Я украду твой голос - Сергей Бакшеев

— Меня так в детстве дразнили.

— Правда?

— И потом… тоже.

— Ну так играйте же, смелее, мой милый Композитор.

Марк осторожно дотронулся до клавиш, зазвучала грустная музыка.

После концерта он долго ждал Марину. В голове постоянно вертелись обрывки только что прозвучавших песен. Оставшись один на сцене, он встал в точности на ее место, принял такую же позу и попытался подражать ее пению. Но получалось плохо. Нет, обычные слушатели признали бы огромное сходство, но Марк еще раз убедился, что не может придать голосу ту удивительную полетность и тонкую вибрацию, которая превращает слушателей во влюбленных поклонников. Он нашел подсвечники, установил их на рояле. Цветами, оставшимися в гримерной, выложил на белой поверхности большую букву «М». Их единственное свидание должно ей понравиться. Дамскую сумочку с хирургическими инструментами он бросил в полумрак, на край сцены. Фотоаппарат он не взял. Сегодня он не понадобится. Чтобы заполнить последнюю строку в таблице ему достаточно линейки. Подготовившись, Композитор сел за рояль и замер в ожидании.

У него не было часов. В какой-то момент он испугался, что Марина не придет, и он никогда не узнает тайны ее голоса, но послышались шаги у служебного входа, его пальцы пробежались по клавишам, встречая долгожданную гостью.

Марина оперлась ладонью о рояль, вслушивалась в новую мелодию и в такт ей покачивала головой. Ее губы пытались нашептывать текст. Когда Марк закончил, она вздохнула.

— Как жаль. Я стихи забыла в номере, помню только отдельные строчки, а то бы сейчас прорепетировали.

— Слова неважны. Пойте, что угодно.

— Как это?

— Вы можете читать хоть сводку погоды, вас всё равно будут слушать… и любить.

— Это невозможно!

— А вы попробуйте.

— Сводку погоды? Ну, хорошо.

Вновь сдержанно зазвучал рояль. Марина озорно сверкнула глазами и запела:

— Вчера был дождь, сегодня снег, а завтра будет солнце. Все одевайтесь потеплее, а то замерзнете. Опять гроза, опять туман и снова будет снег. Я мерзну, мерзну, мерзну, мерзну. Где мой любимый человек?

Девушка обхватила себя за плечи, съежилась, словно действительно мерзла. Но, почувствовав, что ее слова попадают в такт, она повторила их громче и увереннее. Ее руки с распахнутыми ладонями взметнулись в сторону зрительного зала. Она пела так неистово и страстно, будто выступала на концерте. Когда мелодия стала затихать, она повторила вопрос о любимом несколько раз, прижала руки к груди и склонила голову.

Оба помолчали. Марина подняла влажные глаза и прошептала:

— Замечательно.

— Только не плачьте. — Композитор вскочил и невольно обнял девушку за плечи. — Если хотите, я сочиню веселую музыку.

— Прямо сейчас? Как для вас всё легко.

Марина склонила голову на плечо Композитора. Он уткнулся в ее рыжие волосы.

— А в детстве ваши волосы были русыми, — сказал он.

— Я покрасилась. Сказали, что артистка на сцене должна быть яркой. А русая — ни то ни се. Вы видели меня в детстве? — встрепенулась она.

— Давно. Я запомнил ваш голос. Он такой… неповторимый.

— Вам нравится только мой голос?

— Потом я услышал его по радио и…

— Что? Договаривайте.

Композитор молчал. Марина глаза в глаза смотрела на Марка.

— Почему вы разделяете меня и мой голос? Я — единое целое.

— Да, конечно. Но…

— Вы писали для меня чудесные песни и боялись познакомиться. Это из-за шрама? Вы боялись показаться некрасивым? Вы думали, что я оттолкну вас? Это не так. Вы самый лучший. Вы — гениальный. Вы неповторимый. Композитор вы мой, любимый.

Девушка прижалась и нежно поцеловала Марка в губы. Затем она резво выскользнула из объятий и засмеялась.

— У вас еще осталась помада на губах. Надо вытереть, как следует. Где ваш платок? У меня нет. А, вот ваша сумочка!

Она заметила у края сцены ридикюль, подбежала и распахнула его. Она всё делала порывисто и резко. Марк услышал, как из сумочки со звоном высыпались стальные скальпели, ножи и клещи. Он обернулся. Ее недоуменный взгляд поднялся с пола и встретился с его спокойными холодными глазами. Он поймал себя на мысли, что никогда не интересовался цветом ее глаз. Секрет ее обаяния совсем в другом. Он кроется ниже.

Композитор опустил взгляд на тонкую шею девушки. Вот его цель. Там спрятана тайна, познать которую он стремился всю жизнь.

По ночному шоссе служебный автомобиль доставил генерала армии Васильева в военный городок на предельной скорости. Командир части Гордеев встретил его безрадостной новостью:

— Пока не нашли, товарищ генерал армии. Но прилагаем все усилия. Прочесали все кусты. Ничего. Люди пошли по квартирам.

— Не уследили!

— Я думаю, может она… у сердечного друга? — осторожно подбирая слова, предположил Гордеев.

— А есть основания? Что-то замечали?

— Ничего конкретного, товарищ генерал армии. Но девушка очень красивая, сами понимаете. В нее половина наших офицеров влюбилсь.

— Любовь у них в одном месте чешется. Служить надо, а не любить!

— Я так… Только предположил.

— Дай-то бог, если так. Где она жила?

— В дом для самых важных гостей определили.

Войдя в комнату дочери, Васильев рявкнул:

— А где ее бравые телохранители? Лучшие из лучших, черт побери!

— Возглавляют поиск. Понимают, что с них первых спрос. Вот сюда пройдите, — Гордеев вывел Васильева на балкон. — Видите, канат смастерила из подручных средств и сбежала. Не иначе, на свидание.

— С кем?

— Не могу знать. Но найдем прохвоста!

Генерал армии вернулся в комнату, грузно опустился в кресло.

— Если кто из твоих подчиненных нашкодил, семь шкур спущу… Хотя, ты знаешь, выдать бы ее замуж за нормального офицера, мне спокойней будет.

— А чего, сыграем свадебку. У нас тут ребята хорошие.

Взгляд Алексея Васильева неожиданно упал на стол, где он заметил мятую бумажку. Генерал стремглав вскочил, разгладил листок.

— Что это? Откуда? Стихи. Опять стихи! Когда это здесь появилось?!

— Не могу знать, — растерянно вращал глазами Гордеев.

— Когда это закончится.

Алексей Васильев вспомнил, что дочь, обнаружив очередную подброшенную записку, первым делом спешила к роялю.

— Где ее рояль?

— В Доме офицеров.

— Там проверяли?