80000 километров под водой - Жюль Верн

— Не в первый. Я был здесь, когда тут только начинались работы по прорытию Суэцкого канала.

— Этот канал совершенно бесполезен для такого судна, как «Наутилус», — сказал я.

— Но зато он полезен всему свету, — ответил капитан Немо. — Древние отлично понимали, какую огромную выгоду для торговли представило бы прямое сообщение Средиземного моря с Красным. Но они не подумали о том, что можно просто прорыть канал от моря до моря, и избрали более длинный путь: соединили течение Нила с Красным морем. Постройка этого Нильского канала, судя по некоторым сообщениям, была начата при фараоне Сезострисе[43]. Во всяком случае достоверно то, что уже в 615 году до нашей эры фараон Иехо предпринял работу по проведению канала, питаемого нильской водой, через ту часть египетской низменности, которая обращена к Аравии. Путь по этому каналу от Нила до Красного моря должен был отнять у судов четыре дня, а ширина его должна была позволить двум триремам, плыть рядом. Строительство канала продолжалось при Дарии, сыне Гистаспа[44], и закончилось, повидимому, только при Птолемее II. Страбон видел его уже в действии; но недостаточная глубина канала позволяла совершать плавание по нему только в продолжение весенних месяцев, когда вода высоко стояла в Ниле. Канал нес свою службу до века Антонинов; после этого он пришел в упадок, обмелел и стал несудоходным. По поведению халифа Омара он был восстановлен, но в 761 или 762 году нашей эры окончательно был засыпан халифом Аль-Манзором, который хотел таким способом прервать доставку продовольствия для войск восставшего против него Мухаммеда-бея Абдуллаха. Во время египетского похода генерал Бонапарт разыскал следы этого канала в пустыне возле Суэца и, захваченный врасплох приливом, едва не погиб в нем.

— Ну что ж, капитан, то, что не удалось древним, — соединение двух морей, которое сократит на девять тысяч километров путь из Кадикса в Индию, — то сделает Лессепс[45]. В самом близком будущем он превратит африканский материк в огромный остров, отрезав его Суэцким каналом от Азии.

— Жалко, конечно, что я не могу показать вам Суэцкий канал, — продолжал капитан Немо, — но вы увидите длинные набережные Порт-Саида послезавтра, когда мы выйдем в Средиземное море.

— В Средиземное море?! — вскричал я.

— Да, господин профессор. Почему вы так удивились?

— Меня поразили ваши слова, что мы будем там послезавтра.

— В самом деле?

— Да, капитан, хотя пребывание на борту «Наутилуса» должно, казалось бы, научить меня ничему не удивляться.

— Но все-таки, почему вас так удивило это сообщение?

— Огромная скорость, которую должен будет развить «Наутилус», чтобы доставить нас к послезавтрашнему дню в Средиземное море! Ведь ему придется описать полный круг вокруг берегов всей Африки, мимо мыса Доброй Надежды!

— Но кто вам сказал, что «Наутилус» обогнет всю Африку? Кто сказал, что он пойдет мимо мыса Доброй Надежды?

— Однако… если только «Наутилус» не поплывет по суше или не перенесется по воздуху над Суэцким перешейком…

— А почему бы не пройти под ним, господин профессор?

— Под перешейком?

— Конечно, — спокойно ответил капитан Немо. — Природа давно уже проделала под этой узкой полоской земли то, что люди с таким трудом делают на ее поверхности.

— Как? Там существует проход?

— Да, подводный проход, названный мною Аравийским туннелем. Он начинается под Суэцем и оканчивается у Порт-Саида.

— Но ведь Суэцкий перешеек состоит из зыбучего песка?!

— Только до известного предела. Но на глубине пятидесяти метров уже начинается непоколебимая гранитная стена.

— Значит, вы случайно обнаружили этот туннель? — спросил я.

— Случайно и в то же время сознательно, причем сознательности в этом открытии было больше, чем случайности.

— Я слушаю вас, капитан, с напряженным вниманием, но мой ум отказывается верить ушам.

— Ах, господин профессор, иметь уши и не слышать — это свойственно всем временам! Этот проход не только реально существует, но я уже пользовался им не раз. Если бы его не было, я не стал бы забираться в этот тупик — Красное море!

— Не будет ли нескромностью, если я спрошу вас, каким образом вы открыли этот туннель?

— Какие секреты могут быть у людей, которым суждено никогда не расставаться? — ответил капитан Немо.

Я сделал вид, что не понял намека, заключающегося в этой фразе, и приготовился слушать объяснения капитана Немо.

— На мысль о существовании туннеля меня натолкнуло простое логическое рассуждение и пытливость натуралиста. Я обратил внимание на то, что в Красном и Средиземном морях водится некоторое количество совершенно одинаковых рыб — летучих рыб, окуней, полосатых щетинозубов и других. Я задал себе вопрос: не свидетельствует ли это о том, что два моря сообщаются? Если такое сообщение действительно существует, то подземное течение должно обязательно иметь направление от Красного моря к Средиземному, в силу того, что уровень в первом выше, чем в последнем. Для выяснения этого вопроса я наловил некоторое количество рыб в окрестностях Суэца, надел каждой из них по медному кольцу на хвост и снова бросил в воду. Через много месяцев у берегов Сирии сети принесли мне несколько рыбок с моими опознавательными кольцами. Таким образом для меня стало несомненным существование подземного сообщения между двумя морями. Я стал искать этот проход на своем «Наутилусе», нашел его, рискнул войти в него, и вот через день-два, господин профессор, и вы тоже познакомитесь с моим Аравийским туннелем.

В тот же день я передал Конселю и Неду Ленду ту часть своего разговора с капитаном Немо, которая их непосредственно интересовала.

Когда я сказал им, что через два дня мы будем бороздить йоды Средиземного моря, Консель захлопал в ладони, а Нед Ленд пожал плечами.

— Подводный туннель? — воскликнул он. — Сообщение между двумя морями? Про это никто никогда не слыхал!

— Дружище Нед! — ответил ему Консель. — Слышали ли вы когда-нибудь о «Наутилусе»? Нет. И тем не менее он существует. Итак, не пожимайте плечами и не отрицайте фактов под тем предлогом, что вы ничего о них не слышали!

— Посмотрим, кто окажется правым, — сказал Нед Ленд, покачав головой. — Я буду рад поверить в существование этого туннеля, хотя бы потому, чтобы поскорее очутиться в Средиземном море!