Свиданий не будет - Фридрих Незнанский

– Да-а, – сказал Пантелеев. – Сейчас у меня складывается впечатление, что киллер все же подстерегал Живейнова, он уже знал, что те придут к Николаеву домой. А то, как стоят эти два дома, и то, как поднялись деревья, позволяет более или менее точно определить и группу квартир на этажах, из которых предположительно могла вестись стрельба. Есть над чем поработать. Но это будет уже завтра…

Обсудив еще раз дальнейшие свои действия, они расстались.

Гордеева высадили поблизости от дома, где жила Лида.

Его молодые друзья пребывали не в лучшем расположении духа. Про катастрофу на набережной они уже знали.

– Сферы влияния криминал у нас поделил давно, – убежденно заявил Володя. – Это не могут быть какие-то разборки между своими.

Кроме того, заметила Лида, по телеканалам из Москвы, которые здесь транслируются, она уже дважды слышала сообщение о том, что в Булавинске убит оперативник Николаев и что мэр обещал: в ближайшие часы киллер будет пойман.

Она почти слово в слово пересказала то сообщение, которое Гордеев передал в субботу Ирине Федосеевой.

Да, ситуация складывалась довольно запутанная.

Пуская свою информацию, Гордеев рассчитывал на то, что она защитит Павла Живейнова от дальнейших покушений. Так бы, скорее всего, и произошло.

Но вот булавинская верхушка всего через несколько часов узнает об этой публикации и принимает решение каким-то образом избавиться от трупа Николаева вовсе.

И само собой, избавились бы, придумали что-то.

Но роковым образом Павел оказывается в катафалке, после чего происходит катастрофа. Трупа нет, но гибнет и Павел.

Так, получается, что «сотрудники правоохранительных органов» Булавинска, которым, по опубликованному сообщению, поручено было охранять Живейнова, с поставленной задачей не справились.

Волей-неволей Сергей Вялин, пообещавший, согласно все тому же сообщению, подать в отставку, если с Живейновым что-нибудь случится, теперь обязан это сделать. И конечно, этого не сделает.

«А что сделает?» – задал себе вопрос Гордеев.

Выходило, что Вялин так или иначе, поскольку дело начало раскручиваться в Москве и становилось известным всей России, вынужден будет сделать какое-то особое заявление на этот счет. Вот к этому заявлению следовало приготовиться и выставить против него нечто свое, более сильное.

Но как следует обдумать это господин адвокат не успел.

Через самое короткое время Гордееву пришлось принимать немедленное решение.

Когда он кое-как справился с обедом, предложенным Лидой, – после всего происшедшего о каких-либо прогулках никто не вспоминал, – то взялся было за выхваченный наугад томик Дюма из собрания сочинений. Даже одна-две страницы из любого его романа всегда приносили Юрию Петровичу ощущение душевной упругости, способности сопротивляться не только перед лицом трудностей, но и опасностей.

Но почитать не пришлось.

Раздался междугородный телефонный звонок.

Лида, взяв было трубку, уже привычно передала ее Гордееву.

Это вновь оказался Турецкий.

– Ну и воскресенье у вас в Булавинске выдалось, – начал он. – Здесь дождь пошел, лирика всяческая, а у вас, так понимаю, что-то жарко.

– Да уж, – отозвался Гордеев, но не успел продолжить, Турецкий его перебил:

– Здесь у нас радио мои приятели слушали… одна свободная радиостанция передала только что… Может, вы и не знаете пока?..

«Неужели еще что-то случилось?!» – Холодный пот прошиб Гордеева.

– Да, вы не знаете, а мы уже знаем. Радиостанция эта хитрая передает, что этот уцелевший Живейнов ударился в бега. Что был он связан с какими-то торговцами наркотиками, что об этом узнал Николаев, за что и был убит. А Живейнов сбежал. Мэр Булавинска уже высказал сожаление, что, поддавшись чувствам, впрочем по-человечески совершенно понятным, – играя голосом, проговорил Турецкий, – поддавшись наплыву гуманных чувств и не разобравшись в ситуации, посчитал Живейнова жертвой. А Живейнов не жертва, он одна из крупных фигур местной мафии. За минувшие сутки, говорит мэр, сотрудникам милиции и ФСБ удалось установить это с точностью. Почувствовав неладное, тот бежал…

– Я уже представляю, каковы будут обстоятельства этого побега, – проговорил Гордеев. – А что, это сам мэр выступал по радио?

– Отстаете от времени, Юрий Петрович, – укоризненно сказал Турецкий. – Сейчас всякая мало-мальски уважающая собственную должность собака…– ой, извините! – фигура имеет пресс-секретаря. Все разъяснения господина Вялина озвучила, как сейчас говорят, его пресс-секретарь… вот, кстати, мои приятели случайно и фамилию запомнили… госпожа Елена Ганихина. Или Гонихина…

– Да, любопытные радиостанции есть у нас в Москве.

– И не говорите! Теперь, наверное, стану ее прилежным слушателем.

– Неплохая идея, потому что с их радиовышки или еще чего-то там многое видится по-другому, чем нам здесь, вблизи стоящим. Но вы, Александр Борисович, наверное, и газеты читаете?

– Разумеется. Для полноты информации.

– Возможно, вам назавтра удастся прочитать в этих газетах уточнения к радиосообщению.

– В смысле?

– Не удивлюсь, если там напишут, что сегодня днем в Булавинске при подозрительных обстоятельствах потерпел катастрофу автомобиль-катафалк, в котором находился гроб с телом погибшего в пятницу оперативника Георгия Николаева, а также Павел Живейнов…

– Он погиб? – взволнованно спросил Турецкий, перебив Гордеева.

– Погиб он, а также водитель катафалка. Тело Николаева сгорело в возникшем пожаре. Действительно, опознать тела погибших очень трудно, однако гибель Живейнова наводит на мысль, что его убрали те, кто охотился за ним и в пятницу.

Володя с некоторым удивлением смотрел на Гордеева.

– Вместе с тем заявление мэра Вялина о причастности Живейнова к наркобизнесу следует и на этот раз также объяснить состоянием сильного душевного волнения.

– Я так и думал, что мэр Булавинска – очень эмоциональный человек, – елейным голосом проговорил Турецкий. – Наверное, стихи любит.

– Ага, но особенно песню Жени Кемеровского «Братва, не стреляйте друг в друга», – ответил Гордеев, также вкладывая в свою фразу изрядную долю желчи. – Мэр-миротворец.

– Понял вас, – отозвался Турецкий. – Но вот говорят: наркобизнес? А чем главным образом торгуют булавинские пушеры? Сигаретками с марихуаной? Колесами какими-то?..

– Ну, до такой цивилизованности здесь, наверное, не дошли, чтобы с марихуаной… Но в целом продвинулись довольно далеко. Кокаинчиком балуются… как и у нас в Москве. Таким же образом.

– Ах вот как! И Живейнов, значит, каким-то образом на них вышел? То есть на местных наркобаронов?

– Может, в газете об этом напишут?.. Вы, кстати, сообщите, если будет что.