140 ударов в минуту - Агния Арро

А как я без неё?

Неважно. Главное, чтобы она жила нормально, а не нянчила недееспособного амбала.

Открываю глаза.

— Стефа… — сердце осторожно разгоняется, словно боится.

Жена стоит в дверном проёме и смотрит на меня. Такая уставшая и всё равно самая красивая во вселенной.

— Узнал, — всхлипнув, идёт ко мне и прижимается к губам. Не целует даже. Гладит просто и зарывается пальцами в свалявшиеся волосы. Я пытаюсь ответить, но всё ещё тормоз. Реагирую с опозданием на пару секунд.

— Мог не узнать? — спрашиваю у жены.

— Вчера было страшно, — шепчет она. — Смотрел и не видел.

— Я не помню. Прости.

— Ты вчера ещё не до конца проснулся. А сегодня уже совсем. Я так соскучилась по твоему голосу, — садится на стул и берёт меня за руку. — По твоим ясным глазам.

— Стеф, я…

— Только попробуй! — строго пресекает.

— Чего? — моргаю в ответ.

— Я заранее предупреждаю, Кис. Только попробуй заикнуться на тему: «Без меня тебе будет лучше» или что там ты успел заготовить своим ушибленным мозгом. Я тебя прямо тут добью!

— Стеф, но это же правда.

Она подскакивает со стула. В глазах стоят крупные слёзы, а я не могу подняться следом, обнять, пожалеть. Вот и на хрена я ей? Точно бесполезный.

— Правда? — она злится и плачет. — Правда в том, Кис, что мы с твоей сестрой две недели караулили твоё пробуждение. Разговаривали с тобой. Ревели. Не спали ночами. Искали деньги на лечение, операции. Я играла на пляже, нашла работу. И всё это, наверное, ради того, чтобы бросить тебя при первых серьёзных трудностях! — топает ногой. — Хрен тебе, Согоян! Понял меня? Никуда я не уйду.

Садится, закрывает лицо ладошками.

— Стеф, — зову её. — Стеф, прости меня.

— Я говорила с врачом, — поднимает на меня свои красивые глазки. — Кис, я понимаю, что тебе трудно. Ты только пришёл в себя. Тебе ещё предстоит принять ситуацию, в которой мы оказались. Но не смей меня гнать. Можешь рычать, кричать…

— Я не буду на тебя кричать, — тихо перебиваю. — Я… — закрываю глаза. — Я же люблю тебя, жена.

— Докажи, — вытирает слёзы ладошками.

— Как? — веду бровью.

— У меня была мечта. Я хотела выйти замуж по большой любви где-нибудь далеко-далеко от всех. Море или океан. Чтобы наши ступни касались тёплого песка, а ветер остужал разгорячённую кожу. Только вдвоём. А на закате я бы взяла скрипку и сыграла что-нибудь красивое. Ну и, конечно, брачная ночь, — её искусанные губы улыбаются. — Можно прямо на песке, под звёздным небом. Пообещай мне, что через два года мы с тобой найдём такое место и вместе пройдёмся босиком по песку.

— А если…?

Она отрицательно качает головой в ответ, намекая, что я говорю не то.

— Я постараюсь.

— Так тоже пока сойдёт, — улыбается жена. — Но ты всё равно должен мне обещание.

Стефания

У-ф-ф, вроде ничего. Получилось. Мне кажется, я даже во сне обдумывала, что и в какой момент ему надо сказать. Вывезла на удивлении и лёгкой заторможенности Киса. Зато поговорили. Устала страшно за сегодня, а улыбка всё равно не сходит с губ. Узнал, заговорил. Это такое счастье.

Иногда мне кажется, что я не справляюсь. Хочется забраться к папе на колени, как в детстве, и поплакать, прижавшись к его крепкой груди. Но сегодня — сегодня случился очень важный день. Мой муж вернулся ко мне. Вместе со своим характером, чувствами, страхами, болью, энергетикой и внутренней силой. Сегодня я увидела его ясный взгляд, вымученную улыбку, услышала его голос, и в голове фейерверком взорвалась мысль — живой. По-настоящему. И я рядом с ним всё равно маленькая любимая девочка, только теперь другая.

Мама с детства мне говорила, что я только с виду милая, а на самом деле упрямая и всегда добиваюсь своего. Сейчас это качество мне здорово помогает. Только бы ещё чуть-чуть поддержки. Женской. Именно от мамы. Со мной всё время на связи Варя и Ксюша, но они не дадут мне то, что могла бы дать она. Взрослые советы про жизнь, а не про то, как удержать сексом парня. Я уже сама поняла, что Саркиса не надо держать. Ему нужно совсем другое, чтобы он хотел остаться. И я знаю, что Кис ждал бы меня ещё, если бы я тогда была не готова. Ему нужно тепло, его нужно любить. Он за это многое готов отдать.

И я…

Делаю вдох и домываю чашку после ужина. Ани устала. Уснула под какой-то фильм в гостиной. Я тоже хочу, но надо дождаться отца. Он сегодня мне здорово помогает.

Зеваю, потягиваюсь. Сажусь за стол и кладу голову на руки. Веки тяжёлые, а на губах улыбка.

Телефон вибрирует на всю кухню. Вздрогнув, нахожу его на холодильнике.

— Да, пап.

— Не спишь?

— Нет. Тебя жду. Ты же приедешь?

— Минут через пять-семь буду.

Сбрасываю и снова ложусь на стол.

Вздрагиваю. В этот раз от громкого стука в дверь. Уснула…

Открываю.

— Прости, что так поздно, — поставив на пол два пузатых пакета, папа целует меня в макушку.

— Что там? — заглядываю в один из них.

— Супермаркет был по дороге. Купил вам продукты. Вкусняшки там тоже есть, — улыбается он.

— Спасииибо, — довольно урчу, вытягивая наружу любимый питьевой йогурт.

Папа заносит пакеты на кухню. Помогает мне их разобрать и забить холодильник. У нас с Ани сразу минус одна проблема.

— Чай хочешь? — щёлкаю кнопкой чайника.

— Давай. Заодно всё тебе расскажу.

Наливаю две кружки кипятка, бросаю в них чайные пакетики и сажусь напротив папы. Он тянется через наш небольшой квадратный стол, сжимает мою ладонь.

— Ани завтра идёт в свою школу. Познакомился с её учительницей. Очень приятная женщина. Объяснил ситуацию, опустив лишь некоторые подробности. Линейка в восемь тридцать. Нарядные, с бантами, шариками, цветами. Цветы и шарики вам утром привезут. Я заказал. Скажи мне, Стеф, как ты завтра всё успеешь? Отведёшь Анаит на линейку, потом поедешь к себе?

— Я не знаю, — хныча, упираюсь лбом в прохладную столешницу. — Наверное, в универ не поеду завтра. Занятий всё равно не будет. Там вроде торжественное поздравление первокурсников и общее собрание. Переживу.

— А потом?

— Потом Анаит сама сможет ходить. Тут же недалеко. Галину Алексеевну попрошу, чтобы встречала и приглядывала. Они с Кисом так делали, Ани мне говорила сегодня.

— Хорошо, — достаёт телефон. — Сейчас денег тебе переведу. Проезд, обеды в школу для Анаит, да и сборы всякие. Это ж не лицей, где один раз заплатил и забыл, — смеётся папа. — И Галине Алексеевне выдели что-то.