Василис Прекрасный, или как выйти замуж и не превратиться... - Юна Рунова

моего отказа. Попыталась развязать веревку, но ничего не вышло, да и Кеша уже был рядом и, схватив меня за плечи, потащил обратно к нише. Котофей и Лешачков монотонно бурчали свои заклинания, от которых по комнате, переворачивая всё на своем пути, проносился разноцветный вихрь.

— Отпусти! — я пыталась вырваться, но Кощей применил свою железную хватку, до хруста сдавив мои плечи. Как же я его ненавидела в этот момент!

— Быстрее! Что вы возитесь! — заорал Кеша на кошака и Лешего.

— Мы не можем быстрее! Мы же ломаем защиту самой Живы! Ты говорил, что она будет сговорчивее, и вы оба поможете, а теперь стоишь как истукан! — проскрипел в ответ Лешачков и продолжил свои нашёптывания.

Кощеев стоял позади меня, крепко сжимая в тесках рук, а я в шоке разглядывала лица, вырезанные на стене. Мужчины и женщины, но в основном мужчины бородатые и кучерявые. Несмотря на половые различия, они казались мне похожими. Кто же из них Жива — прародительница нашего рода? Почему она ничего не сделает? Почему не остановит этот ритуал? Взгляд скользил по лицам, и когда я посмотрела на женский лик в венке из ромашек…лик посмотрел на меня! Посмотрел и улыбнулся, хитро так!

В это мгновение в голове всплыли странные слова Киры Гордеевны в офисе «Лукоморья»: «Спасет тебя только стрела, куда бы ни привела! В колодец прыгнешь — беды минешь!». Я вновь взглянула на лик, но он больше не проявлял себя. Что это было? Жива? Дает мне подсказку? Но у меня нет, ни лука, ни стрел! Я даже не представляю, где мой рюкзак! А ведь там смерти Кощеевых!

Снаружи опять раздался грохот, да такой сильный, что я поняла — защита пала!

— Быстрее! Они прорвались! — заглянув внутрь Дуба, прокричала Марьяна.

Смотреть на неё было страшно! Её прекрасные глаза налились тьмой как у брата, волосы всклочены, на лице паутина чёрных вен. Во сне присниться не отмахнёшься!

Почувствовала, как Кешу затрясло от злости, его холодные руки не отпускали меня ни на миг.

— Живее! Вы слышали! — прорычал он, но в голосе уже не звучала былая уверенность.

— Боишься? — спросила я, специально задевая Кощея за живое. — Я чувствую, как ты дрожишь! –

Когти больно впились в предплечья. Где-то вне Дуба раздался вопль Марьяны, и Кеша резко потащил меня к стулу, на котором недавно сидел Котофей Котофеевич. Он склонился и быстро зашептал мне в ухо какую-то абракадабру. Я обмякла как тряпичная кукла.

— Давно надо было это сделать! — раздражённо сказал он, усаживая меня и наспех связывая руки и ноги.

Ещё один неприятный ледяной поцелуй, от которого я была не в силах даже увернуться. Магия лишала движения, но я продолжала всё видеть, слышать и чувствовать. Такое со мной уже было на массаже у Султана Эмира! Очень страшно!

— Продолжайте! — прикрикнул Иннокентий на колдовавших у ниши Лешачкова и Учёного, а сам выбежал на помощь сестре.

Хоть бы там был Вася. Он уже один раз отлупил Кощея, отлупит и сейчас. Как же я не люблю сидеть в неведении. От волнения и любопытства внутри все сжималось, да еще эти вибрации от произносимых слов неприятными волнами растекались по всему телу.

Кошак все это время послушно выполнявший приказы Кеши вдруг замолк, я успела заметить, как он, воистину, с кошачьей ловкостью прыгнул к стене с полками, на которых стояла разномастная деревянная посуда и, схватив огромный чан, обрушил его на голову Лешачкова. Леший лишь успел повернуться и принять удар лицом. Могла бы говорить — заорала бы «Ура!», но Кешино заклятье не давало и рта раскрыть.

— Сейчас, Иванна, я помогу, — заверил меня кошак. — Ты, наверное, думаешь, что я на его стороне всегда был! Это не так! Мы с Кощеем сблизились на почве его ссоры с бывшими друзьями. Он был очень одинок. По сути, он не так уж и плох! — сверкая медовыми глазами, откровенничал Котофей. — Не то, что его сестра! Ведь это она через Лолочку надоумила Горыновну подготовить Кешу к одинокой доли и открыть ему судьбу! Стерва! — всё это кот изливал, параллельно снимая с меня путы. — Эта интриганка половине царств жизнь попортила, если не всем Тридцати! — крутанув ус, он внимательно посмотрел на меня, затем склонился и шепнул свои непонятные слова. — Готово!

Я и сама уже поняла, что опять могу двигаться! Потерев запястья и щиколотки, я вскочила и понеслась прочь из Дуба.

— Вы же о маме позаботитесь? — обернувшись, спросила я и, получив от кошака утвердительный кивок, прошла сквозь полупрозрачную стену.

Снаружи творилось что-то невообразимое! Я такое только в фильмах о супергероях видела! Марьяна с Кешей время не теряли: по роще носились странные тёмные тени, а бывшая поляна превратилась в болото, заполненное барахтающимися в бурой жиже уродливыми болотниками. Справа в деревьях я увидела, как высокий широкоплечий блондин с длинными собранными в хвост волосами бьётся с Лихом Одноглазым. Лихо вдруг обрушился на парня всей своей мощью, но получил увесистым дубьём по спине от воинственной шатенки, в которой я радостно узнала свою Милку! Получил одноглазый! Моя школа! А это значит Серж?! Хорош, ничего не скажешь!

Я увидела, как болотники пытались затащить к себе в гости Соловья и того самого богатыря, который нас встречал у ворот Вышеграда, но получалось у них не очень. Соловей владел такими приёмами художественного свиста, что враги разлетались и вновь падали в своё болото. Вот только их много и лезли они обратно без остановки, но и тут неудача — богатырь тоже оказался не так прост!

Чуть поодаль Забава с мечом наголо рубилась с парочкой русалок, среди которых я заметила мулатку в короне из раковин и жемчуга! Аттина! Неужели настолько я её разозлила, что не попала к ней на вечеринку в качестве основного блюда?

Но где же Вася? Оглядываясь в поисках любимого, услышала, как в небе громыхают молнии, но подняв голову вверх, увидела драконов! Один упитанный, с зеленовато-золотистой чешуёй, а второй странный, похожий на китайского, чёрный и очень изворотливый. Кто это с Горыновной бьется?

Пыталась отыскать глазами Кешу, потому что чувствовала: где он там и мой суженый! Наконец, заметила вспышки чёрно-золотых файерболлов и кинулась туда. Сердце болезненно сжималось, в мыслях возникали картины одна ужасней другой. Но пока добежала, увидела, что всё кончено! Вася склонился над поверженным противником, а мне почему-то стало не радостно, а горько! Жаль Кешу и Василиса жаль, что из-за меня хоть и бывшего, но друга…

— Эй, ты чего? Жив он! Я его оглушил только! —