Комедианты - Грэм Грин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 83
Перейти на страницу:

— Меня дрожь берет от одного ее вида, — сказал я. — Она похожа на крысу в шерстяной шали или огромную сороконожку. Чего ради он ее купил?

— Наверно, ему надоело быть одному.

— У него есть ты.

— Ты же знаешь, как редко он меня видит.

— Неужели я должен и его жалеть?

— Всем нам не вредно хоть кого-нибудь пожалеть, — сказала она.

Она была куда прозорливей меня и видела надвигающееся облако ссоры издали, когда оно еще было величиной с кулак; обычно она тут же принимала меры, чтобы ее пресечь, — ведь объятия сразу прекращали ссору, хотя бы на время. Однажды она заговорила о моей матери и об их дружбе.

— Странно, не правда ли? Мой отец был военный преступник, а она — героиня Сопротивления.

— Ты в самом деле в это веришь?.

— Да.

— Я нашел у нее в копилке медаль, но подумал, что это подарок какого-нибудь любовника. В копилке лежал и образок, но это ничего не значит, она совсем не была набожной. Иезуитам она отдала меня просто для того, чтобы развязать себе руки. Им можно было не платить, они могли себе это позволить.

— Ты жил у иезуитов?

— Да.

— Правда, ты мне говорил. Раньше я думала, что ты — никакой.

— Я и есть никакой.

— Да, но я думала, ты — никакой протестант, а не католик. Я сама — никакая протестантка.

Мне почудилось, что вокруг нас летают цветные шары: каждая вера имеет свой цвет... как и каждое неверие. Тут был и экзистенциалистский шар и логически-позитивистский шар.

— Я даже думала, что ты коммунистический никакой.

Как весело, как забавно гонять цветные шары: вот только когда шар падает на землю, у тебя щемит сердце, как при виде задавленного пса на большой дороге.

— Доктор Мажио, коммунист, — сказала она.

— Кажется, да. Я ему завидую. Его счастье, что он верит. А я распростился со всеми абсолютными истинами в часовне св. Пришествия. Знаешь, они ведь когда-то думали, что у меня призвание к духовной карьере.

— Может, в тебе пропал священник.

— Во мне? Ты смеешься. Дай-ка сюда руку. Не очень благочестиво, правда?

Я издевался над собой, даже обнимая ее. Я кидался в наслаждение очертя голову, как самоубийца на мостовую.

Что заставило нас после короткого, но яростного приступа страсти снова заговорить о Джонсе? В памяти у меня смешались разные дни, разные объятия, разные споры, разные ссоры — все они были прологом к последней, решающей ссоре. Был такой день, когда она ушла раньше и на мой вопрос, почему — Анхел еще не скоро должен вернуться из школы, — ответила:

— Я обещала Джонсу, что поучусь у него играть в рамс.

Прошло всего десять дней с тех пор, как я поместил Джонса под одну с ней крышу, и, когда она мне это сказала, я вздрогнул от предчувствия ревности, как от озноба, предвещающего лихорадку.

— Это, должно быть, увлекательная игра. Ты предпочитаешь ее нашим свиданиям?

— Милый, сколько можно этим заниматься? Мне не хочется его обманывать. Он приятный гость, Анхел его любит. Он часто играет с ним.

В следующий раз, много позже, ссора началась с другого. Марта меня вдруг спросила — это были ее первые слова после того, как мы оторвались друг от друга:

— Скажи, мошка — это муха?

— Нет, маленький комар. А почему ты спрашиваешь?

— Джонс всегда зовет собаку Мошка, и она бежит на зов. Ее настоящее имя Дон-Жуан, но она к нему так и не привыкла.

— Ты еще скажешь, что и собака любит Джонса.

— Она, правда, его любит — даже больше, чем Луиса. Луис всегда ее кормит, он не дает ее кормить даже Анхелу, но стоит Джонсу крикнуть: «Мошка»...

— А как Джонс зовет тебя?

— Что ты хочешь сказать?

— Ты тоже бежишь к нему, когда он тебя зовет. Спешишь поскорее уйти, чтобы сыграть с ним в рамс.

— Это было три недели назад. Один раз.

— Половину времени мы тратим на разговоры об этом проклятом жулике.

— Ты сам привел этого проклятого жулика к нам в дом.

— Я не думал, что он станет другом дома.

— Милый, он нас смешит, вот и все. — Вряд ли она могла выбрать довод, который уязвил бы меня сильнее. — Здесь так редко можно посмеяться.

— Здесь?

— Ты передергиваешь каждое слово. Я не имела в виду здесь, в постели. Я имела в виду здесь, в Порт-о-Пренсе.

— Вот что значит говорить на разных языках. Надо было мне брать уроки немецкого. А Джонс говорит по-немецки?

— Даже Луис не говорит по-немецки. Милый, когда ты меня хочешь, я для тебя женщина, а когда ты на меня сердишься, я всегда немка. Какая жалость, что Монако никогда не было могущественной державой.

— Было. Но англичане уничтожили флот принца Монакского в Ла-Манше. Там же, где авиацию Гитлера.

— Мне было десять лет, когда вы ее уничтожили.

— Я никого не уничтожал. Сидел себе в конторе и переводил на французский листовки против Виши.

— Джонс воевал интереснее.

— Вот как?

Почему она так часто упоминала его имя — по простоте душевной или чувствовала потребность без конца о нем говорить?

— Он был в Бирме, — сказала она, — дрался с японцами.

— Он тебе об этом рассказывал?

— Он очень интересно рассказывает о партизанской войне.

— Он мог бы пригодиться здесь Сопротивлению. Но предпочел тех, кто стоит у власти.

— Теперь он их раскусил.

— А может быть, они его раскусили? Он рассказывал тебе, как потерял взвод?.

— Да.

— И что он умеет чутьем находить воду издалека?

— Да.

— Иногда меня просто удивляет, как он не дослужился по крайней мере до генерала.

— Милый, что с тобой?

— Отелло покорил Дездемону рассказами о своих приключениях. Испытанный прием. Надо было мне рассказать тебе, как меня травил «Народ». Это вызвало бы у тебя сочувствие.

— Какой народ?

— Да так... Ладно.

— В посольстве любая новая тема для разговора — уже находка. Первый секретарь — большой знаток черепах. Сначала это было интересно с познавательной точки зрения, но потом надоело. А второй секретарь — поклонник Сервантеса, но только не «Дон-Кихота» — он, по его словам, написан в погоне за дешевой популярностью.

— Наверно, и бирманская война со временем должна приесться.

— По крайней мере он пока что не повторяется, как другие.

— Он рассказал тебе историю своего дорожного погребца?

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?