Фанатки #2 - Яна Миа

– Мам, – позвала Скайлар, ожидая снова найти Джемму пьяной в гостиной. – Мама, черт тебя подери!

Свет ударил в глаза, и Скай зажмурилась. Диван оказался пуст, как и лежаки у бассейна. Джеммы не было нигде – ни на первом, ни на втором этажах. Скорее всего, мать загуляла, оставив новорожденную дочь одну. Не то чтобы это было не в духе Джеммы, но Скай готова была вырвать ей волосы живьем. Она взяла Кэролайн на руки и принялась укачивать, передвигаясь по комнате туда-сюда. Телефон, брошенный на кровать, сообщал, что Джемма находится вне зоны доступа. Оставлять сообщение Скайлар не стала – в этом все равно не было никакого толка. Малышка все не успокаивалась. Скай открыла комод, чтобы взять чистую одежду, и остолбенела – там были только вещи Кэролайн. Как и на всех остальных полках, в шкафу, в корзине для белья. Никакого напоминания о Джемме, кроме двух ее дочерей. Брошенных дочерей. Она снова сбежала, оставив на этот раз едва родившегося ребенка. И вот теперь Скай охватил настоящий ужас. Она крепко прижала к себе Кэролайн и, пытаясь унять слезы, прошептала:

– Мы справимся, милая. Все будет хорошо.

* * *

Никки резко села на кровати, пытаясь понять, сообщение от Мейси ей только снится или все на самом деле. Следом шло послание от Скай:

– Отлично начинается утро, десять из десяти! – она нехотя сползла с кровати, продолжая проверять мессенджеры.

– И тебе доброе утро, Джо! Не хочешь спросить, как у меня дела? Ну так, для разнообразия?!

Дальше в списке значилось сообщение от Криса:

– ПОШЕЛ К ЧЕРТУ! – Никки зло бросила телефон на кровать. Начальник раздражал с каждым днем все больше. Он никак не хотел понимать, что она не его личная помощница, чтобы бегать за кофе, заказывать столики в ресторане и выбирать подарки племянникам. Хотя, если быть честной, со своей работой справлялась она не слишком хорошо. Поэтому и бесилась, хотя ни Мейс, ни Скай, ни тем более Джо не виноваты в ее настроении и просто попали под раздачу. Никки решила ответить подругам после душа и чашки кофе – стоило сначала прийти в себя и успокоиться, хотя содержания утренних сообщений никак не настраивали на спокойный лад.

– У тебя все в порядке? – поинтересовалась мама, едва Никки спустилась на кухню. Пришлось мысленно посчитать до десяти, чтобы не нагрубить еще и ей. – Ты вроде как кричала…

– Все хорошо. Просто за ночь у всех случился какой-то атомный взрыв, не иначе. И я резко всем понадобилась.

– Это же здорово, что друзья обращаются к тебе. Значит, ты хороший и надежный человек.

– Ты сейчас редактируешь какой-то психологический нон-фикшн?[18] – с улыбкой спросила Николь. – Или просто мне твоей мудрости не досталось по наследству ни капли?

– Мудрость можно только нарастить – с годами.

– А жаль, – вздохнула Никки, делая первый и поэтому замечательный глоток кофе. – Очень уж нравится твоя. Думаю, мне бы она пошла.

– Рано тебе еще мудрость примерять, дочка. А то пропустишь все глупости – сейчас для них самое время.

– Это официальное благословение?

– Даже не думай, – улыбнулась мама. – А то ты ринешься с головой в омут безумия. Но немного сумасбродства в твоем возрасте не повредит. У друзей хоть все в порядке?

– Не знаю – решила, что не стоит им знать меня до первой чашки кофе. Но, судя по сообщениям, все совсем не в порядке.

– Если нужна будет какая-нибудь помощь…

– Я обращусь, – заверила маму Николь. – Своей же мудрости еще не нарастила.

– И в кого ты такая? – вздохнула мама, накрывая на стол. – Но лучше пусть не придется.

Никки и сама желала этого больше всего на свете. Она оттягивала момент ответа как могла, медленно пила кофе, наслаждалась завтраком, только чтобы не впускать в свою жизнь очередной ураган. И дело не в эгоизме, как раз наоборот. Беды подруг выбьют у нее почву из-под ног гораздо сильнее, чем это сделал бы любой личный апокалипсис. Но растягивать утро бесконечно все равно не вышло.

– Мейс, привет. Что произошло?

На том конце провода послышалась какая-то возня, а затем подруга ответила шепотом:

– У Эммы булимия.

– Что? С чего ты взяла? Ей диагноз поставили? Где она вообще?

– Мне на какой вопрос ответить? – возмутилась Мейси. – Давай сегодня встретимся и все обсудим, ладно? Ты на радио?

– Еще нет, но сейчас поеду. Постараюсь вырваться пораньше. Ты пригляди за Эммой. И… Джо знает?

– Еще нет. Но мы должны ей сказать, – Мейси тяжело вздохнула.

– Эмма будет в ярости.

– Это меньшее из зол сейчас. Все, мне надо бежать. Позвони, как только освободишься.

– О’кей, – Мейс не дождалась ответа, так что соглашалась Николь уже с гудками в трубке. Все оказалось гораздо хуже, чем она могла представить.

– Мам, – обреченно позвала Никки, понимая, что Эмме ее деловитость не понравится еще больше, чем сообщение Джордан. – Слушай, у тебя есть контакты доктора Линде?

– Милая, зачем тебе психотерапевт? У тебя какие-то проблемы?

– Не у меня, мам, у Эммы. Похоже, у нее булимия, по крайней мере Мейси так считает. Но тут лучше послушать специалиста, а доктор Линде очень нам помогла. Она классная.

– Я найду и отправлю тебе, дочка. Но…

– Но Эмма должна сама захотеть, я знаю. Сначала оценю обстановку, а потом предложу, если Эмс не откусит за это мне голову.

– Она может? – усмехнулась мама, приобнимая Николь.

– Она – Купер, эти могут что угодно. Спасибо, – она чмокнула маму в щеку и принялась складывать вещи в сумку. – Мне пора бежать. Остальным из машины позвоню, иначе Эмме нечего будет откусывать, Крис оставит меня без головы гораздо раньше.

– Лучше бы ты голову от любви теряла…

– Ма-ам, бросай ты свои идиотские книжки, а? Такую гадость сказать, – Николь всем своим видом продемонстрировала, что она думает о любви, и выбежала во двор. По пути в машину она с третьего раза смогла набрать номер Скай. В этот раз в трубке ее встретил детский плач.

– Подруга, ты работу сменила? Пошла по стопам Мейс?

– Я мать сменила, если можно так сказать.