Перевоплощение - Филип Жисе

Дэниел наблюдал за тем, как Энтони, гладко выбритый, подстриженный, в черных брюках, голубой тенниске и до блеска начищенных туфлях, выбрался из машины, вытащил из салона букет и, натянув на лицо голивудскую улыбку, двинул к воротам усадьбы. Вид у юноши был еще тот. Пижон из пижонов, как подумал Дэниел. У ворот Энтони остановился и нажал кнопку звонка. На первом этаже раздалось птичье треньканье. Спустя мгновение Дэниел увидел миссис Макфери, идущую к воротам, а немногим позже услышал стук в дверь комнаты Джессики.

– Эй, Джесс, открой, – Дэниел узнал голос Кэролайн. – Ты спишь что ли? К тебе Энтони приехал. Похоже, он скупил весь цветочный магазин.

В дверь снова постучали. На этот раз сильнее.

Кровать скрипнула. Джессика перевернулась на спину, открыла глаза и зевнула.

– Кэр, ты там что ли? Не кричи. Я сплю еще.

– Джесс, давай открывай. К тебе Энтони приехал.

– Энтони? – Дэниелу показалось, что при упоминании парня Джессика напряглась, но вот морщинки на лбу девушки разгладились, взгляд Джессики устремился к потолку и принялся блуждать там, будто космический корабль по межзвездному пространству. – Скажи ему, что я не хочу его видеть.

– Эй, Джесс, открой. Перестань ты на него дуться. Он тебе целый цветочный магазин привез, а ты ломаешься. Подумаешь, поссорились. Пришло время мириться. Давай, вставай и беги в ванну, а я пока, если хочешь, Энтони поразвлекаю, да и мама с ним хочет поговорить.

– Кэр, перестань. Скажи ему, чтобы уезжал. Я пока не хочу с ним видеться. Я еще не готова. Пусть помучается.

– Джесс, ты мне откроешь или мне выламывать дверь? Какая ты жестокая, сестренка. Я же тебе говорю, Энтони с цветами приехал, раскаивается, а ты «пусть помучается».

– Кэр, я не открою. Будешь наседать, вообще не выйду сегодня из комнаты.

– Фу, какая ты упрямая, – Кэролайн стукнула в дверь. – Безобрашка. Ну, не хочешь, как хочешь. Тогда я сама с Энтони поболтаю.

За дверью послышалось шарканье ног, и вскоре наступила тишина.

– Пусть помучается, – сказала Джессика, откидывая одеяло в сторону. – Будет знать, как пугать меня в будущем.

Джессика свесила ноги с кровати, потянулась и замерла, заметив лист бумаги на полу. Именно этой минуты Дэниел и ждал. Сидя на подоконнике, он затаил дыхание и ловил каждое движение, каждую эмоцию на лице девушки, только вот ни движений, ни эмоций не было. Джессика сидела, не шевелясь. Только недоумение застыло на лице. Джессика наклонилась и взяла в руки лист бумаги. Губы девушки зашевелились. Дэниел понял, что она читает написанное на бумаге. Снова и снова, снова и снова. Наконец Джессика оторвала взгляд от бумаги и посмотрела по сторонам, но кроме кота, сидевшего на подоконнике, в комнате никого не было.

Джессика вновь посмотрела на лист бумаги в руках, затем перевела взгляд на дверь, как будто пытаясь понять, как лист бумаги мог оказаться в комнате, несмотря на закрытую изнутри дверь. Вдруг на лице Джессики появилась понимающая улыбка.

– Клэр, чертяка, твои проделки, – Джессика спрятала лист бумаги под подушку и встала с кровати. Длинные пышные волосы заструились по плечам, упали на грудь. – Думала, я не догадаюсь. А я взяла, да и догадалась. Негодяйка, взяла запасной ключ, пробралась в комнату, пока я спала и оставила послание от Энтони. Ну, Энтони, ты, оказывается, можешь быть романтиком. Неплохая попытка, но все равно помучайся немного. Посмотрим, что ты еще придумаешь.

Джессика, довольная собой, подошла к окну, взяла кота на руки и зарылась лицом в его шерстку на животе.

– Признавайся, Мью, – сказала девушка, чихнув. – Ты тоже с ними? Даже не пискнул, когда Кэр зашла в комнату. Предатель, – Джессика дунула на мордочку кота, заставив того поморщиться. Вышло это так по-человечески, что Джессика не удержалась от смеха. – Мой Мью, – девушка еще раз дунула на кота и вернула его на подоконник, затем подхватила со стула халат, открыла дверь и ушла в ванную.

Дэниел проводил Джессику взглядом, отвернулся и устремил взгляд на улицу.

