Про падение пропадом - Дмитрий Бакин

— Зачем вы это говорите?

— Вам неприятно? Неприятно говорить о знакомом поэте?

— Признаться, да.

— Черт с ним, с поэтом, — спокойно сказал Батлер. — Скажите, Прайс, это правда, что с тех пор, как началась война с Испанией, наш министр обожает испанские вина и ненавидит английские? И считает, что лошадиным мордам англичанок далеко до ангельских лиц испанок?

— Не знаю. Пойдемте, Уолферт, нам пора. С вашего позволения, капитан Крейг.

— Кое-кого повесят по возвращению, — сказал Батлер. — Не знаете кого, Прайс?

— Всего хорошего, капитан Батлер.

— Если вы не измените себе, — отозвался Батлер, — повесят Уол ферта.

— Всего хорошего.

— Будьте здоровы, Прайс.

Уолферт и Прайс вышли из каюты.

Батлер остался, а Крейг послал за вином и за Эдгаром Ллойдом. Ллойд пытался отвертеться, но ничего не вышло. Потом он торчал на палубе, свесившись за борт, и рулевой слышал, как он хрипло шептал: «Всё. Хватит. Хватит».

Крейг долго не мог заснуть и быстро трезвел.

На соседней койке храпел Батлер.

У Крейга пересохло в горле и разболелась голова.

Наконец, он заснул.

Он увидел Иисуса Христа.

Иисус Христос склонил лицо над миром: с раскосыми глазами и широкими скулами — для монголов; худое и смуглое — для итальянцев; воинственно-печальное — для индейцев; своё — для англичан.

Лицо доктора над вырванным сердцем.

Крейг знал, что увидят эти глаза.

Потом лицо стало одинаково чужим для всех.

Огромные руки приближались.

На левой ладони Крейг увидел короткую линию жизни для всего, что создано этими руками.

Потом руки рвали мир на куски, как некогда рвал в тюрьме свои рукописи Сервантес.

Крейг проснулся, точно его выбросили из-под земли.

— Что случилось? — раздался из темноты голос Батлера.

— Ничего.

— Снятся кошмары?

Крейг рассказал сон.

Батлер зевнул и сказал, что мир — черновой вариант создателя.

А сон был воспоминанием о случившемся два года назад.

Его вытащил с того света Джон Вайс и держал потерявшего сознание на плаву всё время, пока к ним добиралась спасательная шлюпка.

В судовом журнале военного корабля шкипер записал, что двенадцатого августа у берегов Португалии взяты на борт два человека — офицер королевского военного флота Англии, капитан фрегата «Лизард» Фрэнсис Крейг и боцман Джон Вейс. По их словам, одиннадцатого августа фрегат был потоплен испанской эскадрой, а команда перебита. Каким образом английский фрегат оказался у берегов Португалии, которая воевала в союзе с Испанией против Англии, капитан военного корабля интересоваться не стал, потому что этот вопрос с тем же основанием могли задать ему.

Спасенным немедленно предоставили каюту, сухую одежду и вина нескольких сортов. Мокрую одежду постирали матросы и повесили на брасах.

Джон Вейс, сказал, что проголодался. Крейг есть не хотел. Он откупорил бутылку и наполнил фужер. После первого глотка у него не осталось сомнения, что на судне контрабанда, но он промолчал.

Они обедали в капитанской каюте. Крейг ни о чем не расспрашивал капитана, тем самым дав понять, что знает, какого рода груз переправляется на этом военном судне.

Вейсу было чуждо чувство благодарности. Сначала он вел себя довольно вежливо. Объяснил, что «Лизард» выполнял функцию капёра и рассказал, как они столкнулись с испанской эскадрой и как были разбиты. Затем, выпив достаточно для того, чтобы принять луну за птицу, он сказал, что вино португальское-контрабандное, что Португалия в союзе с Испанией, а между Испанией и Англией война и что капитан корабля, который их подобрал, изменник.

— Однако вы пьете это вино, — натянуто улыбнулся капитан.

— Ну и что? — пожал плечами Вейс. — Это ни о чем не говорит. Английский король носит испанский орден и каждый день залазит в постель к королеве, которая наполовину испанка, несмотря ни на какие войны. Но он не изменник. Министр короля предпочитает всем винам португальский портвейн и открыто говорит, что мордашкам англичанок далеко до личиков испанок. И он тоже не изменник. Я проторчал сутки в открытом море и за неимением английского вина пью португальское, просто для того, чтобы согреться. И что, я изменил Англии?

Крейг молчал.

Вейс находился в той стадии опьянения, когда становилось потребностью обливать грязью всех, не исключая присутствующих. Он оставил в покое капитана и принялся проклинать службу на королевском флоте.

Крейг, допив бокал, тяжело встал и, почти не размахнувшись, резко ударил Вейса кулаком по лицу. Вейс слетел со стула и рухнул на пол.

— Его всегда приходится останавливать, — буркнул Крейг, садясь за стол и подливая себе вина. — После службы на флоте он обычно переходит на меня.

Капитан откашлялся.

— Милорд, прошу извинения, — вежливо произнес он. — Я оставлю вас. Если позволите, я распоряжусь, чтобы принесли вина. Оно понадобится хотя бы для того, чтобы привести в чувство вашего боцмана.

— Буду вам признателен.

Капитан поклонился и вышел.

Принесли вина.

Вейс лежал неподвижно. Изо рта шла кровь. Крейг не обращал на него внимания. Его воротило от понимания, что спасением своим он обязан этой скотине. Он медленно цедил вино, не чувствуя вкуса. Поднявшись вскоре на палубу, он подозвал к себе матроса:

— Послушай, приятель, в капитанской каюте валяется один недоумок. Его нужно облить водой и перетащить в ту каюту, которую отвели для нас. Ступай.

Крейг, облокотившись на фальшбот, смотрел на море, думая о сне и короткой линии жизни, увиденной им на огромной ладони Христа.

Быстро темнело, на небе появились звезды. Судно шло, накренившись на левый бок. От сильных порывов ветра резко скрипели реи, точно рвали бинт.

День пятый

Погода изменилась. Пропал ветер.

Морская вода была мутной, точно промывали золотую породу. На западе небо обложило серой ватой грозовых облаков. Пахло гнилыми водорослями, а к вечеру стало душно, как в комнате с горящим камином.

Крейг проводил Батлера и поднялся на полубак, где стоял боцман и четверо матросов. Они, молча, смотрели на запад.

— Ну вот, — сказал боцман.

Облокотившись на поручни, Крейг следил, как шлюпка Батлера приближается к «Плутону». Потом он сказал:

— Боцман, уберите все паруса и кливера, натяните штормовые леера, шлюпки закрепите, а оба вальбота спустите на палубу вверх дном. В трюмах намертво закрепите бочки с водой и железным ломом. Эй, ты, — сказал Крейг одному из матросов. — Полезай к марсовому на бизань-мачту. Пусть просигналит «Свану» и «Юди-фе» взять курс круто на запад и держаться подальше друг от друга. Быстрее шевелись!