Раб из нашего времени. Книга двенадцатая. Затерянный город, или Каждому свое - Юрий Иванович

У них глупости в голове, а мне морока. Но, чуть подумав, решил: с корректировкой моих приземлений на платформе легко справится и старшая из квартета Свонхов. Ну а если попаду в катастрофу, то меня и Найденов не спасет. А чтоб на стенку женщину поднять, много усилий тратить не придется. Самому – да, придется попотеть на второй половине подъема. Но тут уж ничего не поделаешь, нечего было кострами баловаться.

Сборы оказались недолгими. Подхватили артефактные маски-передатчики, присоски для стены да и поспешили в город. Но уже начав отцеплять трос с противовесом от дрезины, я бросил взгляд на костер и замер:

– Э-э!.. А голова куда делась?

– Кто-то забрал, – констатировала Эуля, знавшая о наших с Багдраном изысканиях. – Или перепрятал, пока тебя здесь не было.

– Если стибрили или перепрятали… что одно и то же, то ладно, – бормотал я, пытаясь рассмотреть следы вокруг кострища. – Воришек-то мы сразу определим. Главное, чтобы она сама не улетела.

Мне сразу казалось очевидным: голову спионерили тираннозавры. Иные просто не смогли бы – тяжелая. Вараны, шакалы, гарпии и тем более жуки слишком слабы для такой ноши. Кабаны, олени или лоси не приспособлены «взять-погрузить». Разве что на клыки или на рога поддели? Вряд ли. Так что иных кандидатов просто быть не могло.

Но сколь тщательно ни присматривался, ни единого ожидаемого следа не обнаружил. Только наши следы, остающиеся в громадном изобилии и ничем сверху не покрытые. Неужели иные обитатели леса появились? Более хитрые и более коварные? Но почему ничего не могу рассмотреть? Ни тебе выемок от копыт, ни от ступней, ни полосы от волокущегося хвоста. Под эти мысли у меня стало портиться настроение, ибо неучтенная величина всегда опасней знакомого объекта.

С нарастающим беспокойством обошел все остальные туши с наполовину отстреленными головами, висящими только на трети мышц и участках нервущейся кожи. И там никаких следов. Причем горы мертвой плоти оставались совершенно нетронутыми с момента нашего сражения.

Моя помощница, следовавшая за мной как привязанная, предположила:

– Могло быть такое, что за время твоего здесь отсутствия побывавшие в огне кости и кожа рассыпались пеплом?

Оставалось лишь одобрительно хмыкнуть и отправиться обратно к кострищу. Но вскоре и эта версия развеялась. Отчетливо виднелась выемка в груде не до конца прогоревших веток и углей, но никакого дополнительного пепла или осыпавшегося песочка там не было. Так что у меня окончательно окрепла мысль, что дело здесь нечисто. А посему осторожность следовало удвоить.

Ну и как на фоне резко усиленных мер безопасности оставить мою спутницу одну? Пусть и на короткое время? Ведь пока я буду подниматься на стенку, неведомый похититель головы может напасть на беззащитную женскую особь. Мне хватило вчерашних пертурбаций и сразу двух инвалидов, которые с той поры появились в нашей и так маленькой компании. Если еще и со старшей племянницей Кабана что-то случится, то хоть сразу вешайся. Магистр артефакторики мне тогда точно не простит такой безалаберной опеки.

А если ему еще и пожалуются на мой диктаторский нрав, который пришлось ублажать интимным образом сразу обеим сестрам, то более злейшего врага в мире Габраччи, чем Кабан Свонх, и искать не придется. И ведь не докажешь, что ты белый и пушистый, а строгую дисциплину поддерживал ради блага «карапузов». Если в четыре голоса обвинят, то и свидетельства Леонида покажутся детским лепетом.

Так что я, не слушая резких возражений от помощницы, чуть ли не бегом потянул ее в наш схрон. Приговаривая на ходу:

– Лучше ты будешь помогать Багдрану при изготовлении повозки. А в городе я и сам справлюсь.

