Дирижабли на войне - В. А. Обухович

Наконец, больших людских и материальных ресурсов требовала противовоздушная оборона. К концу 1916 года она насчитывала 17 341 офицеров и солдат. В состав ПВО входили 12 авиационных эскадрилий, общая численность которых составила 200 офицеров и 2000 солдат. А на их вооружении находилось 110 самолетов. Зенитную артиллерию и прожекторные установки обслуживали 12 000 офицеров и солдат. Все они, таким образом, были отвлечены от боевых действий на Западном фронте. Необходимо также отметить, что эти силы во много раз превосходили численность личного состава, обслуживавшего все германское морское воздухоплавание. Наконец, велико было моральное значение этих нападений. Англичане убедились, что их ранее недосягаемые для противника острова теперь перестали служить защитой и что в любой момент они подвергаются риску нападения воздушного противника.

Достигнутое британцами превосходство в воздухе поставило Штрассера перед выбором — или усилить защитное вооружение и скорость цеппелинов, или облегчить дирижабли, чтобы они могли набрать большую высоту, недосягаемую для британских истребителей. Даже самый быстрый и защищенный цеппелин представлял собой огромную цель для более маневренных самолетов. Подъем же на большие высоты представлял собой вторжение в неизведанное. Штрассер выбрал высоту.

В январе 1917 года военно-морской флот разработал требования на новые высотные цеппелины, где все было принесено в «жертву» высотности. Так как главным «врагом» высотности выступал собственный вес дирижабля, то ставилась задача максимально облегчить конструкцию корабля, даже за счет снижения некоторых важных технических характеристик.

Принципиальные изменения состояли, прежде всего, в том, что число моторов снизилось до пяти. Вместо трехмоторной кормовой гондолы была установлена двухмоторная с непосредственным приводом на один толкающий воздушный винт. Воздушные винты на рамах были убраны, а их мощность передана на винты боковых гондол. Запас топлива снижен до 30 летных часов, оборонительное пулеметное вооружение демонтировано и почти на 50 % уменьшена бомбовая нагрузка (осталось 8 бомб по 300 кг, 16 по 100 кг и 60 зажигательных по 10 кг). Также была уменьшена командирская гондола, отказались и от помещения для отдыха членов экипажа, был облегчен каркас корпуса.

Все это постепенно воплощалось в жизнь во время доводочных работ на уже строящихся новых дирижаблях. Из них первым в феврале 1917 года вступил в строй L-42 (LZ-91), представитель цеппелинов типа «s». В задней гондоле этого корабля находилось уже 2 мотора, но они все еще вращали воздушные винты на рамах. В марте 1917 года во время испытаний L-42 поднялся на высоту 6000 м, причем груз, имитирующий бомбовую нагрузку, весил 2000 кг. Водяной балласт частично был заменен песком, а оставшаяся его часть смешана с глицерином, чтобы предотвратить замерзание воды на больших высотах. Переоборудование цеппелинов разных типов в высотные продолжалось до октября. L-44, построенный в апреле, первым получил уменьшенную двухмоторную заднюю гондолу с одним воздушным винтом.

Примерно в это же время берлинская фирма «Люфтфарцойг-Геселлшафт» закончила строительство значительно усовершенствованных больших нежестких дирижаблей Парсеваля PL-26 и PL-27. Несмотря на негативное к ним отношение Штрассера, руководство флота настояло на постройке этих кораблей. Во время испытаний PL-26 сгорел в эллинге. Имея объем 31 150 куб. м, PL-27 стал самым большим нежестким дирижаблем в мировой практике. Оснащенный четырьмя моторами «Майбах» HSL, корабль развивал скорость 91 км/ч. Моряки, однако, к действительной службе этот дирижабль так и не привлекли. Доверяли только цеппелинам.

К концу 1916 года эффективность работы армейских дирижаблей упала, и причиной тому было усиление действий противовоздушной обороны противника. Возникла реальная опасность потери над территорией врага дирижаблей последних конструкций, а это означало утрату строго охраняемых секретов производства цеппелинов. Это обстоятельство побудило командующего воздушными силами в конце 1916 года предложить армейскому командованию сократить количество своих дирижаблей и передать их флоту, который высказал заинтересованность в их приобретении.

Армейское воздухоплавание совершило свой последний боевой полет 16 февраля 1917 года, когда LZ-107 сбросил бомбы на Булонь. После этого армия прекратила использование дирижаблей. Основанием для этого послужило и то, что промышленность не могла восполнить понесенные потери одновременно и для армии, и для флота. Вследствие блокады, Германия стала испытывать недостаток сырья, и поэтому армейская авиация все реже удовлетворяла запросы воздухоплавания. Приоритет получили имеющие более высокие характеристики самолеты. Им отдавались все ресурсы, выделенные армии. Как следствие, большинство имеющихся армейских дирижаблей были разобраны. В мае 1917 года на флот поступили цеппелины LZ-98, LZ-111, LZ-113, LZ-120 и SL-8, которые были приписаны к базам на побережье Балтийского моря. Эти дирижабли использовались для патрульной службы на Балтике. На фронте и в тылу было решено держать всего 15 дирижаблей, а центр тяжести их использования перенести на Восточный фронт и Балканы, так как в этих регионах воздушная оборона все еще была не развита. LZ-98 в пятнадцати разведывательных полетах прошел 11 982 км, LZ-111 в семи полетах — 5611 км, LZ-113 в пятнадцати полетах — 12305 км.

Все армейские аэродромы и эллинги было предложено передать флоту, но тот отказался. Годные к эксплуатации эллинги стала использовать авиация, а освободившийся личный состав передан для пополнения и формирования авиационных и воздухоплавательных отрядов, а также пехотных частей.

Командиры и экипажи армейских дирижаблей заслужили высокое признание за свою настойчивость и энергию при выполнении боевых заданий. Во время атак самолетов противника или в огне зенитных орудий на малой высоте они никогда не испытывали недостатка мужества.

В 1917 году только военно-морской флот использовал дирижабли. Первый рейд в 1917 году был совершен лишь 26 марта. В полет отправились L-35, L-39, L-40 и L-41, которые должны были отбомбиться по Кенту и Эссексу. Над целью стояла плотная облачность, поэтому цеппелины сыпанули свой боезапас кто куда. На обратном пути, пролетая над Францией, над районом боевых действий, воздушные корабли попали под сильнейший обстрел зенитных батарей. В течение 15 минут по L-39 было выпущено более ста снарядов — один из них стал для корабля роковым. L-35 получил несколько попаданий, но сумел дотянуть до своего эллинга в Дрездене.

Самый удачный полет L-23 совершил 3 апреля 1917 года, когда он в пятидесяти милях севернее мыса Горн догнал и задержал норвежское трехмачтовое судно с военным грузом. Дирижабль опустился на воду рядом с судном и посадил на него призовую команду из трех человек, которая привела задержанный корабль в Гамбург.

14 мая 1917 года для выполнения задания по поиску минных полей противника вылетели L-22 и L-23. Погода стояла неустойчивая, с частыми грозовыми разрядами. Вскоре после старта связь с L-22 была потеряна. Один из разведывательных самолетов передал, что в 9.50 наблюдал взрыв и черное облако дыма. Все меры по поиску пропавшего цеппелина оказались безрезультатными. В 19.40 Штрассер получил