Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы - Роланд Лазенби

свою игру в «Темпл», а Шайя получила аналогичную роль в «Ла Саль», поэтому они соревновались друг с другом в старой Среднеатлантической Конференции. Вся семья, включая бабушку с дедушкой и двоюродных братьев, приходила на волейбольные матчи, вспоминал Энтони Гилберт, тогда студент Темпла, который подружился с Шарией.

«Сестры должны были играть друг против друга, – вспоминал Гилберт. – Коби был там, вся семья была там, бабушка с дедушкой, и это было большое событие».

Только на поздних этапах своей школьной карьеры баскетбольные матчи Коби стали значительнее в глазах его семьи, чем волейбольные игры его сестер. В начале выпускного сезона на одной из его школьных игр в «Палестре» был аншлаг, который собрал около девяти тысяч зрителей. Житель пригорода Коби Брайант, возможно, и не был филадельфийским парнем в глазах городских непримиримых фанатов, но своей игрой он наверняка помог продать один или парочку билетов.

Сэм Райнс правильно рассудил, что ему нужно пораньше попасть на арену на эту серьезную игру, и он застолбил несколько мест в первом ряду, накрыв их пальто. Затем он увидел, как к этим местам подошла женщина и, отложив в сторону пальто, заняла их.

«Вы же видели там мое пальто? – недовольно спросил Райнс. – Почему вы его сдвинули?»

Он только что ввязался в свою первую стычку с Пэм Брайант. На самом деле конфликтов было немного, и по времени они были серьезно разнесены друг от друга, вспоминая, признавал тренер со смехом.

Возможно, этот инцидент был закономерным. Пэм медленно, но настойчиво завоевывала среди близких наблюдателей репутацию человека, способного руководить жизнью своего сына. Это стало очевидным во время чемпионата штата в конце зимы 1996 года, когда Коби, по слухам, имел многообещающие отношения с Кристен Эйс Клемент, тогда еще феноменальной баскетболисткой-одиннадцатиклассницей в школе Кардинала О’Хары в Филадельфии. Клемент позже приобрела известность как одна из разыгрывающих Пэта Саммитта в «Теннесси Леди Волс» и как модель «Хавайан Тропик». Как и Брайант, она была близка к тому, чтобы затмить рекорд Уилта Чемберлена в Филадельфии.

Слухи о ее отношениях с Брайантом подтвердились, когда она начала посещать игры «Лоуэр Мерион» в феврале и марте.

«Она была где-то поблизости, – вспоминал Робби Шварц. – Она была красавицей, чувак. Она начала появляться на играх, я хочу сказать, что это было во время окружной серии. Ее нельзя было не заметить. Ростом она была что-то около 185 см».

Она была и там, в Херши, рядом с автобусом. Позже пошли слухи, что Брайанту даже удалось протащить ее в раздевалку команды на празднование победы. Все это было невинно, но когда отношения быстро закончились, то некоторые обвиняли в этом Пэм.

«Соотношение количества черных к белым в “Лоуэр Мерион” составляет около пяти процентов», – заметил Сэм Райнс. Брайант, возможно, изучал свое афроамериканское наследие в подростковом возрасте. «Но насколько черным ты собираешься быть в школе, где в основном все белые? – удивлялся Райнс. – Я уверен, что он и раньше встречался с белыми девушками. Он вырос в культурном фоне, где было приемлемо встречаться с белой девушкой. Я знаю, что он встречался с Кристен Клемент и, возможно, с одной или двумя другими девушками, которые тоже были белыми. Черным ты особо кроме как на площадке нигде и не должен был быть. И даже на площадке речь шла не о том, чтобы быть черным».

Сестра Шария так объясняла это Энтони Гилберту. «Она такая: “У него была вся эта сдерживаемая агрессия, как будто он действительно не знал, на правильном ли он месте, и он не мог самоопределиться в качестве черного человека в этом городе”, – заявил Гилберт. Он такой: “Ну ладно, знаешь что? Я не знаю, что происходит. Я не знаю, о чем вы, ребята, вообще говорите. Я не понимаю этого жаргона, но когда мы окажемся с вами по разные стороны площадки, я вас прибью”».

Команда Райнса и семья Брайанта оказались все более вовлеченными в слияние интересов в течение тех нескольких месяцев, которые они провели вместе в попытке монетизировать таланты Брайанта.

«Мы действительно начали сближаться с Коби и его семьей, – вспоминает Райнс. – У нас был парень, который финансово нам помогал. Через некоторое время это стало довольно дорогим удовольствием».

Как объяснил Ваккаро, у всех университетских тренеров, похоже, были свои тайные посредники. Команды ЛСС ничем не отличались от своих «спонсоров». Сам Ваккаро давал деньги «Адидас» на команду «Все Звезды Райнса», напомнил Райнс. «Сонни давал нам денег на большие покупки», – сказал он. В основном это была помощь в финансировании расходов на участие в турнирах.

И хотя у Брайантов, казалось, были ресурсы, они тоже искали источники дохода. «Джо всегда находился в поисках денег», – объяснил Ваккаро.

По крайней мере, он отказался участвовать в расходах команды ЛСС. «Джо обещал, но деньги так и не принес», – сказал Райнс.

Вместо этого известный местный врач выступил во главе небольшой группы по оказанию помощи семье и команде, объяснил тренер. «Мы ходили во многие места в тех одиннадцатом-двенадцатом классах, и более старшие ребята, они немного повеселились. Джо веселился вместе с нами».

Доктор, по-видимому, интересовался Брайантом не больше, чем как друг семьи и как поклонник, жаждущий разделить с ними этот момент. Этот общий опыт заложил основу для того, чтобы весной 1996 года Райнс и его семья объединились, чтобы рассмотреть предложение «Адидас», сделанное Коби.

Однако для средств массовой информации Сонни Ваккаро удалось сохранить свою миссию в тайне. Многие в НСАА и в прессе предполагали, что присутствие Ваккаро в Нью-Йорке означало, что он пытался повлиять на выбор колледжа проблемной школьной звездой Ламаром Одомом, который играл за команду Гэри Чарльза в ЛСС.

«Поговаривали, что Сонни пытается добраться до Ламара, – со смехом сказал Чарльз, – а тем временем главный приз находился в ста шестидесяти километрах к югу».

Действительно, по мере того как шло время и Ваккаро все больше и больше узнавал о Брайанте, о том, насколько беспрецедентной была его работоспособность, Ваккаро все сильнее стремился совершить сделку.

«Я был посредником, – объяснил Чарльз. – Были только Джо и я. И, кроме того, мы не хотели, чтобы “Найк” пронюхал, что происходит».

Чарльз объяснил, что он тщательно выслуживался перед Джо Брайантом. «Я чувствовал, что если у меня есть хоть какой-то шанс заполучить Коби, я должен завоевать доверие Джо и продолжать двигаться вперед, – сказал он. – К той весне у нас с Джо сложились прекрасные отношения, которые в то время были незыблемы. Я доверял ему и верил в него, а он верил в меня».

Хотя Ваккаро и Чарльз знали, что принимать окончательное