Разрушительница проклятий - Одри Грей

его раны, а не свои собственные. Это не было похоже на падшего принца, о котором Белл читал. Того, кто мог организовать убийство своей семьи.

– Может, мне принести нам немного еды?

Не спуская с него глаз, существо медленно кивнуло, и Белл снова отправился в столовую, где стол был накрыт к ужину.

После недолгих раздумий он схватил поднос с приправленной специями бараниной и картофелем, а также столовое серебро и салфетки.

Существо сидело в кресле, его глаза сияли ярче, чем прежде. Рубашка так и осталась расстегнутой, и, повозившись с пуговицами левой рукой в перчатке, существо зарычало.

– Ты можешь мне помочь?

Белл поставил еду на кофейный столик, а затем опустился на колени перед креслом. Существо неровно выдохнуло, когда Белл начал застегивать тунику.

– Я был левшой. Раньше. – Оно подняло руку в перчатке, и Белл впервые заметил, насколько та больше, чем его правая рука, и какие на ней скрюченные пальцы. – Трудно застегнуть рубашку когтями. Обычно я использую для этого магию.

Справившись с пуговицами, Белл перетащил деревянный кофейный столик и поставил его между двумя креслами. Существо взяло суповую ложку, Белл – вилку.

– Может, лучше… – Существо прочистило горло. – Мне надеть плащ?

– Нет. То есть, если только ты сам этого не хочешь.

Пока они ели, Белл заметил, что существо то и дело бросало на него быстрые взгляды, словно опасаясь, что в какой-то момент Белл решит, что не может есть рядом с таким монстром.

– Кто-нибудь из других жертв Королевы Теней когда-нибудь видел тебя без плаща?

– Поначалу я так не выглядел. А когда чешуя начала расти, я… нет, я никогда не осмеливался.

Белл закусил губу, не решаясь задать следующий вопрос.

– Почему чешуя стала расти?

Существо со звоном положило ложку на блюдо.

– Темная магия разъедает меня. Медленно меняет меня изнутри. Мое тело. – Рено обвел комнату широким жестом. – Здесь магия в основном защищает меня. Но когда я покидаю убежище в своей части замка, на меня это действует.

Белл сглотнул, размышляя о том, что существо покинуло свое убежище, чтобы спасти его.

– Почему Королева Теней не отняла у тебя магию?

Мрачная тень пробежала по лицу существа.

– Потому что так я дольше останусь человеком. Как только я окончательно превращусь в монстра, я утрачу все человеческие эмоции и чувства. Все мои мучения, горе и агония исчезнут.

Белл быстро опустил взгляд на полупустой поднос.

– Ну же, давай. Спроси меня, правдивы ли эти слухи. Другие так и делали, пока я не научился скрывать свою личность вместе со своим чудовищным лицом.

– Это правда?

– Да. И нет. – Настала очередь существа опустить взгляд, и его изуродованная рука вцепилась в подлокотник кресла, хотя сам Рено, казалось, этого не заметил. – Я родился третьим сыном и разочаровал своего отца с самого начала. Меня больше интересовали наряды и балы, чем политика, я предпочитал начищенные сапоги мечам. Но я никогда не ненавидел отца настолько, чтобы желать его смерти.

Огонь за его спиной потрескивал и разгорался, как будто эмоции влияли на магию.

– Когда мне исполнилось восемнадцать, – продолжил Рено, и голос звучал едва ли громче шепота, – отец объявил о моей помолвке с трижды овдовевшей смертной королевой, известной своей жестокостью и уродливостью. Это было наказание, которое отослало бы меня далеко от моего любимого королевства… и предмета моей любви.

Белл придвинулся на краешек кресла.

– Той красивой женщины, которую я видел в ином мире?

– Нет. Ее брата, – криво ухмыльнулось существо.

О…

Склонив голову набок, Белл взглянул на существо по-новому. Никогда прежде он не встречал подобного себе. Конечно, до него доходили слухи о придворных мужского пола, которые предпочитали компанию других мужчин.

Но лично познакомиться с кем-то вроде него – совсем другое дело.

– Но именно сестра моего возлюбленного, Эфиния, – продолжило существо, не обращая внимания на разгоревшееся любопытство Белла, – предложила нам вызвать Ноктисов из Преисподней, чтобы сотворить заклинание с помощью темной магии. Мы втроем обладали могущественной магией, хотя в то время и не знали насколько, и однажды лунной ночью мы призвали Равенну.

– Ты знал, что она была дочерью Королевы Теней? – перебил его Белл.

Рыжевато-светлые волосы упали на лицо Рено, когда он покачал головой.

– Нет. Сначала она притворилась такой доброй, играя на моем отчаянии и тщеславии. Заклинание должно было всего лишь заставить моих родных передумать. Оно… Равенна сказала, что они уснут, но только на некоторое время. Что это не будет больно.

Его голос сорвался, а пальцы так сильно сжали подлокотники кресла, что дерево под ними застонало.

– После того как заклинание было наложено, – продолжил Рено, – и мои отец, мать и братья умерли, Равенна захотела большего. В обмен на выполнение ее требований она пообещала при помощи магии скрыть убийства от моего народа. К тому времени я уже понял, что она – воплощение зла, но оказался в ловушке. Связанный нашей тайной, нашей сделкой.

Белл прерывисто вздохнул.

– Чего она хотела?

– Править рядом со мной в качестве королевы. Я ничего не знал ни о ее муже из Преисподней, ни о том, кто она такая. Она сказала, что мой возлюбленный и его сестра не пострадают, но я понимал, что это ложь. Она хотела подчинить себе мое королевство смертных. Поэтому в нашу брачную ночь я ударил ее отравленным кинжалом, который лишил ее магических сил, а затем вырезал ей сердце.

Белл обмяк в кресле, а комната внезапно наполнилась тенями.

– Ты все еще не понимал…

Существо взглянуло на Белла так, будто внезапно вспомнило о его присутствии, в глазах читалось раскаяние.

– Я не понимал ни древней, злой магии Ноктисов, ни последствий нарушения нашего соглашения. Но как только я вынул черное сердце Равенны, и вся земля содрогнулась, я понял, что за этим последует тьма.

– Проклятие, – тихо добавил Белл.

С удивлением взглянув на свои руки, существо ослабило хватку на подлокотниках кресла. Пыльная синяя ткань под его пальцами оказалась разорвана в клочья.

– Когда Королева Теней прибыла со своей армией Порождений Теней и Ноктисов, я попытался спрятать друзей. Но она все равно нашла их и сотворила с ними ужасные, чудовищные вещи. Я не видел ни Эфинию, ни Бьорна уже более трех столетий.

– А портал?

– Я был ограничен в передвижениях единственной частью замка, которой не коснулось Проклятие. Поначалу одиночество было невыносимым, и я эгоистично предвкушал, когда же в замок начнут прибывать смертные принцы и принцессы, отправленные в жертву. Королева Теней заставила меня заботиться о них. Заставила переживать за них. А потом, каждое полнолуние, я был вынужден наблюдать, как Равенна возвращалась к