Пообещай мне лунный свет - Кэрол Финч

Хмурое лицо Лоутона и без того достаточно красноречиво говорило о том, что проблему решить не удалось. Понятно также, что пока Лоутон будет преследовать Гардинеров, отношения между ним и Кейро не улучшатся.

У дверей кабинета шерифа Ньютона царила суматоха, но Лоутон едва заметил столпившихся там неопытных добровольцев. Помрачневшее лицо Кейро то и дело возникало перед его мысленным взором, заставляя снова ощутить щемящую боль в сердце.

Еще разыскивая ее, Лоутон убеждал себя в том, что она не станет слушать его извинений и признаний. Он раскрыл перед ней душу, а она вытерла об нее ноги. Конечно, Кейро обижена, смущена и сердится — и на него, и на себя. Лоутон понимал, что она ненавидит себя за то, что поддалась охватившей ее страсти. Стремясь побороть стыд, она разжигала в своей душе ненависть к нему и в конце концов прогнала прочь — и из комнаты, и из своей жизни.

«Может быть, она и права», — подумал Лоутон. Что она видела от него, кроме неприятностей и мучений? Будь он па ее месте, то и сам не пожелал бы видеть Лоутона Стоуна.

Черт возьми, откуда он мог знать, как ему вести себя, если влюбился в первый раз в жизни! И что еще хуже, не представлял себе, как совладать с этим незнакомым ему чувством, поняв, что испытывает его к женщине, которую ошибочно считал своим врагом.

Подъехав к агентству, Лоутон очнулся от своих мыслей, и кровь застыла у него в жилах. Двое убитых охранников лежали возле фургона, изрешеченного пулями. Двое других были поручены заботам Фредерика Пульмана.

Доктор обернулся, чтобы достать из своей сумки дезинфицирующий раствор, и, заметив Лоутона, застыл. Происшествие в гостиничном номере было еще свежо в его памяти, и при виде человека, вызвавшего эти неприятные воспоминания, доктор невольно скривился.

Благоразумно решив держаться подальше от Фредерика, Лоутон приступил к опросу раненых.

— Они напали на нас, когда мы проезжали через рощу к востоку от города, — начал свой рассказ Джон Ханли. — Должно быть, один из этих мерзавцев сидел на дереве и поджидал, когда мы проедем мимо. — Джон бросил взгляд на тело, прикрытое простыней. — Генри получил нож в спину, но успел подстегнуть упряжку. Потом он упал, а лошади испугались выстрелов и понесли.

— Айдахо Джо, — мрачно пробормотал Вуди. — Он обожает метать нож, это его фирменный прием.

— Мы надеялись, что сможем уйти от них и добраться до агентства, но нас окружил целый отряд. Мы пытались отстреливаться, но, думаю, даже не ранили ни одного из них, — добавил Джон, рассеянно потирая раненую руку. — Они догнали фургон и забрали золото.

— Сколько их было? — спросил Лоутон.

— В темноте разглядеть что-либо удавалось с трудом, но, думаю, шестеро или семеро. — Джон снова оглянулся на труп своего давнишнего друга. — Возьмите меня с собой, судебный исполнитель. Генри был мне как брат.

Лоутон отрицательно покачал головой:

— Мы не можем задерживаться, а вам придется остаться и взять на себя последние заботы о друге.

Выяснив, в каком направлении скрылись преступники, Лоутон вскочил в седло. На долю секунды он встретился взглядом с Фредериком Пульманом и, уловив в его глазах невысказанный вопрос, ответил;

— Я отпустил Кейро. На самом деле она не была арестована. Она в городе. Вам чертовски повезло, доктор. Она не желает меня видеть.

При этих словах Лоутон болезненно поморщился и повернул свою лошадь на восток.

Услышав это известие, Фредерик просиял и расправил плечи. Оправившись от потрясения, вызванного неожиданной встречей с Лоутоном в комнате у Кейро, он понял, что она ему небезразлична. Доктор был убежден, что из всех совершенных Кейро преступлений знакомство с Лоутоном было наиболее тяжким, и надеялся, что в отсутствие судебного исполнителя ему улыбнется удача.

Отряд выехал в прерию, и Такер с недоумением посмотрел на Лоутона:

— Ты разрешил доктору приударить за Кейро? Какого черта ты это сделал?

— Потому что у меня с ней все кончено, — с горечью ответил Лоутон. — Она сама этого захотела. Я причинил ей столько горя, что это, наверное, лучший выход для нас обоих. Леди сказала, что я никогда не смогу прыгнуть выше своей головы и что в нашей жизни нет места друг для друга.

— Чепуха, — фыркнул Вуди. — В жизни мужчины всегда найдется место для женщины.

— Наверное, у тебя и найдется, Красавчик. Однако, как сказала мне Кейро, лучше всего я разбираюсь в другом. А в любви ровным счетом ничего не смыслю.

— Перестань называть меня Красавчиком! — вспылил Вуди. — Это ты ведешь запутанную личную жизнь!

— Может быть, я должен жениться на леди? — задумчиво произнес Ал. — Это же из-за меня все случилось.

— Успокойся, малыш, — решительно перебил его Такер. — Прежде чем иметь дело с женщинами, тебе нужно еще малость подрасти. А кроме того, Кейро Калхоун слишком женщина, она создана не для обычного мужчины. — Такер испытующе посмотрел на Лоутона, негромко напевавшего «Скачу к своей Лу». Так он делал всегда, когда погружался в свои мысли. Сегодня знакомый мотив в его исполнении звучал особенно заунывно. — Думаю, что доктору не повезет с Кейро. Даже он не сможет вылечить болезнь, которая ее мучит. Только Лоутону это под силу, но у него не хватает мужества предпринять еще одну попытку, когда мы вернемся из похода.

— Оставь это, Такер, — нахмурился Лоутон. — Есть вещи поважнее, чем какая-то упрямая и вспыльчивая особа.

— Не думаю, что они важнее. Просто более срочные.

— Хватит спорить, — отрезал Лоутон, и его зычный голос прогремел, словно удар судейского молотка.

— Бог ты мой, каким брюзгой заделался наш Лоутон, — шепнул Такеру Вуди.

Такер захихикал:

— Он влюбился в первый раз в жизни и так растерялся, что сам не знает, как себя вести.

Проехав пять миль, мужчины остановились возле бревенчатой хижины, стоявшей под пологом деревьев на берегу извилистого ручья. Ферма принадлежала Эрику О'Брайену, плотному ирландцу, тому, что отвесил Лоутону несколько тумаков, до того как выяснил, что поднял руку на судебного исполнителя Соединенных Штатов.

Эрик О'Брайен выбежал из дома, сжимая в руках винтовку.

— Если вы ищете этих мерзавцев, то они уже были здесь, но ушли. — И он указал на кораль, в котором стояло несколько загнанных лошадей. — Они украли мои припасы и оставили мне этих кляч.

Стражи закона зажгли факелы и двинулись по следам, оставленным бандитами. Через милю им пришлось разделиться, поскольку следы расходились в разных направлениях.

Лоутон отправил Ала и Вуди на юг, Такер двинулся на восток, а сам он поехал по следу двух всадников, свернувших обратно на северо-запад.

Лоутон изо всех сил гнал от себя мучительные воспоминания о Кейро. Сейчас он не имел права тратить время и силы на переживания. Преступники часто прибегали к испытанному маневру и намеренно вынуждали преследователей разделиться, чтобы перебить их поодиночке, воспользовавшись своим численным превосходством. Зная о том, что за его голову назначена награда, Лоутон мог ждать, что его пристрелят при первой возможности.