– Если вдруг тебя обломками дома завалит, кто тебя вытащит из-под них? – сердилась она. – Сам говоришь о резком повышении бдительности, но при этом игнорируешь банальную страховку!

– Ничего страшного, страховка будет. Леня наденет вторую маску, я его буду информировать о своих передвижениях. Если что случится, он быстро примчится и мне поможет.

Такие объяснения сударыню Свонх не устраивали, и она тут же меня обвинила:

– Ты авторитарный и жестокий диктатор! И ни во что не ставишь мнение иных людей, игнорируя их опыт, умения и добрую волю! – Еще и пригрозила, вполне созвучно моим недавним опасениям: – И боги тебя за это накажут! Да и дяде своему мы обязательно пожалуемся на твое поведение.

Ругаться и призывать шишки на голову этой глупой самки я не стал, бесполезно. Зато мысленно лишний раз утвердился, что никаких добрых чувств ко мне она не питает. Точно такая же змея ядовитая, как и ее сестричка. Вот и заботься после этого о таких овцах, опекай их. Недосыпаешь, недоедаешь, лишаешь себя прочих удовольствий, а тебя все норовят обозвать да унизить.

Ленька встретил меня подзадориваниями:

– Ох, как же вы быстро вернулись! Долго жить будете: только-только о вас вспоминали. Неужели на платформе прилетели? Вот здорово! А то меня Багдран уже загонял, тружусь тут, словно раб на галерах.

Хотя при этом выглядел очень довольным, веселым и радостным. Так что становилось понятным, почему к нему тянутся сразу две девушки, а от меня шарахаются. Как бы на него функции командира нашей «армии» спихнуть? А потом со злорадством наблюдать, как он с этими «карапузами» справится.

Хорошо, что я до такой степени не опустился, подставлять товарища мне показалось кощунством. Даже шутить вслух на эту тему не стал. Наоборот, поощрил:

– За тяжкие дни и ночи здесь получишь дополнительный отпуск там, дома. А вот идея прилететь сюда на платформе вообще замечательная. Так и сделаю сегодня вечером.

– Не вздумай! – одновременно несколько голосов решили мною покомандовать. Что меня, вполне естественно, задело:

– Это приказ или деликатный совет?

– Борь, твой сарказм неуместен! – досадовал Найденов. – Лететь на такой древней, разваливающейся технике – это натуральное самоубийство. И так что ни взлет – то катастрофа.

И я понял, что спорить с ним, да и со всеми, – бесполезная трата времени. Поэтому согласно закивал:

– Ладно, ладно, это была неудачная шутка. Сам понимаю всю абсурдность дальнего полета. Бери вот маску-шлем и постарайся надевать ее почаще. Особенно в те моменты, когда я буду ссаживать платформы на площади.

– Само собой! – заверил друг с неподражаемой солидностью. – Ты, главное, груз на противовесе отрегулируй, чтобы я потом взлетел быстро на стену. И стопорный клин вставить не забудь.

– Не забуду! – пообещал я и умчался.

И так много времени на все эти переходы, перебежки и разглагольствования потерял. А ведь еще предстоит по Пупсограду набегаться! Но по поводу «набегаться» имелись возражения. Для ускорения и упрощения предстоящей эпопеи у меня уже складывались вполне реалистичные, пусть и рисковые, планы.

Возле канатки еще раз присмотрелся к нашей пострадавшей конструкции и к провисшим тросам основной линии. Как ни хотелось ими воспользоваться, рисковать не стал. Пришлось отвязывать буксировочный трос и с легким якорем отпускать его в сторону стены. Будь он сразу возле нее да закреплен снизу грузами, я бы с ним и вознесся наверх. А так пришлось помучиться, опять пользуясь присосками. Но зато подъем шел намного быстрей, когда страховочная петля накинута на свисающий рядом трос. Да и последние, самые потрескавшиеся метры стены преодолевать было не в пример легче.