну своего разбитого сердца искушенной Королеве Сердец.

На следующий вечер, обедая в «Тант-Клере», они поведали друг другу самое сокровенное о потерянной любви и потерянных дочерях.

– Но ведь ты же не веришь до конца в то, что твоей семейной жизни пришел конец, ведь правда, Джеффри? – спросила Дайана после того, как все секреты были открыты.

– Джулия сказала, что ей не следовало выходить за меня, Дайана.

– Она была сердита. В гневе люди часто говорят то, чего не думают.

– Или думают, – возразил Джеффри.

– Может, в тот момент Джулия и пожалела о том, что вышла за тебя замуж. Но ведь десять лет назад она решилась стать твоей женой, Джеффри. И, – тихо добавила Дайана, – судя по твоим словам, эти десять лет были наполнены большой любовью.

– Мне так казалось, Дайана. Я и правда верил в силу нашей любви, несмотря на тайну Джулии.

– Похоже, что так оно и было, во всяком случае, по твоим словам выходит именно так. – Описывая свою любовь к Джулии, Джеффри говорил спокойно, но глаза его при этом затуманились, а голос стал чуть теплее. – Ты ведь поговоришь с ней, правда?

– Я должен это сделать. Только бы достало сил выслушать все, что она мне скажет! Может, если Джулия сообщит мне какие-нибудь болезненные для меня подробности, мне станет легче возненавидеть ее.

– Я бы не стала полагаться на это, – заметила Дайана.

– Ты же не испытываешь ненависти к Сэму.

– Ты хочешь сказать, к Чейзу.

– Нет, я имею в виду Сэма.

– Сэм – это старая история, Джеффри.

Так же как Дайана уловила в голосе Джеффри отзвук любви к Джулии, так и Джеффри сразу понял по ее тону, что она все еще любит Сэма. Правда, ее сердце было недавно разбито Чейзом, но эта рана быстро затянется жестким и прочным шрамом. И, судя по тому, как теплели ее глаза, когда она говорила о Сэме, было понятно: любовь к нему не оставила в ее сердце шрама.

– Мне почему-то кажется, что ты по-прежнему любишь Сэма.

– А тебе когда-нибудь говорили, Джеффри, что ты неисправимый романтик?

– Да, Джулия говорила.

– Извини. Но, как бы то ни было, с Сэмом у меня все кончено. Признаюсь, что недооценивала его отца – я видела немало жертв насилия в приемном отделении. Впечатление было удручающим. Но даже если Сэм ушел от меня из-за отца, то, заметим, этот психопат умер уже десять лет назад. Сэм сто раз мог вернуться ко мне, но он предпочел остаться в стороне. Так что конец истории этой любви.

– Но ты ведь не испытываешь к нему ненависти.

– Я пыталась возненавидеть его. Но в чем виноват Сэм? В том, что не мог любить меня вечно? А вам-то, Джеффри Лоуренс, должно быть известно, куда заводят подобные аргументы.

– Да уж. – Разумеется, все было ему известно. Потому что, как и Дайана, Джеффри был критичным и требовательным человеком. И, как и Дайана, в первую очередь был требователен к себе. Джеффри не винил Джулию, он во всем обвинял себя. Это он не сумел завоевать ее сердце, а не она не смогла любить его. – Но, Дайана…

– Да?

Джеффри задумался. Этим вечером они с Дайаной настолько много доверили друг другу, с таким пониманием выслушали взаимные признания. Теперь Джеффри хотел, чтобы слова, которые он собирается сказать ей, не обидели ее и она поняла бы, что идут они от чистого сердца. А то ведь был уже случай, когда она обиделась на его предложение о помощи.