Адвокат Империи 15 - Ник Фабер

— Потому что я прав, — не терпящим споров тоном произнёс я следом за ним, беря с полки бутылку бурбона и три стопки.

Вернулся за стол. Поставил стопки и открыл алкоголь. Разлил его. Отодвинул одну Князю.

— Ты теперь мне должен, Константин, — сказал я, глядя ему в глаза и пододвинув стопку в его сторону.

— Хрен там, — фыркнул он.

— О, нет, — я широко улыбнулся, глядя ему в глаза. — Не выйдет. Если уж не хотел, чтобы тебя спасали, мог бы заранее об этом уведомить. А так с меня взятки гладки…

— Ты меня только что в коридоре пристрелил! — почти обиженным тоном заявил Браницкий.

— Ну поплачь, — пожал я плечами. — Но от своего долга ты не отвертишься.

Браницкий застонал и откинулся на спинку своего стула. Весь его вид сейчас демонстрировал полное несогласие с моей стороной в этом вопросе. Вот самое, что ни на есть категорическое. И потому мне было вдвойне интересно, как именно он поступит дальше.

Какой бы скотиной я не считал Браницкого, но он определённо всегда держал своё слово. Всегда. И сейчас я был почти на сто процентов уверен в том, что…

— Да господи боже, — почти что простонал он. — Ладно! Сколько?

— Что, сколько?

— Сколько тебе бабла дать, чтобы ты забыл об этом?

— Решил, что меня можно купить?

— Решил, что могу выкупить свой долг, — парировал он, на я на это лишь покачал головой.

— Э, нет. Не продаётся. Да и не думаю, что подобное развитие событий тебе будет…интересно.

Это слово подействовало на графа, как команда на готового броситься за добычей пса.

— Интересно? — уточнил он.

— Конечно.

У меня на губах заиграла довольная улыбка.

— Неужели ты думаешь, что я потрачу долг столь яркой личности на что-то скучное?

Со стороны Князя до меня долетели волны молчаливого одобрения. Видимо, он тоже понял, в какую игру я играю. Браницкий встал со стула и, опершись обеими руками на стол, навис надо мной.

— Больше всего на этом проклятом свете я не люблю скуку, парень, — медленно, практически по словам произнёс он, не сводя с меня своего взгляда. — Очень не люблю. Вот прямо-таки смертельно ненавижу.

— Да, я в курсе, — усмехнулся я, поднимая стопку. — Постараюсь тебя не разочаровать.

— Уж постарайся, Александр. Очень постарайся.

С этими словами мы втроём подняли стопки. По бару прокатился тихий звон соприкоснувшегося стекла.

— А теперь у меня есть вопрос, — сказал я, вновь скручивая крышку с бутылки. — Касательно того вечера в аукционе. Ответишь?

— Какой именно?

— Если мне память не изменяет, то ты там кинжал выменял у альфа, — припомнил я. — Чёрный такой. Будто из какого-то камня сделанный.

— Ну и?

— Это был Аль…

Я вдруг задумался, так как название этой штуки вылетело из головы. К счастью, Князь пришёл на помощь.

— Арлацит, — сказал он, и взгляд графа тут же метнулся к нему. — Оно?

— Да, — Браницкий скрестил руки на груди и перевёл взгляд в мою сторону. — К чему вопрос?

— К тому, что раз уж после шести пуль в грудь ты всё ещё жив, то, я так понимаю, эта хрень на тебе не сработала, так?

— Не так, — фыркнул он. — Эта сраная курица не дала мне этого сделать.

А вот за эти слова мой мозг быстро зацепился.

— В каком смысле?

— В прямом. Он остановил меня в последний момент. Перетащил сознание в свой… Понятия не имею, как назвать. Короче, не дал и всё. А к чему ты спрашиваешь?

— Он реально способен лишить человека силы?

Браницкий пожал плечами.

— Говорят, что да. Если воткнуть его в сердце. По крайней мере, так утверждают слухи и прочее, — ответил он. — Но, сам понимаешь, желающих проверить не так много…

— Не так много таких сумасшедших, как ты, — поправил я его. — Это ты хотел сказать?

— Что поделать, — хмыкнул Константин и взял новую стопку. — Я такой один. Уникальный и незаменимый.

Мы чокнулись и выпили.

С заявлением Браницкого я спорить не стал. Если он сказал правду, эта штука действительно могла лишить Андрея силы. И, если Князь прав и причиной его помешательства служит именно Реликвия, то это может вернуть того к здравому рассудку. Возможно. Если удастся после этого накачать его альфарской алхимией, как, скорее всего, и собирался сделать Князь. Если уж эта дрянь Марию с того света вытащила, то и с этим справится.

Другое дело, что лично я уже перестал верить в то, что Андрея вообще можно спасти.

* * *

— Кто ещё будет?

Распутин посмотрел на сидящего напротив него Уварова и скривил лицо. Василий и так прекрасно догадывался о том, кто ещё придёт на их небольшую встречу. Просто графу хотелось ещё раз позлить Григория тем фактом, что им приходится устраивать этот маленький «заговор».

— Лазарев и Меньшиков, — ответил Распутин. Они с Василием заняли отдельный кабинет для вип-гостей в ресторане и сейчас ждали, когда же прибудут остальные участники встречи. — Они в курсе, да и по правилам их будет достаточно.

— Так и знал.

— Зачем тогда спрашивал?

— Чтобы полюбоваться на кислое выражение на твоём лице, — усмехнулся Уваров, чем быстро подтвердил догадку целителя. — Кстати, я говорил тебе, что ты паршиво выглядишь?

По лицу Распутина промелькнула короткая улыбка.

— Да, кажется, что-то такое ты уже говорил, Василий…

— Нет, Гриша. Я действительно серьёзно, — сидящий в кресле Уваров чуть наклонился и посмотрел на Распутина. — Ты сейчас выглядишь куда хуже, чем за последние месяцы.

Распутин лишь поморщился. Сказать ему на это было нечего, так как Василий был прав.

— Думаешь, что я этого не знаю?

— Твой дар? — спросил Уваров, и Распутин кивнул.

— Да. В том числе. Лечение Браницкого, а теперь ещё и сына Лазарева в таких масштабах не легко даётся. У всего есть своя цена.

Василий открыл было рот, чтобы заговорить, но потом почти сразу же закрыл его, так ничего и не сказав. А, собственно, что Уваров вообще мог сейчас сказать? Он один из немногих знал о том, какой именно ценой давалась «целительная» сторона Реликвии Распутиных. Как