Очень древнее зло - Екатерина Лесина

Надо успокоиться.

Успокоиться надо.

Крысы… подумаешь, крысы. Даже если мутанты. У них там… у них там хватит людей. И не людей. А вот и они…

Ричард шел, словно не замечая тварей, которых становилось больше и больше. Он ступал неспешно, явно прислушиваясь к происходящему. И не только он.

Я видела и Светозарного, отвратительно яркого в сияющих его доспехах. И островитян.

Черные панцири Легионеров.

Лассара, который явно был чем-то обеспокоен, но… но тоже он не замечал! Как они могут этого не замечать?! Тварей ведь столько, что… они взобрались на стены, облепили скелет дерева, ветви которого расстилались над улицей.

Они залезли на крыши.

И перегородили дорогу.

А люди… люди просто шли.

— Осторожно! — я не удержалась, и этот крик заставил зеркало вспучиться пузырем. Нет, так не пойдет! Я вцепилась в раму, вдавила пальцами стекло. — Осторожно! Тут твари! Да оглянитесь вы же…

Пузырь втянулся, чтобы в следующее мгновенье выплюнуть мне в лицо сонм осколков. Охнула Теттенике. И я закричала от боли.

Но Ричард… Ричард вздрогнул.

И увидел.

Я точно знаю!

Воздух.

Воздух был сухим, хотя от моря отошли всего-то ничего. Но стоило оглянуться и… за спиной пустая улица, точно такая же, как впереди. И эта пустота гнетет.

Небо.

Солнце поднялось достаточно высоко, но небо все равно сизое, какое-то измаранное. И чудится, что вот-вот не выдержит оно, исторгнет из себя то, что поглотило.

Тьму.

Тьмы тоже нет. То есть, она есть, но где-то там. Впереди. И в голове мечутся дурные мысли, что надо отступить, что… если Ричард не хочет погубить всех, надо отступить. Несложно ведь.

Сложно.

Он идет.

Шаг. И еще шаг. И шаги нужно считать, чтобы сосредоточиться хоть на чем-то. А в спину смотрят. Взгляд этот, внимательный, Ричард чувствует. Он обернулся.

Никого.

Ничего.

И улица пуста. Пуста улица. А откуда взгляд? И это чувство, будто… что-то не так.

— Лассар?

Ксандр так и не появился. Растворился где-то в недрах города, и с концами. Жив ли? Мертвые не могут умереть. Или все-таки… нет, это не смерть.

Покой.

Хуже, если он поддастся тьме. А он ведь дитя её и… и недаром отец Ксандру не доверял.

Или доверял?

Он ведь оставил с ним Ричарда. Больше не с кем было? Нет, в другом дело… но что-то неладно.

— Командор?

— Что?

— Что-то не так…

— Что?

— Не знаю, но что-то не так, — Ричард остановился. Снова. И люди недовольны. Люди… не чувствуют? Определенно. Люди боятся и в то же время страх подстегивает. Страх требует действия. Им кажется, что если идти быстрее, то они раньше доберутся до цели.

Цель.

Что есть цель?

Так. Сосредоточиться и…

— Ближе, — взгляд никуда не исчез, правда, теперь Ричард чувствовал, что смотрят не сзади. Не только сзади. — Сомкнуть строй, но спокойно. Медленно.

Он и говорил тихо.

Лассар поднял руку. Поднялись щиты. И люди шагнули друг к другу. Воздух задрожал и…

— Осторожно… — эхо крика истаяло в тишине, если оно вовсе было. А тот же воздух, такой плотный, такой густой, вдруг стал прозрачным. И Ричард увидел.

Тварь.

Крысак.

Огромный жирный отвратительный крысак сидел на стене. Он был стар даже для нежити, ибо темная шкура его пошла складками, а в них скрывались мелкие язвочки темной плоти. Из загривка торчали иглы. Остаток длинного некогда хвоста свисал со стены.

Крысак сидел и ухмылялся.

— Это мы его… — Лассар положил руку на клинок. — Боимся?

— Не его, — отозвался Ричард, озираясь. — Их!

— Что за… — Светозарный покрепче стиснул рукоять клинка.

— Крысаки, — Ричард переводил взгляд с одной твари на другую. Сколько их здесь? Сотни? Тысячи? Возможно ли вовсе, чтобы существовали стаи столь огромные?

— И?

— Нежить. Мелкая. Неопасная.

Ричард услышал чей-то нервозный смешок.

— Считается не слишком опасной, — поправился он. — Обычно крысаки селятся где-то… в подвалах вот. Или пещеры обживают. Они от крыс происходят.

— Заметно. В городе крыс хватало.

Ричард не мог отделаться от ощущение, что это — одно существо, просто разделившееся по недоразумению на малые части. И теперь части эти спешили снова слиться воедино. А потому слева, и справа, и сзади их окружала кипящая живая масса.

— Как их…

— Обычно. Сталью. Или огнем.

— Огня бы неплохо, — заметил дэр Гроббе, глядя куда-то поверх головы Ричарда. А попугай в кои-то веки промолчал. Он замер, раскрыв клюв от удивления, и только хохолок слегка подрагивал.

— Они… не нападают, если видят, что добыча слишком сильна, — зачем-то сказал Ричард и сделал шаг. Море крысаков шелохнулась. — Сомкнуть ряды. Щиты поднять. Идем…

Он все-таки пропустил момент, когда под ноги шмыгнула мелкая юркая тварь. И захрустела под чьим-то весом. Издав тонкий писк, крысак скончался.

И… море качнулось.

Показалось вдруг, что оно отступит. Ричард даже почти успел убедить себя. Крысаки ведь умные. Сообразительные. Не станут…

Море отползло, а потом поднялось сизо-черной волной. Хрипящей.

Вопящей.

— Бей! — заорал кто-то, опуская клинок.

А кровь нежити пахла отчего-то свежескошенною травой, что было категорически неправильно. Додумать Ричард не успел.

— Круг!

Круг щитов. И клинки работают, рассекая уродливых тварей. И кровь, зеленая, яркая, льется на камни… а море снова и снова катит волны.

Одну за другой.

Одну…