Ящик пандоры - РОСОМАХА

поплыла местами, и вдруг, стала чётче, ярче, реальнее. Небеса приобрели зеленоватый оттенок, облака стали тяжелее и ниже, будто желая придавить дерзкого человечишку, смеющего заглядывать куда-то дальше своего носа… Артур видел и чувствовал, как он поднимается по бесконечной лестнице, вымощенной черными плитами, преодолевая очередную бесчисленную ступеньку, ведущую к вершине Обсидианового Пика. Шаг, ещё шаг, ещё. Но… он не мог остановиться, нет — усталости не было вовсе, но ноги… ноги не повиновались ему!

С ужасом вспомнив то жалкое чувство, когда ты ничего не можешь противопоставить неизвестному врагу, чья воля сковала тебя неразрушимыми оковами разума — Артур с силой постарался развернуться и посмотреть назад, и… у него получилось, но то, что он увидел позади себя, было поистине кошмарным видением!

Под грязными тучами — на поле из костей и бурлящих рек крови на него смотрели выколотыми глазницами на изувеченных лицах и мордах — тысячи стенающих душ! В один момент, они все разом истошно завопили и ринулись к нему, простирая обугленные, искалеченные, отрубленные и местами оторванные культи, пытаясь дотянуться до его лица и сорвать шлем, но защита сдерживала напор. Более того, Артуру даже показалось, что он отходит от прорези шлема, за которой творится настоящее безумие — куда-то вглубь, в тихую темноту, покой. И крики начинали стихать, пусть не сразу, и не все — но стихали, с каждым мучительным «шажком» назад…

— …Артхур занн! Артхур занн! Очнись! — наваждение кончилось, а Артур с удивлением обнаружил, как его сильно трясут за плечо, подобно вытряхиваемому пыльному половику.

Потерянно оглядевшись, он увидел по одинокой дорожке из следов шамана на черном песке, что тот успел довольно далеко отойти и вернутся обратно, прежде чем заметил отсутствие Артура. Перевёл взгляд обратно на Льеживала и увидел тот же вопрос, вперемешку с легкой тревогой.

— Какая-то ерунда со мной творится в последнее время. — До сих пор отходя от видения, тихо начал он. — Я видел легионы душ молящих о спасении, измазанных, испачканных в крови. Они не знали покоя и старались дотянуться до меня всем, чем только могли…

— Мрачное видение, Артхур занн… — шаман замолчал и пошел дальше, больше не проронив не слова в ближайшие два дня пути, Артуру тоже было над чем поразмыслить. Спустя несколько дней они миновали Пик, и вышли в гиблые земли, которые местные жители чаще называли Проклятыми.

Первое, что приходило в голову — это безжизненная равнина, усеянная обветренными скалами, костями неведомых животных и разнообразными видами падальщиков, но на деле всё оказалось совсем по-другому.

На пути чаще начала попадаться растущая целыми полянами трава, маленькие кусты и сухие, окаменевшие пни деревьев-великанов. За тем показались далёкие зеленые рощи, стало заметно легче дышать. Воздух был уже не раскалённым пустынным, сухим и безжизненным, а больше напоминал привычное лето на земле, как в подтверждение его мыслей показались тяжелые грозовые тучи, и подул резкий, порывистый ветер, поднимая много пыли. Артура это, вопреки всему — не могло не радовать. Окончательно устав от пустынных пейзажей, он был рад любым сменам декораций, лишь бы только не смотреть на проклятые дюны и пустоши.

Стемнело.

Примерно через час пошел ливень, озаряемый сильнейшими вспышками молний перед раскатами грома. Крупные и тяжелые капли превратились в самую настоящую стену дождя, щедро поливая всё вокруг, оживляя местами изнеможенную землю. Шаман подставлял походный бурдюк, под поток воды, обводя его горлышко жезлом, творя какое-то простенькое плетение, за чем всякий раз пристально наблюдал Артур.

Левой рукой Льеживал держал его за основание, а правой очертил три кольца разного — расширяющегося к небу, диаметра. За тем, как видел Артур, он влил Силу, сначала в жезл и только потом, шепнув короткое слово, шаман создал своё творение — Воронку Ветра. На все про все ушло не более нескольких секунд.

Получилось полупрозрачное, опускающееся по краям едва заметной дымкой заклинание, собирающее потоки влаги в сосуд, который, кстати говоря — очень быстро наполнился.

Артур отвернулся, проворачивая в своей голове возможное применение разных вариантов данного плетения, но на ум пока ничего по-настоящему действенного не приходило.

— Маг, а почему эти земли принято так называть? — до нитки промокший Артур повернулся к закончившему своё занятие шаману.

— Я — не маг! — с недобрыми нотками ответил Льеживал. — Занн Артхур, не путай эти понятия. Маги не в силах слышать духов как шаманы Варахтанды, хоть и повелевают стихиальной магией. Всё что они могут — это разрушать и бахвалиться своим мнимым могуществом, которое на деле оказывается часто не так велико…

— Понял. — Сделал мысленную пометку Артур. — Так что по вопросу об этих землях?

— Скоро, сам всё увидишь…

Долго этого «скоро» ждать не пришлось. К ним на поляну, стелющейся походкой вышло нечто очень агрессивное, тихо рычащее, со светящимися жутковатым желтым светом глазами. Существо явно намеревалось хорошо перекусить в ближайшие минуты. Следом за ним, невдалеке показались ещё тени подобных жутковатых созданий.

Артур приготовился к бегству. Уже собираясь обратиться к своему Дару, как его когда-то обучил шаман, и раз пришлось использовать в Астрале — он сложил руки вместе, но… Шаман положил свою ладонь на его мокрые руки, тем самым заставляя их опустить. Артур взглянул с сомнением.

— Нам сегодня везёт! — довольно заявил шаман.

— М-м?!

— Будь мы обычными охотниками — «стражи» бы нас давно разодрали в лохмотья и растащили по кустам. — Видя, полное непонимание своего спутника, Льеживал медленно потянулся рукой к какой-то дырявой палке, одновременно рассказывая Артуру небольшую предысторию:

— Когда-то давно, могучие шаманы «договорились» с местными тварями с помощью духов об особом ритуале пропуска через их земли… Ритуал прост — каждый шаман, должен сыграть определенную мелодию, и если стражам она понравится — у нас будет немного времени, если нет — мы с тобой покойники! А пока — у нас есть небольшая фора.

— Да уж… — вздохнул Артур. — Час от часу не легче…

Сам Льеживал в то же время достал из-за пазухи свирель и, прикрыв её одной рукой от дождя, принялся заводить длинную, заунывную мелодию, переливающуюся разными нотами, мелодичность которых поражала воображение. В его мелодии чувствовалась скорбь, тоска, нечто ещё… И даже шум дождя не мог сильно исказить это мастерское творение души человека и простенького инструмента.

Пока играла чудная мелодия — стражи смотрели на шамана будто завороженные, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Каждая нота, будто вводила их в некий транс, хотя Артур не мог сказать с уверенностью, что в музыке не было примеси какого-то личного воздействия шамана.

Жутковатое существо, больше похожее на смесь горбатой обезьяны и летучей мыши,