Разрушительница проклятий - Одри Грей

жизни и пировала их магией, плотью и кровью, чтобы продлить свое существование. Прошли века, и дворян, владеющих магией, оставалось все меньше, так что у меня было время попрактиковаться в своей магии, отточить ее. Именно тогда я понял, на что способен.

– Ты можешь возвращаться в прошлое?

Предположение казалось глупым, практически невозможным, но существо кивнуло.

– В некотором смысле да. Я не могу изменить прошлое, но могу взаимодействовать с ним определенным образом. Сначала я создал портал, чтобы возвратиться в свою жизнь, какой она была до Проклятия. Но потом кое-что вспомнил. Клинок, которым я устранил Равенну, отравила Эфиния каким-то редким видом цветка, который рос в наших садах. Я знал, что если смогу отыскать этот цветок снова и увеличить его силу, то, возможно, смогу использовать яд, чтобы убить Королеву Теней.

Белл провел рукой по волосам.

– Так вот, чем мы занимались в саду?

– Да. Я перепробовал все цветы, которые растут в этом саду, пару раз в год убивал какое-нибудь Порождение Теней или Ноктиса и прятал тела, чтобы Королева ничего не заподозрила. Но мне не удавалось найти яд достаточно сильный, чтобы мгновенно убивать их… до сегодняшнего дня.

Перед глазами Белла промелькнул образ Мэликса, вспыхнувшего и превратившегося в пепел.

– И что это за цветок?

– Не цветок – шип. Я не входил в эти покои больше века, пока не нашел там тебя. После того как ты сбежал, я разнес комнату в клочья, и из одного из шипов розы потекла кровь. Поэтому я размолол его, покрыл им свой клинок и отправился на твои поиски.

– Яд все это время был здесь, в замке?

Скупая улыбка изогнула человеческую половину губ Рено.

– Должно быть, светлая магия все эти годы цеплялась снаружи за камни замка. Ждала, когда я ее найду. А если бы не ты, я бы никогда больше не вошел в свою бывшую спальню.

Белл почувствовал, как краска поднимается по шее, и смущенно откашлялся.

Секунду назад существо расслабленно сидело в кресле.

В следующее мгновение его тело напряглось, и оно вскочило со своего места как раз в тот момент, когда тень прошла сквозь разлом в углу и пересекла комнату.

Массивные, покрытые перьями крылья. Жестокая, яростная красота. Белл узнал Повелителя Теней, который привел его сюда, казалось, много лет назад, и тоже вскочил на ноги.

– Постойте… еще не время! – крикнул Белл. – У меня есть еще один день до полнолуния!

Повелитель Теней небрежно направился к огню, как будто заглянул выпить чаю.

– Я пришел не за тобой. Пока что.

– Тогда зачем ты пришел, Ноктис? – мрачно пророкотало существо пронизанным яростью голосом. В этот момент в нем явно говорил монстр.

– Я здесь, чтобы поговорить о двери, – ответил Повелитель Теней, бросив ленивый взгляд на существо.

– О двери? – Белл скрестил руки на груди. В какие бы игры тот ни решил поиграть, он не доставит ему такого удовольствия.

Повелитель Теней повернулся к Беллу, и за его скучающим выражением лица принц разглядел нечто большее. Нечто важное.

– О двери, принц Пенрифа. Это такая штука, через которую входят и выходят.

Существо зарычало, когда Повелитель Теней внезапно направился к Беллу. Почти коснувшись принца своими великолепными перьями, Ноктис остановился.

– Одна твоя подруга очень хотела бы открыть такую дверь и навестить тебя, – проговорил Повелитель Теней. – Упрямая смертная девушка с розово-золотыми волосами, отвратительно мозолистыми ногами и очень могущественной магией.

Имя пронзило сердце Белла еще до того, как сорвалось с губ.

– Хейвен?!

– Да, – промурлыкал Повелитель Теней, и его губы раздвинулись в змеиной ухмылке. – Она самая.

– Но она не владеет магией. Кроме того, она… она… – Даже спустя столько времени Белл все еще не мог произнести эти слова. «Мертва. Она мертва». И теперь Повелитель Теней сыграл с ним злую шутку.

– Уверяю тебя, она еще не перешла под мое крыло, – ответил Повелитель Теней. – Хотя неоднократно пыталась. У твоей подруги жизней как у виверна.

Белл подавил смешок, когда в нем зародилась надежда.

– Значит, это правда? Она не умерла?

Повелитель Теней покачал головой, и его белые волосы упали на один серебристый глаз.

– Она вполне себе жива и намерена спасти тебя, чего бы это ни стоило. А теперь поговорим насчет двери.

Глава тридцать седьмая

Они нашли Рук на рассвете.

Ашерон возглавлял поисковую группу, оторвавшись на тридцать шагов от Хейвен и остальных. Он не произнес ни слова с тех пор, как узнал о судьбе Рук.

Ни один из них не вымолвил ни слова.

Повисла тяжелая, удушающая тишина, словно даже проклятые скалы и засохшие деревья оплакивали принцессу Моргани. Стоял штиль. Снег перестал идти. Скрытое туманной дымкой солнце больше не согревало землю теплыми и ласковыми лучами.

Ашерон взобрался на поросший травой холм, его спина напряглась. Он застыл, неподвижный, как все вокруг. Через несколько мучительных мгновений он бросил на Хейвен предупреждающий взгляд, чтобы та держала Сурай подальше, и пошел исследовать то, что заметил.

Даже когда Повелитель Солнца опустился на колени рядом с чем-то, лежащим в траве, даже когда жизнь, казалось, покинула его тело, Хейвен продолжала надеяться, что Рук жива.

Что она могла каким-то образом спастись, возможно, упав в реку.

Может, она была ранена и ждала их… но живая. Она обязательно должна была выжить. Как же иначе? Принцесса была так полна жизни, любви и мужества.

Такие, как она, не умирают. Не такой смертью.

Эта надежда исчезла в тот момент, когда Ашерон встал. Он отвернулся, но Хейвен успела заметить глубокую скорбь на его лице. Уголки его рта опустились, а одна рука прижалась к горлу, словно Ашерону не хватало воздуха.

Расправив плечи, он повернулся к друзьям и быстро, отрывисто кивнул.

Один-единственный жест, который окончательно разрушил надежды Хейвен. Ее желудок сжался, накатила тошнота.

Только не Рук. Она не могла… погибнуть.

Они медленно приблизились. Как только Рук появилась в поле зрения, Хейвен пришлось подавить вздох ужаса. Похоже, принцесса Моргани упала с большой высоты, потому что ее тело было изломано и изувечено. Она лежала ничком у подножия горы рядом с грудой камней.

Кровь настолько запеклась в белокурых волосах, что Рук была почти неузнаваема. Ее разодранный в клочья некогда белоснежный плащ, так и оставшийся на плечах, стал полностью красным, а любимые сапоги до колен были порваны и заляпаны грязью.

Богиня, нет!

Дрожа всем телом от едва сдерживаемого горя, Ашерон наклонился и заменил испачканный плащ Рук своим темным плащом. Не говоря ни слова, он начал очищать ее тело от грязи и тины.

В