Отмороженный 4.0 - Евгений Александрович Гарцевич

class="p1">Рванул, уходя на опережение и сокращая дистанцию. Подставил под тесак щит, вскрикнув от резкой боли в предплечье, но дотянулся сам. Короткий тычок в локоть с добавлением дозы паралитика, перехват руки практически в момент энергетического выстрела и резкий толчок в «палача».

Перед глазами вспыхнул яркий луч, вырубивший мне все датчики системы и на пару секунд залив светом всю картинку. Словно я на солнце посмотрел.

С подбородком и кончиком носа, какая-то беда — я когда-то в детстве на ледяную горку так лицом треснулся. Рыдал и боялся, что на пекинеса теперь буду похож.

Черт! А ведь меня только кончиком зацепило, весь основной поток влетел в голову «палача»…

Я потряс головой, скидывая фантомные боли, и проморгался, разгоняя молочную белизну. Встал в защитную стойку, но как только картинка вновь обрела цвета и краски, стало понятно, что драться больше не с кем.

«Палач» лежал на полу, в коротком замыкании, скребя ногой и стукаясь в основание пыточного кресла. От головы осталась только затылочная часть,неровным огрызком, выступавшая из шеи. Внутри какая-то каша из спекшихся микросхем, а в воздухе шлейф растекающейся энергии. Часть которой досталась и мне, добавив еще немного опыта.

Как-то совсем мало, учитывая силу «палача». Похоже, есть прямая зависимость с остатком заряда, а он дважды пальнул почти всем, что было, и тем, сколько достанется победителю.

— Маловато будет, но зато жив, — я выдохнул, «прислушиваясь» к сигналам системы.

Тишина. Тревога не включилась, никто не бежит сюда с криками о возмездии и моей скорой кончине, Айсфару тоже не явился, чтобы меня покарать.

Выскочил в коридор и пошел обратно по длинному коридору. Вернулся к каютам и стал поочередно заглядывать в окна. В двух — все тихо, операторы в шлемах чуть подрагивают, будто куда-то идут, управляя дроидами.

А вот в третьей я разглядел человека, чья голова в шлеме неестественно свисала набок. Надавил на дверь и дернул, стараясь оставить минимум следов от сломанного замка.

Небольшая комната — от силы метров семь-восемь — вмещала в себя операторское кресло, компьютерный стол и кровать. Над столом висело искусно нарисованное изображение статуи Айсфары. А рядом с ним — табличка с очередным слоганом. Какая-то муть про всевидящее сердце. Я даже не стал вчитываться и повернулся к креслу.

Одна из последних моделей представленная «Майтеном», кажется, полгода назад, на которую Боб все облизывался, когда считал бюджет «Тридцать седьмой». Но, сектанту, это не помогло.

Тело оператора сползло немного вниз по спинке. Одежда мужчины — светлая рубаха и брюки — была в крови, которая натекла из-под шлема. Шлем, кстати, тоже был новый. На лобной его части красовался выгравированный синий дракон. На правой кисти брата Куна (судя по табличке на двери) я заметил шрам в виде кристалла.

Я взялся за спинку кресла, отвернул его от двери и сдвинул в угол, чтобы у проходящих мимо Свидетелей возникало меньше желания зайти и спросить, как дела у их Ледяного брата. Пусть пока так посидит.

— Искорка, можешь взломать систему? — я указал дрону на системный блок, дождался утвердительного писка и покинул комнату.

Вернулся к телу Палача и стал думать, куда бы его спрятать. С потолком я ничего не сделаю, но хотя бы дырку в кресле прикрыть можно. За дверью обнаружилась вешалка, на которой висело что-то типа медицинского халата.

Приметил довольно большую дверцу шкафа и потащил к ней Ориджа. Вскрыл, пнув и подцепив ногой, и в очередной раз выругался, уронив Куна на пол.

— Эх, вот какое оно ваше возмерзание, — это был не шкаф, а довольно большая морозильная камера.

Я насчитал восемь тел. Мертвые адепты, которые, вероятно, ждали некого «возвышения» через Мерзлоту, в итоге закончили свой путь к свету в обычном холодильнике. Все трупы — и мужчины, и женщины были лысыми. И в отличие от синюшных рук и ног, выглядывающих из-под застывших ледяной коркой балахонов, кожа на голове была красной. Вся в ожогах, пятнах и ранках, словно не только провода лепили, но ими же и поджарили.

— Хоук! Зяблик! Прием! — проговорил я, стараясь успокоить дыхание.

— Ты чего пыхтишь? — отозвался Уайт. — И куда ты вообще делся?

— Я где-то внизу, в личных покоях сектантов. Собирайтесь, надо сваливать отсюда поскорее.

— Совсем обкурился что ли? Или уже слился с Мерзлотой? — вклинилась Хоук. — Нас же обвинят в проникновении?

— Просто посмотрите на это… — я заснял холодильник с трупами, а потом и кабинет, особо подсветив кровавые пятна на кресле и голову фоггера.

— Охренеть, — одновременно ответили Ястребы.

— Я думаю, что никакого возмерзания не существует, а все адепты в итоге заканчивают в этом кресле, — продолжил я, водя камерой. — Есть версия, что они пытаются пересадить сознание фоггера в человека.

— На фига? — удивился Зяблик.

— На фига — это второй вопрос, — я выключил запись и подхватил труп Куна, пристраивая его в холодильнике. — А первый, потянем ли мы здесь смену власти и верований? Вероятно, здесь около десятка палачей.

— Кого? — переспросил Зяблик.

— В смысле, паладинов. Других классов я здесь не видел.

— Не потянем, — задумчиво ответила Хоук. — Здесь клонов еще десятка три, они к ритуалу подтянулись.

— И они в теме, раз делают вид, что участвуют во всем этом, — подхватил Уайт.

— Тогда третий вопрос, как свалить, но забрать с собой хотя бы тех адептов, которым это нужно? — я подумал об Айе. — Чем там все заняты?

— Пока еще поют, — начала Хоук озвучивать то, что видела. — Переместились в следующий зал, провожают адептом, освещая им скафандры.

— А сами адепты где?

— Увели куда-то, чтобы сосредоточились.

— Суеты среди охраны нет?

— Нет, Эрик в центре, глаза закрыты. Так что пока тихо.

— Окей, наведем суету, — я увидел, что Искорка вошла в систему и копается в настройках безопасности. — Хоук, заводи машину. Зяблик, забери наши вещи с зарядки, я попробую забрать адептов, которые не готовы. Не светитесь, я дам сигнал, когда начинать.

Ястребы подтвердили, а Хоук даже собралась уже отправить видео в Авангард, чтобы заявить о преступлении. На мой взгляд,толку от этого не было — ближайший блокпост в соседнем секторе. Они все равно не успеют.

Я бросил последний взгляд на комнату. Перевесил плакат, прикрыв дыру в стене и быстро пробежался