Одноклеточный - Олег Никитин

Я прошёл мимо огороженной площадки для мотопейнтбола. Там под жидкие выкрики десятка зрителей метались байкеры с пистолетами. Над ухом у меня просвистел шарик с краской, и я поспешил спрятаться за рекламным щитом.

Рядом с пейнтболистами рубились на пластиковых мечах члены другого клуба. У кого-то был даже боккэн — настоящий деревянный меч, но эти личности берегли своё бесценное оружие и старались не махать им. Кое-кто бился на бамбуковых мечах, опоясанных кожаными ремнями. Глядеть на них было интересно, но палицы мне понравились бы больше.

— Татуировки! — крикнул патлатый отоко у меня на пути. — Недорого, безболезненно!

Он торчал под навесом, и рядом с ним толпились пяток подростков. Один оказался смелым и подверг себя операции. Я пригляделся и увидел, что мастер рисует на сенсорном экране картинку, а дешёвый «фредди» старательно выводит её на спине мальчишки. Парень дрожал от холода, но терпел уколы. Наверное, пожевал какой-нибудь бодрящей химии.

Бродить так в поисках Шрама можно было бесконечно. Пока все развлекались, я таращился на встречных и даже не пил при этом бакусю. Это следовало исправить. Я купил банку пива в автомате и почувствовал себя много лучше. Может, последнюю таблетку экстази проглотить? Задумавшись, я очутился в самом центре политической битвы. Не повезло — так не повезло.

В мгновение ока меня облепили агитаторы, падкие на новые лица. Друг друга они уже не надеялись склонить на свою сторону. Одна девчонка в пластиковом коробе упёрлась прямо мне в живот и потому смогла овладеть моим вниманием.

— Голосуйте за партию лифтёров! — крикнула она. Остальные агитаторы, кто в чём, в нетерпении прыгали рядом и ловили момент, чтобы оттеснить ушлую онако. — Мы добьёмся финансирования и наконец построим космический лифт на углеродных нанотрубках! Если вы проголосуете за нас, партия лифтёров оплатит вам половину стоимости билета на Луну! Уникальное предложение!

— Ты это всерьёз? — удивился я.

— Шутит она, шутит! — В меня вцепилась другая девушка, «коробку» оттёрли в сторону. Она все же успела прилепить мне на суйкан стикер с лифтом и названием своей партии. Новая онако была одета во что-то пушистое. — Наше объединение «Андроид — гомо супериор» призывает вас проголосовать досрочно! Мы боремся за право домашнего робота заменять своего хозяина на выборах! Поддержите передовой отряд человечества в его неумолимой поступи к будущему!

— Мяу, — сказал у неё из-за пазухи кто-то механический. — Гав!

— Ханасэ! — не выдержал я. — Я случайно сюда попал!

Несмотря на обиженный гомон девчат и ребят, я легко растолкал их и выскочил за пределы агитаторской зоны. И как я не заметил предупредительные знаки, что приближаюсь к ней? Сам нарвался, короче. Понятна мне их досада — пришёл объект для обработки и тут же сбежал.

Раньше я никогда не голосовал, потому что не умел правильно выбрать свою партию. Плохого ведь никто не предложит, верно? А потом оядзи мне сказал — это всё равно что выбрать секту, только гораздо сложнее. Вдруг выиграешь вместе со своей партией? Какие тогда катаклизмы начнутся — ужас. В хорошей секте гораздо спокойнее, знай себе молись и в шествиях участвуй, никакой ответственности.

Я сунул руки в карманы и нащупал целый ворох одноразовых выборных флэшек. Пришлось тормознуть возле урны. Симатта, как всё-таки найти этого Шрама?

Во время блужданий по празднику меня занесло даже на танцплощадку. Здесь приткнулись не поклонники современной музыки, а любители старины. По краям притопывали девчонки с национальными нихонскими инструментами, кто с каменными свистульками, а кто просто с колокольчиком судзу. Я мало разбираюсь в теме, гагаку от хогаку нипочём не отличу. Но команда с цитрами и бамбуковыми флейтами наяривала что-то в этом роде. К ним присоединились доморощенные поэты, они наперебой зачитывали стихи. Самые короткие нравились слушателям больше всех. Один продекламировал с завыванием:

Рассую твои нейрончики по полочкам,

На твоих нервишках этикетки налеплю!

Разолью твой костный мозг по пухлым колбочкам —

Я тебя классифицировать люблю!

Часть зрителей в испуге прянула назад. Я вгляделся в толпу ценителей поэзии, но Шрама среди них опять не оказалось. Может, он уважает средневековую пантомиму и напялил маску? Танцоры в ярких костюмах с закрытыми лицами кружились с топотом вокруг каких-то неумелых акробатов-мальчишек. На моих глазах живая пирамида рассыпалась и погребла одного из танцоров.

Я разочарованно двинулся дальше и упёрся в коллектив из трёх отоко. Они что-то пели по-нихонски, при этом гремели барабанами и верещали на флейте. Рядом с ними фанатки танцевали буддийский мистический танец. Все это впечатляло, но Шрам, похоже, ждал меня в совсем другом месте. Может, он предпочитает авангард?

— Купите лапы геккона! — сказал мне торговец. — Такому славному победителю они обязательно понравятся.

Мне стало приятно, что кто-то здесь не забыл мой заезд уже через пять минут. Я поглядел на его лоток и увидел перчатки — для рук и для ног. Они были завёрнуты в прозрачные пакетики. — Надевать надо очень осторожно, чтобы не приклеиться к чему попало. Кератиновые волоски! По потолкам и стенам будешь как геккон ползать.

— А как отклеиться-то?

— Постепенно отдирать, с краю.

Я представил, как полчаса ползу по стене, кое-как отцепляя каждую конечность. У геккона-то это дело всяко лучше выходит. Стало смешно, к тому же Шрам обещал обеспечить меня нужным оборудованием для кражи. Если мне нужны будут такие лапы, он мне их даст.

Тут у меня запиликал смарт.

— Куда пропал? — спросил Чипаня. — Давай к центральной трибуне, подруливай к западному кафе и поднимайся на второй этаж. Здесь пивная эстафета намечается, лайф-концерт и так далее.

Я проглотил таблетку апоморфина и закачал сакэ в воротник суйкана, сколько влезло. В самом деле, пить так было куда удобнее, здорово Аоки придумала. Потом я вызвал на смарт, прямо со спутника, карту полигона. До центральной трибуны было около километра, а до подземного гаража с моим байком — метров семьсот. Не было смысла тащиться за ним. Пешком тут можно ходить быстрее. Я свернул на прямую аллею с криптомериями и пошёл к месту встречи. «Неужели Шрам передумал?» — крутилась у меня тревожная мысль.

На аллее соревновались велосипедисты, и мне пришлось туго. Да ещё ожившие куклы, все тринадцать, заняли часть площади. Их было гораздо больше, конечно, просто многие повторялись по два-три раза. А старик Урасина Тара со своей запретной шкатулкой и морская царевна размножились в десятках копий. Кукловоды громко скрипели пружинами и голосами. Повсюду продавались магические фонарики, напоминающие о прожитом за год.

Пасмурный день минут через пять стал выглядеть куда веселее. Не зря я химии пожевал. Бодро протолкавшись через велосипедистов и кукольников, я достиг стеклянного здания в недрах центральной трибуны.