Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи - Фрэнсис Вейнс

окружало множество чиновников, помогавших ему выполнять его новые обязанности. Среди них особым рвением выделялся инквизитор Николаас Бехем из Эгмонда. «Мудрость и серьезность» Франса ван дер Хульста, как все признали, оказались недолговечны. В сентябре 1523 года, спустя всего лишь год после назначения, первый генеральный инквизитор Нидерландов был отстранен за мошенничество. Папа приказал назначить вместо ван дер Хульста трех новых генеральных инквизиторов, каждый из которых отвечал за определенную территорию.

Начиная с середины XVI века инквизиция в Нидерландах изображалась как жестокая, кровавая и беспощадная тирания, которая сожгла на костре тысячи еретиков. Эта история опирается на «черную легенду». Противники Карла и его сына Филиппа II использовали «leyenda negra»[152] в первую очередь для дискредитации политического курса императора и испанского короля, изображая испанцев кровожадными чудовищами. Но понятия «единой» инквизиции не существовало.

В Нидерландах параллельно существовало три типа инквизиции, которые сотрудничали друг с другом. Здесь не было централизованной инквизиции, как в Италии, Португалии или Испании. Преследованием еретиков в Нидерландах занимались три различных органа власти: епископальный, апостольский и светский. Каждый из этих органов был наделен определенными полномочиями. Карл приказал светским судам издать эдикты, узаконивающие их право преследовать еретиков. Ересь считалась crimen laesae majestatis, или оскорблением величества. Это было преступление против короля и Бога, которое квалифицировалось как уголовное, что позволяло применять к делу светское уголовное право. Карл превратил инквизицию в Нидерландах в сложный юридический аппарат.

Помимо светских эдиктов он разрешил инквизиторам получить папский мандат. Это означало предоставление назначаемым папой на долгие годы инквизиторам инициативы в преследовании еретиков в Нидерландах. Поэтому они не только брали на себя смелость проводить экспертизу веры, но и имели право выносить приговор наравне со светским судом.

Допрос

Обычная продолжительность инквизиционного расследования по делам о ереси составляла несколько месяцев. В некоторых случаях расследование завершалось через месяц. Еретика могли арестовать сразу после официального обвинения, которое нередко было основано только на слухах. Судебный следователь вместе с городской стражей проводил обыск в доме подозреваемого и осуществлял его арест, описывал все имущество для конфискации, вызывал возможных свидетелей и доставлял подозреваемого в суд. Инквизитор вел допрос, выполняя одновременно функции дознавателя и судьи. Его окружал совет инквизиции, в состав которого входили писарь, прокурор, публичный осведомитель и два советника губернатора провинции, в которой состоялся арест обвиняемого. Члены совета осуществляли наблюдательную и консультативную функцию, решение по делу обвиняемого принимал именно инквизитор.

Главной целью инквизитора было отвратить еретика от его «ложной веры», поэтому он старался избегать фундаментальных богословских дискуссий. Это делалось для того, чтобы лишить красноречивых еретиков возможности поставить инквизитора в тупик. Следователь всегда придерживался определенной схемы в допросах, стараясь получить как можно больше информации, например, о тайных религиозных собраниях с целью узнать круг общения еретика. Писарь старательно заносил все ответы в протокол, согласие с которым еретик должен был подписать после допроса. Некоторые подозреваемые быстро раскаивались. Чтобы избежать обвинений и приговора, женщины часто утверждали, что их соблазнили или что к ереси их подтолкнули бедность и нужда.

Мужчины часто ссылались на то, что были пьяны в момент принятия еретических воззрений. Это совершенно не означает, что инквизиция в Нидерландах действовала мягко. Те, кто отрекался от ереси, подвергались публичному унижению или изгнанию как еретики, а иногда и сожжению на костре в назидание другим еретикам. Если еретик отказывался сотрудничать на допросе или отрицал причастность к ереси, инквизитор мог заострить допрос. «Жесткий допрос» предусматривал применение насилия и почти всегда заканчивался пытками. Такие допросы зачастую заканчивались плохо для обвиняемого.

Например, в 1527 году во время допроса Вейнкен Клас, вдова голландского купца и анабаптистка, на вопрос о том, как она относится к соборованию [153], ответила, что маслом надо заправлять салат или смазывать обувь. Инквизитору, который вел допрос, эта шутка не понравилась. Вейнкен арестовали и в течение полугода подвергали пыткам в одиночной камере. Она не отреклась от своей веры и была приговорена к смертной казни.

Приговор

Публичное оглашение указов проходило два раза в год, в канун праздника святого Иоанна и в сочельник, чтобы никто не мог сослаться на то, что не слышал указа. На самом же деле с ересью мирились. Первые указы Карла носили в основном превентивный характер. За совершение преступления впервые еретик должен был заплатить штраф. За повторное преступление его выставляли у позорного столба и протыкали ему язык. Это наказание изобрел в XIV веке французский король Филипп IV.

За третий арест полагались порка и ссылка. В четвертый раз все заканчивалось для еретика виселицей. По мере усиления движения Реформации наказания ужесточались. Между 1520 и 1550 годами Карл издал в общей сложности двенадцать ордонансов, но ужесточение наказаний вызвало лишь обратный эффект.

Города Нижних Земель сочли вынесенные светскими судами приговоры непомерно жестокими. Антверпен, один из центров международной торговли, был заинтересован в присутствии в городе иностранных купцов. В связи с этим в городе не поощрялось сильное преследование переселившихся немецких купцов, которые были последователями учения Лютера. Городской совет не находил абсолютно никакого смысла в нарушении местного спокойствия спорами о вере, а городские магистраты видели в указах Карла посягательство на их законную власть. Они воспринимали королевские указы явной попыткой устранить городские привилегии и суды. К негодованию Карла, светские суды нередко не исполняли его указы, в том числе изданный в ноябре 1517 года указ о богохульстве.

В XVI веке народ повсеместно употреблял бранные выражения, в которых почти всегда всуе поминалось имя Божье. Указ Карла объявил богохульство ересью, а любое ругательство с упоминанием производных от слова «Бог» рядом с такими словами, как «голова, борода, волосы, божья власть, сила, глаза, зубы, печень, кишки, кровь, ягодицы, череп, пальцы ног, кожа, челюсть, сердце или легкие», вне закона.

Но браниться народ не перестал, поскольку наказание за ересь и богохульство налагалось произвольно, а собранные штрафы частенько оседали в карманах магистратов-взяточников. Карл пригрозил суровым наказанием чиновникам, которые откажутся исполнять его указы или будут уличены во взяточничестве.

Несмотря на ужесточение законодательства о ереси, в прагматичном Антверпене городской суд закрывал глаза на проступки богатых горожан, в число которых входили книгопечатники и ораторы. Но и здесь действовали двойные стандарты: анабаптисты не представляли для города никакой выгоды, поэтому городской суд выносил им суровые приговоры. Преследование еретиков оставалось прерогативой местных властей вплоть до иконоборческого восстания 1566 года.

Уголовное законодательство о ереси ужесточила Маргарита Австрийская, издав 14 октября 1529 года новый указ, устанавливавший смертную казнь всем еретикам и их