Слепцы - Александр Золотько

– Нам нужно… – губы словно замерзли, шевелятся с трудом, язык заплетается, – нужно найти…

– Я – Рык, – прозвучало от двери.

Хорек услышал, как вздохнул удивленно Дед, а Кривой, впервые на памяти Хорька, выронил нож. На всех лицах, кроме лица Полоза, появилось изумление.

Полоз ведь не шутил, не врал. Полоз знал обычаи не хуже Деда. И еще он знал Рыка.

– Кто вожак? – чуть хрипловатым голосом спросил Рык. – С кем поединок?

Кривой подобрал нож, что-то попытался сказать, но закашлялся.

– Хорек, – спокойно сказал Полоз.

– Кто его выкрикнул? – спросил Рык.

– Я, – ответил Полоз.

– Ты же знал, что я приду…

– Знал. Потому и выкрикнул. Будешь убивать мальчишку?

Дылда вдруг оказался возле двери, стал между нею и Рыком, держа в правой руке нож.

– Вот, – протянул Полоз, – Дылда обычаи знает. Либо будет поединок, либо вожак прикажет тебя убить, либо сам умрет. Так ведь, Дед? По обычаям?

– Так, – ответил Дед.

– А Дед знает, – снова одними губами усмехнулся Полоз. – Дед не ошибается.

Глаза его остались холодными, словно были изо льда.

– Ты ведь за смертью и пришел, Рык? Думал, я буду вожаком? Легко умереть хотел от моей руки… – Полоз достал свой нож, подбросил на ладони. – А теперь…

– Пусть он идет… – пробормотал Хорек. – Пусть идет!

Дылда покачал головой.

– Ты не понял, вожак! – засмеялся Полоз. – Ватага – это не стая. Мы не грызем глотки, не просто так сбиваемся в кучу, чтобы сподручнее было убивать. Мы живем по обычаям. И только они не дают нам превратиться в зверей. Если бы не они, мы рвали бы глотки не только прохожим и проезжим, но и друг другу. Ты был хорошим вожаком, Рык! Смелым, умным, справедливым. Не ты грабил обозы, не ты пытал купцов, не ты отдавал на потеху ватаге ту няньку княжью – обычаи. Обычаи тебе помогли поднять всех и привести сюда… Что же ты испугался теперь? Вчера ночью что-то случилось? Ты передумал вести ватагу на смерть, обещая богатства? Ты и ватагу распустил для того, чтобы не дать людям идти на верную смерть… Ты ходил в городской Совет?

Рык отвел взгляд.

– Конечно же, нет, не ходил ты никуда. Ты слишком осторожен, ты не станешь рисковать своей ватагой. Ты просто всех решил обмануть, испугать, заставить бежать… Только вот этот мальчишка все испортил. Все. Испортил. Он не согласился уйти, и ватажники засомневались… у них появилась возможность поступить неправильно… А если у человека появляется возможность поступить неправильно, то он неправильно и поступит… – Полоз повернулся к Хорьку. – Бери нож, вожак! Защищай свое звание и жизнь. Держи!

Нож Полоза воткнулся в половицу возле ноги Хорька.

– Не бойся, Рык не станет тебя убивать. Так, махнет пару раз ножом, чтобы обычай исполнить. А ты бей смело!

– Нет, – прошептал Хорек.

– Тогда ты умрешь. Рык останется живым, а ты захлебнешься собственной кровью. И не надейся – Кривой не вмешается, иначе начнется поножовщина, в которой погибнут все… Или почти все… Ты – наверняка. Не вмешаешься, Кривой? Ты почти всю жизнь исполнял обычаи, по ним жил и по ним убивал. Так ведь? Объясни мальчишке… вожаку нашему объясни, что он должен… Должен по обычаю!

Кривой скрипнул зубами и отвернулся.

– Вот видишь, Хорек, он не станет вмешиваться. Но ватага без твоего слова тоже не вмешается. Не станет ватага грех на себя брать. Прикажи. Только прикажи!

Хорек почувствовал, что ему не хватает воздуха, нечем дышать, комнату затянуло дрожащее марево, стены потекли волнами, а лучина почти погасла.

– Ты хотел спасти княжну, Хорек! – долетело из марева. – А если тебя убьет Рык, то никто ее даже не попытается спасти. Никто, даже я не пойду. Даже я! Позволишь ему себя убить – убьешь маленькую девочку трех лет. Убьешь. Чтобы ее спасти – только слово произнеси. Скажи – убить. И умрет Рык. Он сам хочет умереть, смотри! Хочет!

Хорек дотянулся к ножу, торчащему из пола, вытащил. Лезвие еле слышно звякнуло. Хорек встал.

Пол покачивался, потолок то опускался к самой голове, то взлетал и исчезал далеко вверху.

Хорек посмотрел на нож в своей руке. Что Хорек собирался им сделать? Этого не знал даже сам Хорек. Ударить в грудь Рыка? Полоснуть по горлу себя или броситься сквозь колеблющееся марево и попытаться достать Полоза?

Нож был необыкновенно тяжелым, тянул руку книзу, норовил вырваться из пальцев.

– Ну? – сказал Полоз.

– Я – Враль. – Дверь, открываясь, врезалась в спину Дылды, ударила по раненой руке.

Дылда взвыл и отскочил в сторону, хватаясь за рану и роняя нож.

– Будь ты неладен! – простонал Дылда.

– А ты под дверью не стой! – ответил Враль. – Слышь, Рык!

– Вожак – Хорек! – сказал Рык, все еще глядя на нож в руке Хорька.

– Здрасьте! – засмеялся Враль. – Не успел я уйти, как началось светопреставление. И новый вожак собирается по обычаю пустить кровь старому?

Враль захохотал, приглашая посмеяться и остальных, но, увидев, что никто не смеется, замолчал.

– Вы серьезно, что ли?

– Да, – ответил Рык.

– Одурели совсем, болезные! Я тут по городу бегаю, людей расспросами достаю, а они дурью маются. – Враль отобрал у Хорька нож и воткнул в стену. – Я Серого нашел. Слышали? Серого. Его дом. Община за городом.

Хорек всхлипнул и сел на пол, прижимая руки к щекам.

– Ушел я отсюда, пробежался по площади, про хутор молочный расспрашивая. – Враль вроде как случайно отодвинул Рыка к стене, быстро посмотрел по сторонам, подхватил с пола нож Дылды и воткнул его рядом с первым ножом. – Торговка мне и рассказала, кто молоко скупает в округе. У нее тоже малое дите, так очень баба злилась на общину за рощей. Как она их только не называла! Я слушал и удовольствие получал. Не поверите – столько новых слов узнал. И еще узнал, что на воротах общинного двора серый волк нарисован.

– Какая такая община? – спросил Кривой.

– А кто ее знает? Баба думает, что богу какому-то древнему поклоняются, живут по своим законам, в город ездят редко. Почти совсем сюда не показываются. В лесу десятка два домов за тыном, сараи, конюшни. Она, когда в лес за хворостом ходила, видела, как этот в сером плаще да на серой лошади из ворот выезжал. Она поначалу хотела его обругать, за молоко, значит, но потом спряталась – места там глухие. А вы тут устроили! Идти нужно, если, конечно, еще не передумали, господа вожаки, старый и новый.

Рык стоял неподвижно.

Хорек сидел на полу.

– Сейчас идти нужно, пока городские ворота не закрыли, – предупредил Враль. – Темнеет уже.

Все посмотрели на Рыка.