Отряд-4. Битва за небеса - Алексей Евтушенко

Не отвлекайся, Женя, не отвлекайся.

Итак, мы с Машей Князь отлично друг друга знаем. Во всяком случае, на это можно надеяться. Что это нам даёт? Очевидно то, что она может понять, что произошла беда, даже, если я напрямую не скажу об этом. Теоретически может.

А как сделать, чтобы теория обернулась практикой?

Эх, не догадались мы придумать кодовую фразу. Типа, если я говорю какую-нибудь расхожую банальность вроде: «Над нами чистое небо» – значит, сливай воду, подымай заставу в ружьё и готовься к самому худшему. Но всего не предусмотришь.

Погоди, может быть у нас какое-то общее воспоминание, связанное с кодовой фразой или чем-то подобным? Пусть давнее, но яркое. Такое, чтобы сразу ей стало понятно: я это не просто так сказал. Машка ведь догадливая. Или я очень хочу, чтобы она таковой оказалась.

Воспоминание, воспоминание… Вот же, чёрт, в голову, кроме общих вечеринок и выездов за город и не лезет ничего. Ну, на концертах были каких-то вместе, в кино… Стоп. Выезды за город. Возьмём наш последний с ней и Никитой выезд. На дачу к Никите. Тот самый, когда мы встретили Мартина и узнали, что реальность, в которой мы повседневно существуем, не одна – есть и другие[3].

Выезд на дачу, который круто изменил нашу жизнь. Так круто, что дальше некуда. Уж этот выезд она должна помнить очень хорошо…

Через несколько секунд Женька уже знал, что скажет Маше. Едва заметно перевёл дыхание и прикрыл глаза. Теперь оставалось молиться, чтобы на связь вышла старая подруга (должна быть она, её вахта!), и надеяться, что сам он верно оценил её и свою сообразительность.

– Что ж такое? – подал голос Майер, обращаясь ко всем сразу. – Получается, кто-то притащил сюда всё это железо, а сам пожелал остаться неизвестным?

– И почему только это железо? – добавил Никита. – Где всё остальное? На корабле много чего было.

– Следов не вижу, – сообщил Малышев, осматривая пол. – Значит, тот, кто это сделал, приходил до того, как начался дождь. Иначе следы бы остались.

– Очередная загадка, – констатировал Влад, и молчание остальных подтвердило, что спорить с ним никто не собирается.

Они разобрали оружие.

Дитц застегнул ремень, вытащил меч из ножен до половины длины, вернул его на место, приосанился и поймал ухмыляющийся взгляд Велги.

– Что?

– Ты прямо этот… нибелунг. Зигфрид! Но обмундирование явно не подходит.

– Надо же, какие мы образованные, – хмыкнул обер-лейтенант. – Нибелунгов знаем. Что же касается обмундирования, то на себя посмотри.

– А я и не претендую, – дружески подмигнул Велга. – Даже на Алёшу Поповича.

– Это ещё кто?

– Былинный персонаж, русский богатырь.

– Ну, один-то русский богатырь у нас точно есть, – сказал Хельмут, глядя за спину Александру.

Велга обернулся.

Гигант и силач Малышев (при росте метр девяносто восемь и весе сто с лишним килограммов он мог пройти по лесу, не хрустнув ни единой веточкой), видимо, чтобы согреться, а заодно не соскучиться, устроил развлечение себе и другим.

Марта и Нэла, повисли на его сцепленных на затылке, руках, а он крутился вокруг своей оси, представляя из себя живую карусель, так, что, казалось, по залу гулял лёгкий ветерок. Тяжёлый боевой рашенский меч-акинак болтался на его боку, словно какой-нибудь церемониальный кинжал.

– Ой, Мишенька, хватит! – воскликнула Нэла. – Сейчас улечу!

Михаил замедлил движение и остановился.

– О! – сказал он, улыбаясь. – Сразу теплее стало.

– Кстати, о тепле. —Мартин огляделся. – Не знаю, где мы находимся, но это похоже на жильё, пусть и заброшенное. Думаю, стоит поискать какую-нибудь печь или очаг.

– А также старую мебель на растопку, – добавил Велга. – Хорошая мысль. Особенно теперь, когда мы вооружены. К тому же, – он бросил взгляд в окно, – по-моему, вечереет. Давайте обыщем дом.

– И по одному не ходить, – добавил Дитц. – Только по двое. Считайте это приказом.

Нечто вроде камина уже минут через десять обнаружила на первом этаже правого крыла «двойка» Никита-Свем. Этот зал вообще оказался наиболее удобным для того, чтобы остаться здесь на ночь – окна и двери в нем были целы, и пол устилали хоть и слегка рассохшиеся и кое-где подгнившие, но доски. Что было в любом случае предпочтительнее холодных каменных плит.

К тому времени, как снаружи окончательно стемнело, дворец (или чем там на самом деле когда-то служило это здание) был осмотрен, и в «каминный зал» стащили всё, что хоть как-то сошло бы за дрова – оконные рамы, найденные в комнатах третьего этажа и обломки мебели, обнаруженные там же. В количестве вполне достаточном, чтобы хватило на всю ночь. Также были найдены две изящные глазурованные керамические вазы, украшенные цветочным орнаментом удивительной сложности и красоты. Не менее пяти литров объёма каждая. Для чего эти вазы служили раньше, было неизвестно (скорее всего декоративным целям), но их выставили наружу, под дождь, и теперь у отряда была вода.

Малышеву не потребовалось много времени и усилий, чтобы развести огонь, и тот весело заплясал в камине, согревая и освещая тех, кто уселся перед ним на полу.

Дров не жалели.

Вскоре возле камина стало жарко, одежда подсохла, и даже ночная дождливая тьма за окнами, казалось, утратила к временным обитателям заброшенного дома свой недружелюбный интерес.

Докурили оставшиеся у Курта Шнайдера несколько сигарет.

– В который раз за сегодня понимаю, что бросить курить очень хорошая идея, – сообщил Влад, щелчком отправляя оставшийся от сигареты фильтр в камин. – Вот не курил бы сейчас, и никаких проблем. А так завтра станет без табака грустно.

– Ещё грустнее станет без жратвы, – заверил Руди Майер. – Курево дело такое, терпимое. Хочется, хочется, а потом вроде как уже и не особо. Но вот когда живот подводит… – Он цыкнул зубом. – Не знаю, как общество, а я бы сейчас от порции гамбургских сосисок с тушёной капустой не отказался.

– Ага, – поддакнул Шнайдер. – И пары кружек пива в придачу.

– Помечтайте, помечтайте, – с иронией промолвил Дитц.

– Нет, ну его, – решил Майер. – Больше не буду. Только душу растравлять.

– Если в округе есть зверь или птица, я завтра их добуду, – пообещал Свем Одиночка.

– Или рыба, – сказал Малышев. – Может, озеро какое с рыбой неподалёку окажется. А острогу соорудить недолго.

– Влад правильно сказал, – промолвил Карсс, – ещё там, на песке, когда мы пили коньяк. Тут есть воздух, есть вода, трава и деревья. Значит, должно быть и то, что сгодится в пищу белковым существам. Таким, как мы с вами.