Безумие - Кэтрин Ховелл

– Можешь ей дать один пирожок, – после некоторой паузы произнес Поль.

Элла оторвала кусок оберточной бумаги и взяла пирожок. Джейн похлопала ладонью по краю кровати, приглашая Поля сесть рядом с ней, и протянула ему пирожок.

– Ты что, не голодный?

– Не очень.

Элла заговорила снова:

– Если вы хотите, чтобы я ушла, я это сделаю. Но я уверена: происходит нечто странное, и, если это имеет хоть малейшее отношение к делу Филипсов, я разберусь в этом. Вы можете мне рассказать обо всем сейчас или продолжать умирать от страха каждый раз, когда кто-то стучит в дверь, поджидает вас после работы или преследует вас на машине.

– Я знаю, кому не поздоровится, но это буду не я, – буркнул он.

Элла доела пирожок и вытерла руки о свои джинсы.

– Пока, Джейн. Было приятно с тобой познакомиться.

– А картинка?

– Это не важно, – сказала Элла.

– Важно, очень даже важно! Я сейчас ее доделаю.

Джейн протянула Элле раскрашенный красным карандашом рисунок с котенком, весь в жирных пятнах.

– Спасибо. Я повешу ее дома на холодильник.

Когда Элла оказалась на улице, на город опускались сумерки. Она обошла цветочные клумбы и столкнулась с медсестрой, которая отводила ее к Джейн. Элла показала ей свой полицейский жетон, и медсестра посмотрела на него с недоверием.

– Я знала, что вы – не давняя приятельница Хоткемпов.

– Но все же пустили меня к ней, – заметила Элла.

– Правильно, это дом инвалидов, а не тюрьма. Люди могут приходить к любому человеку, если хотят его навестить.

Элла спрятала свой жетон.

– Вы работали в среду вечером?

– Да, полиция меня уже спрашивала об этом.

– Знаю. Могло ли так случиться, что Пол Хоткемп не был все время в палате у Джейн, как он утверждает?

Сестра нахмурила брови.

– Вообще-то я его не видела, но обычно после окончания времени посещений двери запирают. Чтобы выйти, надо нажать на кнопку вызова, тогда я или другая медсестра приходим и выпускаем посетителей. Мы делаем это в целях безопасности пациентов, понимаете? А Поль задерживался лишь раз.

– Есть ли другой способ покинуть здание? Через окно, например?

Медсестра отрицательно покачала головой.

– На всех окнах установлены решетки.

– Спасибо, – сказала Элла.

– Это Джейн нарисовала для вас? – Медсестра заметила картинку в руках Эллы. – Она моя любимая пациентка.

– А почему она здесь оказалась?

– Три года назад забыла установить ручной тормоз, и машина покатилась сама собой. Она выпрыгнула из машины и ударилась о дерево. Пострадал головной мозг, и сейчас у нее интеллект и поведение как у пятилетнего ребенка.

– Как ужасно.

– Раньше она была модным парикмахером. У нее был салон в центре города, ну и все такое прочее.

Элла поинтересовалась:

– Кажется, Поль очень к ней привязан.

– Знаете, почему он привозит ей чипсы по пятницам? Раньше они покупали жареную рыбу и картошку, но теперь Джейн не любит рыбу. Они стали так делать еще во время своего медового месяца, и Поль до сих пор поддерживает эту традицию.

– Невероятно.

– Да, он действительно так делает, – сказал медсестра: Где-то в здании зазвонил телефон. Удаляясь, медсестра бросила на ходу: – Каждой бы женщине такого мужа!

Крис сидел на нижней ступеньке крыльца и прижимал к носу платок. Глория встала перед ним и посмотрела на сына в упор.

– В трудные времена членю семьи должны быть вместе. Ты прекрасно это знаешь.

– Мы не голодны.

– Но надо собираться вместе не только для того, чтобы поесть, – возразила Глория. – Вы даже не разговариваете друг с другом. Да и со мной тоже. Семья затем и создается, чтобы делить горести вместе.

– Как, например…

Крис не закончил фразу и еще крепче прижал платок к носу.

– Как кто?

Крис взглянул на мать и отвел глаза.

– Как кто? – повторила вопрос Глория более настойчиво.

– Как это было в нашей семье? – Глория сложила руки на груди. – Ты понимаешь, о чем я говорю, – сказал Крис.

– Да нет уж, объясни.

Крис вытер нос, сложил платок и снова приложил его чистой стороной.

– Если бы в нашем доме беседы не велись на повышенных тонах, может, отец и не ушел бы от нас.

Крис ощущал долгий пронзительный взгляд матери, даже не видя ее глаз. Затем она резко развернулась на каблуках и, хлопнув дверцей машины, уехала.

Софи вышла на крыльцо к Крису.

– Уехала?

– Да. – Крис даже не оглянулся.

Софи села на ступеньки рядом. Ее ступня упиралась в спину мужа, а он слышал ее дыхание, ощущал ее нежное прикосновение к его шее. Он хотел обернуться и улыбнуться ей, взять ее теплую ступню в ладонь, но сейчас необходимо, чтобы Софи оставила его в покое и ушла, как только что это сделала Глория.

Крис подался вперед – теперь ее ступня не касалась его спины. Софи тоже наклонилась вперед, но Крис передвинулся в сторону, чтобы она не могла его достать. Она не передвигала ближе к нему ступню и убрала руку. Крис закрыл глаза и часто заморгал, чтобы остановить набежавшие слезы. Потом он все ей объяснит. А сейчас главное – найти Лачлана.

Крис, как никто другой, знал, что в таких делах значит время. Но сейчас он хотел, чтобы Софи ушла Он уже потерял один день, ожидая звонка мобильного телефона. В доме зазвонил телефон, но Крис никогда сам не брал трубку, потому что знал, что телефон прослушивался. Ригби и его друзья, должно быть, осведомлены об этом. Ему никто не позвонил, значит, настало время действовать самому.

– Что делаешь сегодня вечером?

– Машину вернули из мастерской, думаю снова продолжить поиски.

В мастерской сказали, что вышел из строя какой-то провод в стартере – иногда такое случается, поэтому ремонт не потребовал много времени.

– Хочешь поехать со мной?

– У меня болит голова, – соврал Крис. – Думаю, в машине мне станет еще хуже.

Софи ничего не ответила. Какое-то время Крис сидел, зажав сложенные вместе ладони между коленями, собираясь с силами, чтобы сказать Софи то, что он должен был сказать.

Он повернулся на ступеньке лицом к Софи.

– Ты должна знать – так ты его никогда не найдешь.

Боль в глазах Софи полоснула Криса, словно ножом, по его и без того разбитому сердцу.