Разрушу твою жизнь - Елена Рахманина

И как бы я тогда собрала себя обратно после того, как обнажила перед ним всё своё нутро? Ранимое, кровоточащее потерями. Недолюбленностью, одиночеством.

Сжала руками плечи. На улице прохладно, а внутри меня угли тлеют.

Жаль, что только богатые могут позволить себе окунуться в депрессию.

Стоило продрать глаза на следующее утро, как мне сообщили, что я должна заплатить за проведённую в хостеле ночь. Отсчитала последние копейки и вышла на улицу с мыслью найти работу.

Дура. Думала, что Шамиль мне поможет. В невесты всё же звал.

Казалось, хотя бы эта часть моих проблем решена – деньги.

Но нет.

Корочка об образовании, полученная в Испании, мало что значила в Москве. Всего год бизнес-школы здесь мне ничего не давал, кроме устройства на работу стажёром за три копейки или официанткой. Добро пожаловать в реальный мир.

Ходила по ресторанам, надеясь найти место поприличнее.

И ничего кроме заведения недалеко от «Рая» не подошло. Или ноги сами вели меня поближе к нему в мазохистской потребности иметь хоть какой-то шанс увидеть Шамиля.

Проходила мимо «Рая», неотрывно следя за входом в заведение. Знала, что рано. Он наверняка ещё в больнице. Не смогу его увидеть, но всё же глаз отвести не могла.

Время текло мучительно медленно.

Каждый долбаный день заставляла себя не ходить к нему в больницу. Не узнавать о его самочувствии. Не смотреть как потерянная собачонка на двери «Рая» в надежде, что он зайдёт в них.

Но всё это казалось каким-то бесполезным трепыханием. С таким же успехом можно, дуя на ветер, ожидать, что он изменит своё направление.

Потому что все мысли крутились только вокруг Хозяина. Я по глупости, заочно, вручила ему своё непослушное сердце. И не знала, как его вернуть обратно. Как жить и дышать с пустотой в грудной клетке.

Боже, как было бы проще без этой любви, что вытягивала все мои силы. От которой хотелось лишь плакать, уткнувшись в подушку.

Через пару недель, обслуживая столики, услышала голос. Замерла. Пульс тут же подскочил до предельных отметок. Сто сорок ударов в минуту. Отдаваясь в виски.

Шамиль. Его голос густым бархатом обволакивал, окутывая, затягивая в свои сети. Остановилась за стеной. Совсем рядом. Нас отделял буквально метр. И я могла втянуть в лёгкие аромат его туалетной воды.

Облизнула мгновенно пересохшие губы. Сердце колотилось в груди. Прижала к ней руку, боясь, что оно ускачет по направлению столика Хозяина.

Забыв о своих заказах, замерла, набираясь сил посмотреть в его сторону. Слышала рядом женский голосок. Но не могла разобрать значения слов. Она ворковала, ластилась к нему. Распознала это по её сладким интонациям, раздражавшим слух.

Упираясь острым плечом в стену, всё же подняла на них взгляд.

Шамиль.

Тепло мёдом растеклось по моему нутру. На мгновение вдруг сделалось хорошо. Словно глотнула крепкий алкоголь, согревший каждую клеточку замёрзшего тела.

Что-то в нём поменялось, но я не могла сообразить что. Впитывала его облик, пребывая почти в эйфории оттого, что наконец вижу его живьём. По-настоящему, а не в своих фантазиях.

Потерлась виском о холодную, шершавую стену, пробуя вернуть себе хотя какую-то чувствительность.

Девушка смотрела на него влюблённо. Подсовывала документы, которые он бегло просматривал, не обращая на неё внимания. Дышать сразу стало легче.

– Василиса, ты чего здесь стоишь? Иди обслуживать столик, – шепнула мне на ухо коллега.

Я тут же встрепенулась, испугавшись, что он услышат. И что сделает?

А что, если он пришёл сюда ради меня? Увидеться, поговорить? Надежда – отвратительная лгунья, которая способна разрушить любую решимость.

Сжимала пальцами поднос, не понимая, как себя вести.

Шамиль, как назло, занял «мой» столик. А это значит, мне нужно принять у них заказ и разнести еду. Закусила изнутри щёку.

Чего греха таить. Мне хотелось заглянуть ему в глаза. Прочитать в них ответы на свои вопросы.

Мельком посмотрела в декоративное зеркало. Бледная как полотно. Волосы убраны в пушистый хвост. Чёрные брови нахмурены. Губы только красные оттого, что я их кусала.

Ноги дрожали, пока направлялась к Шамилю. Вцепилась в него взглядом, не в силах отвести глаза. Но он изучал подсунутые под нос бумаги. Не оторвался от них, даже когда я подошла.

Не могла какое-то время найти в себе сил произнести стандартные фразы. Его краля удивлённо гипнотизировала меня глазами, недовольная заминкой.

Что там нужно говорить? Ох.

– Добрый день, могу ли я принять заказ? – прокаркала я, судорожно сжимая в руках карандаш.

Следила за тем, как голова Шамиля медленно поднимается. Как он обращает удивлённый взор чёрных глаз на меня. Забыла, что для жизнедеятельности требуется дышать.

Неужели это случайность и он не знал, что я здесь работаю?

Шамиль

То количество лекарств, что вливали в мои вены, туманило разум, но снижало боль. Позволяя находиться в сознании и использовать мозг по назначению.

Некоторое время после пробуждения не мог вспомнить, как я оказался в больнице.

Всё крутилось вокруг Маугли. Она являлась причиной и следствием того, что со мной происходило последние дни. Но именно от мыслей о дикарке становилось легче дышать.

Интересно, она беспокоилась? Переживала? Боялась ли потерять?

Хотелось верить, что да.

Знал же, что Соломона следует устранить. Стереть с лица земли. Но какая-то часть меня считала, что в таком случае борьба за Василису станет нечестной. А я хотел, чтобы она выбрала меня в равной битве.

Как там она говорила? Любит его с детства.

Не ожидал, что эти слова так глубоко проникнут в грудную клетку. Тонким острым лезвием располосуют сердце.

Хотелось её увидеть, вдохнуть запах. Прикоснуться.

Эти желания меня удивляли, в некоторой степени даже забавляли. Никогда не думал, что вдруг стану зависим от какой-то девчонки. Да ещё такой сумасшедшей, как она. Неуправляемой, как поток воды в бурной реке. Не представлял, что даже сам факт её существования будет греть душу.

До неё жизнь казалась идеальной. Деньги, власть. Женщины, которых не нужно добиваться. Ни одна из них не вызывала желания лишний раз пошевелить пальцем. По какой-то причине они сами шли в руки. Подстраивали встречи, прощали ошибки, закрывали глаза, если я вдруг забывал их имена.

Даже свою жену я не выбирал. Да и, если честно, меня её кандидатура мало волновала. Знал, что семья найдёт достойную. Которая будет ждать меня дома и растить детей, не вызывая головной боли.