Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев

- Люксовая палата, - обрадовался Мишка, осторожно сгибаясь и садясь. – Кровать вон, вообще, не скрипит. Простынь и пододеяльник, как дома…

Медленно, баюкая забинтованные руки, слез с кровати. Воткнул ноги в тапочки, что заботливо лежали рядом с кроватью, и поковылял к двери. Нужно было осмотреться, да и по нужде сходить не помешало бы.

- Ого, не заперто, - парень коснулся двери и чуть потянул ручку на себя.

В коридоре, краешек которого он увидел, кто-то разговаривал. Причем говоривший явно старался не шуметь.

- … Я же сказал, чтобы на пост был проведен телефон. И где телефон, где, в конце концов, дежурная сестра? Думаете, шутка с вами шутят?!

- … Товарищ майор, я уже дал все указания, - лепетал в ответ кто-то дрожащим голосом. – Понимаете, у нас людей не хватает… Монтер уже тянет провод. Сейчас все сделаем, товарищ майор...

Еще потянув дверь на себя, Мишка осторожно выглянул. Дальше по коридору у поста дежурной сестры – стола со стулом – стояло двое. Один в белом халате, красный от волнения, мял в руках журнал с бумагами. Второй, майор, крупный, злой, смотрел на него, как коршун на цыпленка.

- … Я тебя предупредил, - майор навис над съежившимся доктором. – Чтобы за ним глаза да глаз…

И тут правая нога подвела Мишку, когда он перенес на нее вес. Видно, при нападении диверсанта подвернул или потянул что-то. Его вдруг повело, и он, хватанув руками воздух, с грохотом растянулся на деревянном полу коридора. Вот такое вот «явление Христа народу».

- Ой! – ахнул врач.

- Товарищ Старинов! – вскрикнул майор, рысью подорвавшись к палате. – Что же вы встали?! Вам же еще лежать и лежать! Б…ь, почему в палате никто не дежурит?! – это он уже заорал в сторону доктора.

Мишку, как ребенка, подхватили на руки и осторожно затащили в палату, где аккуратно положили на кровать.

- Нормально? Не поломался? – весь бледный, с бешенными глазами, майор с тревогой обшаривал его тело взглядом. Похоже, уже представлял, как его самого забирает воронок, а после к стенке ставят. – Сейчас доктор какой-нибудь укольчик поставит…

Но Мишка, улыбнувшись, покачал головой. Мол, все в порядке, не надо ничего колоть.

- Товарищ майор, все хорошо, не беспокойтесь. Лучше скажите, как все прошло? – в палате еще был врач, за которым маячило еще две или три фигуры в белых халатах. Поэтому напрямую про здоровье Сталина и не спросишь. – Все хорошо?

Ведь, Мишка толком ничего и не помнил. В памяти лишь отпечаталось, словно цветной снимок, искаженное ненавистью лицо диверсанта и яркая вспышка пороховой струи из какого-то оружия. Все остальное в памяти смешалось, превратившись то ли в винегрет, то ли в калейдоскоп. Поди во всем этом теперь разберись.

- Нормально, товарищ Старинов, - майор показал глазами наверх, явно намекая на Верховного. – Нападавшего взяли живым. Чуть надавили, тот и поплыл. Оказалось, не один был… Целая группа его страховала…А вы, товарищ Старинов, теперь дырку под орден крутите, - мужик с улыбкой подмигнул. - Считай, целая подпольная ячейка раскрыта с такими связями, что мама не горюй.

Из всех этих недомолвок вырисовывалась довольно примечательная картина. Под самым носом у государственной безопасности действовала подпольная диверсионная команда, специально «заточенная» на устранение первого лица государства. Причем оснащены были по самому высшему классу.

«Переваривая» услышанное, Мишке вдруг вспомнил какой-то военный фильм из своего времени, где о чем-то подобном и рассказывалось. Название и большая часть сюжета уже давно стерлись из памяти, но главное осталось. Немецкий диверсант там тоже был то ли безруким, то ли безногим. Конечность специально отрезали, чтобы он не вызвал ни у кого подозрения. Самое интересное, что вооружен диверсант был специально изготовленным миниатюрным гранатометом, граната которого была способна подбить не только бронированный автомобиль, но и целый танк.

- А вот это, товарищ Первый, просил вам передать…

Перед лицом Мишки оказалась самая обычная газета «Правда». Сегодняшний номер, судя по острому запаху типографской краски. Только зачем ему газета, не понял он.

- Сказано, что вы, товарищ Старинов, все поймете.

Заинтригованный парень сразу же зашуршал газетой. Что, интересно, там такое могло быть? Тем более лично от Сталина…

- На следующей странице, - подсказал майор. - Третий разворот.

Мишка перевернул страницу и замер, едва только прочитал здоровенный заголовок на пол газетного разворота.

- Прием товарищем И. В. Сталиным Митрополита Сергия, Митрополита Алексия и Митрополита Николая, - шевелил губами Мишка, слегка охреневая от произносимых им же самим слов. – Восьмое ноября… Это же сегодня, вроде. Да? В смысле десятое сегодня? Получается, я почти двое суток в отключке провалялся? – врач кивнул, подтверждая его слова. – Теперь понятно.

В статье говорилось о том, что Местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий предложил провести Собор для избрания Патриарха Московского и всея Руси и образования при Патриархе Священного Синода. Сталин же, как говорилось в статье, сочувственно отнесся к этим предложениям и заявил, что со стороны Правительства Советского Союза к этому не будет никаких препятствий.

- Поверил, значит, поверил, - шептал с глупой улыбкой Мишка. Ведь, теперь все может измениться, все может пойти совсем по-другому. – Теперь-то все закрутиться...

***

Только Старинов и не подозревал, как все измениться…

***

Уже вечером 7 ноября, только-только получив первую помощь (ничего серьезного, пара царапин и ушибов), Сталин поручил вызвать в Кремль высших иерархов православной церкви для серьезного разговора. В какие-то немыслимые для обычного времени шесть – семь часов в Москву были привезены три митрополита – Алексий, Николай и Сергий, последний из которых несколько десятилетия оставался Местоблюстителем патриаршего престола. В ходе разговора была достигнута договоренность о скорейшем проведении Собора для избрания Патриарха Московского и Всея Руси, а также Святейшего Синода.

В мирное время такое грандиозное и чрезвычайно сложное для организации событие заняло бы очень продолжительное время. Во время организации предыдущих Соборов согласование кандидатур делегатов, времени их прибытия, содержания повестки дня и место священного собрания затягивалось на месяцы, а то и на годы. Нередко весь процесс сопровождался скандалами, интригами, подковерными играми. Сейчас же все было иначе.

По личному распоряжению Сталина, попросившего обеспечить «большевистские темпы», была задействована военная авиация, флот. В течение нескольких дней специальные представители Кремля с майорскими и даже полковничьими лычками