«Черт. Все получилось не так, как я хотел. Теперь Джесси считает мои ночные старания заслугой Энтони. И эти старания ей очень понравились. Но это я написал, а не Энтони! Тогда пойди и скажи ей об этом, – Дэниел фыркнул. – Не думал, не гадал, а Энтони подыграл. Паскудство. И не исправишь никак», – Дэниел вздохнул, пробежался взглядом по зеленой лужайке перед домом, остановился на машине Энтони за забором, проследил за воробьями, прыгающими по воротам, вознесся выше и замер на изумительной по красоте бирюзе дневного неба. В другое время и в другом настроении Дэниел, может, и заметил бы эту красоту, сейчас же он не обратил на нее никакого внимания, интуитивно задержал на долю секунды на ней взгляд и вернулся к машине Энтони, роскошный вид которой, казалось, насмехался над Дэниелем и его потугами привлечь к себе внимание Джессики, будто говорил ему: «Сиди, дурачок, да дуй в кулачок, если больше ни на что не способен».

Дэниел почувствовал, как обида сменилась злостью. Когти заскребли по подоконнику, хвост метнулся в сторону, затем в другую.

«Мы еще посмотрим, кто кого, – взгляд Дэниела с такой ненавистью устремился к машине Энтони, что, казалось, еще немного, и машина от одного взгляда загорится, как солома от спички. – Для таких как ты – девушки не больше чем игрушки, для таких как я – мечты. Посмотрим, насколько тебя хватит. Я же готов идти до конца, так как Джессика с сегодняшнего дня – моя мечта, а за мечтой я не то что пойду, поползу, если надо. Может, в конце я приползу к развалинам, неважно, пока живет моя мечта я буду к ней идти, смотреть, как кто-то другой разрушает мою мечту, я не собираюсь», – взгляд Дэниела оторвался от машины и переместился на небо.

Теперь Дэниел был готов наслаждаться красотой дневного неба.

Данное себе обещание бороться ради мечты преобразило Дэниела. Весь день он провел на балкончике, на который можно было попасть прямо из комнаты Джессики. Маленький, тихий и уютный, сплошь увитый виноградной лозой, балкончик представлял собой великолепное место, где Дэниел мог побыть в одиночестве, не страшась быть потревоженным, разве что большими жирными мухами, то и дело жужжащими в воздухе.

Лежа в тени декоративной пальмы, Дениэл размышлял над тем, что ему делать дальше, а вернее, как делать. То, что он не отступится от своего, он не сомневался. Дэниелу надоело все время «пасти задних», быть в числе проигравших, а не победителей, особенно когда дело касалось девушек. Его даже не смущало то, что он кот, а Джессика – человек. Дэниел просто не думал об этом. Он не хотел быть лузером. Всю свою прошлую жизнь он только то и делал, что от кого-то убегал, отказывался от задуманного, лишь бы не стать в который раз посмешищем. Сейчас же Дэниел даже возблагодарил небеса за то, что его сознание оказалось в теле кота. Не будь этого, он бы и дальше пасовал перед трудностями и боялся в который раз стать посмешищем. Но благодаря всем этим превращениям он чувствовал, что многое изменилось в нем, а главное, он научился принимать вызовы судьбы, научился сражаться за то, что ценно для него, неважно, собственная ли это жизнь или любимая девушка, особенно любимая девушка, Джессика, само совершенство в понимании Дэниела, его мечта, ради достижения которой он готов был лезть и в огонь, и в воду. Дэниел знал наверняка, что так, как он любит Джессику, он не любил никого. Раньше он вообще никого никогда не любил, даже себя. И тот эгоизм, который он натянул на себя когда-то в прошлом, словно перчатки на руки, был всего лишь попыткой защититься от боли, страдания и обид, которые часто кружат, словно волки вокруг отары, около каждого из слабых людей. А Дэниел когда-то таким и был, слабым человеком, слабым не столько физически, как психологически. Но теперь Дэниел не хотел быть слабым, он не хотел больше страдать и винить окружающий мир в своих бедах. Отныне у него была мечта, мечта настолько прекрасная, что дух захватывало от ее красоты. И если он не воплотит ее в реальность, то никогда не сможет простить себя. Мечта была простой по содержанию, всего лишь занять место Энтони, к сожалению, она была невероятно сложной по воплощению. Дэниел знал это, но не хотел думать об этом. Зачем думать о том, что пока что это только мираж на горизонте, готовый в любой миг исчезнуть, раствориться в лучах полуденного солнца? Всему свое время. Для того чтобы подняться по лестнице для начала надо поднять ногу и поставить ее на первую ступеньку. Вершина будет потом, сейчас же нет ничего важнее первой ступеньки.