Американская разведка против Сталина - Николай Платошкин

Хук разработал целый план срыва церемонии открытия конференции. Для этого пробравшиеся в зал «антисталинисты» должны были громко стучать зонтами по полу и привязать себя к креслам, чтобы их не вывели вон[230]. Однако вопреки ожиданиям сталинисты дали возможность всем оппонентам выступить, и «партизанский» план Хука оказался ненужным. Тогда участников закидали глупыми и провокационными вопросами типа: позволили ли бы американскому философу Ральфу Уолдо Эмерсону (умер в 1882 году) жить и работать в СССР. Фадеева укоряли за то, что под давлением «политбюро» он частично переписал «Молодую гвардию».

Как «композитор» «Николас» Набоков решил «добить» Дмитрия Шостаковича. Он требовал от советского гостя высказаться относительно неподписанной статьи в «Правде», в которой критиковали Стравинского как буржуазного декадента и формалиста. В зале раздались крики «Провокация!» – что, собственно, и было нужно «Николасу». Набоков считал своим грандиозным успехом тот факт, что якобы подавленный и сбитый им с толку Шостакович был вынужден публично поддержать «Правду». Сам Шостакович позднее вспоминал об «идиотских» вопросах «Николаса» и его сторонников, оплаченных ЦРУ (последнего факта советский композитор не знал).

Между тем число пикетчиков у входа в «Асторию» достигло тысячи, чему удивлялись многие нью-йоркцы, но только не Хук и Набоков. По просьбе ЦРУ издатель Генри Люс в апреле 1949 года опубликовал в принадлежащем ему и самом популярном американском журнале «Лайф» список подозрительных западных деятелей культуры, продавшихся коммунистам. Причем фото этих людей «Лайф» дал в формате полицейского протокола. В «черный список» попали Чарли Чаплин, Артур Миллер, Леонард Бернстайн, Лилиан Хеллман, Норман Мейлер и Альберт Эйнштейн.

Миллер вспоминал: «Было опасным участвовать в этой судьбоносной попытке спасти альянс с Советским Союзом военного времени (имелась в виду конференция в «Астории». – Примечание автора) перед лицом растущего давления холодной войны…»[231]

Естественно, что за всеми «коммунистами Уолдорфа» следило ФБР. Причем от участников конференции не отстали и после ее завершения. Например, по указнию Гувера агенты ФБР потребовали от издательства «Литтл, Браун» отказаться от публикации романа «Спартак», написанного в тюрьме американским писателем Говардом Фастом. Бывшего сотрудника министерства обороны США и военного корреспондента Фаста посадили на три месяца за неуважение к конгрессу – на заседании Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности он отказался назвать имена своих друзей – членов компартии. В 1950 году после отказа нескольких издательств (люди Гувера поработали на славу) Фаст сам опубликовал «Спартака». Заметим, что именно по сценарию Фаста Голливуд снял в 1960 году свой культовый фильм «Спартак» с Кирком Дугласом в главной роли.

В пику Гуверу в 1953 году Фаст стал лауреатом Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами». В то время он был одним из самых издаваемых в Советском Союзе американских авторов.

В ЦРУ расценили «успешную» обструкцию конференции в Нью-Йорке как начало мощного наступления против «сталинизма» на культурном фронте. Теперь войну следовало перенести в Европу, в чем американской разведке помогали англичане в лице Департамента по информации и исследованиям (Information Research Department, IRD). Эта главная структура внешнеполитической пропаганды Великобритании была создана в феврале 1948 года в рамках МИД.

Ободренные нью-йоркским «успехом» Визнер и Оффи решили сорвать следующую конференцию «сталинистов» (Всемирный конгресс сторонников мира), намеченную на 20–25 апреля в Париже. Госдепартамент обещал любую поддержку. Визнер запросил у Администрации по европейскому сотрудничеству (американская структура, распределявшая деньги в рамках «плана Маршалла») 5 миллионов французских франков (16 тысяч долларов по курсу того времени) на срыв коммунистической конференции в Париже[232].

Проедставитель Визнера в Париже Ирвинг Браун («официально» он представлял там американский профцентр АФТ-КПП) связался с французским социалистом Давидом Руссе и левой антисоветской газетой «Франтирер». На этой базе в противовес «сталинистам» был устроен Международный день сопротивления диктатуре.

Из Москвы в Париж приехали настоящие интеллектуальные звезды того времени – Илья Эренбург, Константин Симонов, Александр Маресьев и Александр Фадеев. Не уступали им по «калибру» и западные участники Всемирного конгресса мира – Поль Робсон, Говард Фаст, Фредерик Жюлио-Кюри, Луи Арагон. Приветственную телеграмму прислал Чарли Чаплин. На конгрессе общественности был представлен присланный Пикассо голубь мира, ставший популярным «брендом» движения сторонников мира. «Безбожный сталинизм» своим выступлением поддержал митрополит Крутицкий и Коломенский Николай.

Патриарх Московский и всея Руси Алексий в своем Призыве к миру, в частности, отметил: «За все время своего существования СССР неизменно проводил и проводит одно и то же последовательное решение поддерживать мир, бороться против войны, против поджигателей войны, разоблачать их и способствовать разоблачению их… Мы знаем, что и сейчас на разных материках существуют очаги войны. Внимательно посмотрите, кто разжигает эти очаги, кому они нужны. Кровавая авантюра в Греции длится много лет… Кто потратил миллионы долларов на бесплодную поддержку предателей китайского народа во главе с Чан Кайши?.. Разве Североатлантический пакт не напоминает пресловутую фашистскую ось – Берлин – Рим – Токио?»[233]

В целом 2065 делегатов представляли на конгрессе 72 страны. Такого представительного мероприятия в истории человечества еще не было. 561 организация, участвовавшая на форуме, насчитывала в общей сложности 600 миллионов членов.

Открывшийся 30 апреля 1949 года «контрконгресс» Визнера поддержали приветствеными телеграммами Элеанор Рузвельт (вдова президента США Франклина Рузвельта), Эптон Синклер, Джон Дос Пассос. Другие «сторонники» были не очень-то известны. На деньги Визнера в Париж прибыли такие «интеллектуалы», как Сидни Хук, Иньяцио Силоне, Франц Боркенау. Но «контрконгресс» провалился как раз в интеллектуальном смысле. Хук с горечью писал: «Никогда с тех пор, когда я был маленьким мальчиком 30 лет тому назад и слушал самозваных ораторов на Мэдисон-сквер, и не слышал больше банальностей и пустой риторики»[234].

К тому же левые в Париже переняли нью-йоркскую методику ЦРУ. Группа анархистов ворвалась в зал, захватила микрофон и осудила «борцов против диктатуры» в непарламентских выражениях.