Пожар Сиболы - Джеймс Кори

— Как это получается?

— А я знаю? — спросил Фаиз.

Элви уцепилась пальцами за собственные плечи, бессильно свесила локти. По хребту ползла струйка пота.

— Мне надо…

— Предупредить Холдена, — договорил Фаиз. — Понятно.

— Я хотела сказать: «пересмотреть свои данные». Поискать структурную общность между этим, — она кивнула на бабочку, — и большой штуковиной в пустыне. Может, что-нибудь пойму.

— Если не ты, так кто же? — сказал Фаиз. Что-то в его голосе заставило Элви присмотреться к Фаизу повнимательней. Его по-лисьему острое лицо обмякло у глаз и на скулах. Кожа вокруг глаз припухла.

— Ты в порядке?

Фаиз рассмеялся и раскинул руки, словно хотел охватить всю планету, всю вселенную — сразу.

— Лучше некуда. Цвету и пахну. Спасибо за беспокойство.

— Извини, просто я…

— Не надо, Элви, — перебил он. — Не извиняйся. Просто продолжай в том же духе. Наложи «я об этом не думаю» еще в несколько слоев и плыви себе, плыви, дорогая. Если что-то помогает сохранить рассудок в подобном месте, я целиком «за». Готов даже молиться вместе с Саймоном по воскресеньям. Вот до чего я дошел. Если тебе что-то помогает, благословляю.

— Спасибо…

— Афван[24], — отмахнулся Фаиз. — Только, пока ты не зарылась с головой в базы данных, разыщи доктора Мертон. Она, похоже, чем-то встревожена.

На смотровом столе сидел мальчик лет шести. Кожа у него была того же темного цвета, что у Элви, но с пепельным оттенком, и не просто сухая — здесь просматривалось что-то серьезнее. Глаза покраснели, будто мальчик плакал. Может, действительно плакал. Мать стояла в углу, скрестив руки на груди и недобро хмурясь. Люсия говорила сухо и холодно, но сутулилась так, что плечи жались к ушам.

— Вот здесь видно, — сказала она, пальцем оттянув мальчику щеку так, что за нижним веком открылась полоска простреленного сосудами белка. За покраснением это почти терялось, но все-таки оно было. Легчайший оттенок зеленого.

— Вижу… — Элви улыбнулась мальчику. — Ну что, Джейкоб…

— Джейсон.

— Извини, Джейсон. Давно ты стал хуже видеть?

Мальчик пожал плечами.

— С тех пор, как опять заболели глаза.

— И все кажется тебе… зеленым?

Он кивнул. Люсия тронула Элви за плечо. Молча направила луч в глаз ребенку. Зрачок почти не сократился, и Элви почудилось, что она видит что-то в жидкости за роговицей — как сквозь мутную стенку аквариума. Она кивнула.

Люсия выпрямилась и улыбнулась женщине.

— Побудь с ним здесь, Аманда. Я скоро вернусь.

Женщина кивнула. Люсия увлекла Элви из смотровой, свернула в короткий коридор. На улице поднялся ветер. Двери и окна клиники задребезжали.

— Впервые вижу подобное, — сказала Люсия, — и в литературе описаний не встречала.

— Кажется, его матери я не понравилась, — натужно пошутила Элви.

— Безопасники РЧЭ убили ее жену, — сказала Люсия.

— Ох! Как жаль.

Оборудование было хорошим, но старым. Десять, если не пятнадцать лет. По нижней части экрана тянулась длинная царапина. Элви не удивилась бы, если б узнала, что аппарат проделал весь путь от раздираемого войной Ганимеда. Не верилось, что такое старье может работать, но, когда Люсия ввела код доступа, экран ожил. Образец был по-своему красив. Изящные зеленые веточки, словно пиктограмма дерева.

— Начинается на межклеточном материале, — пояснила Люсия. — Небольшое воспаление, не более того. Я надеялась, что само очистится.

— Только теперь оно проникло в стекловидное тело?

— Не уверена… — начала Люсия, но Элви уже достала ручной терминал и синхронизировала его с установкой. Соответствие нашлось через несколько секунд. Элви вывела его на экран.

— Вот, — показала она, — больше всего напоминает организмы, обитающие в дождевой воде. — Когда Люсия помотала головой, она указала вверх. — Знаете, отчего облака здесь зеленоватые? Там целый биом организмов, научившихся использовать влагу и высокую освещенность ультрафиолетом.

— Как растения? Грибы?

— Как они, — подчеркнула Элви. — Они мало в чем совпадают с нашим циклом жизни, но ниша заселена довольно плотно. Там много видов, конкурирующих за ресурсы. Догадываюсь, что этот малыш попал Джейсону в глаз с дождевой каплей и сумел прижиться.

— У него несколько раз были глазные инфекции, но прежде их вызывали известные организмы. А это… как вы думаете, это заразно?

— Вряд ли, — ответила Элви. — Мы для него — среда такая же новая, как он для нас. Он, вероятно, распространяется через воздух при посредстве воды. Раз он приживается в нас, значит, соленость ему не мешает, что само по себе интересно. Поскольку у мальчика уже болели глаза, он мог оказаться более уязвимым, но, если он не станет брызгать слезами на окружающих, думаю, дальше это не пойдет.

— А что с его зрением?

Элви выпрямилась. Люсия смотрела на нее серьезно, даже сердито. Элви понимала, что гнев относится не к ней, а к ужасной неизвестности, с которой они обе боролись.

— Не знаю. Мы ведь понимали, что рано или поздно что-то подобное случится, но что здесь можно сделать, не представляю. Разве что предупредить людей, чтобы не выходили под дождь.

— Ему это не поможет, — сказала Люсия. — Вы не можете обратиться за помощью в большую лабораторию?

В голове у Элви всплыли тысячи возражений. «Я не контролирую исследовательские программы РЧЭ», и «Все анализы распланированы на месяцы вперед», и «Я только этим утром обнаружила образец третьего биома»… Она сохранила в ручной терминал данные с установки, перевела их в формат, предпочтительный для РЧЭ, и послала по воздуху на «Израэль», а от него — к кольцу и дальше, к Земле.

— Попробую, — сказала она. — Но пока надо предупредить людей. Кэрол Чивеве уже знает?

— Она знает, что мне это не нравится и что я собираюсь привлечь вас, — ответила Люсия.

Элви покивала, соображая, как лучше всего обратить на проблему внимание Мартри.

— Ну, вы оповестите своих, а я своих.

— Хорошо. — Помолчав, Люсия добавила: — Гадко, что так получилось. Наши, ваши. Один мой школьный учитель говорил, что эпидемия — абсолютный тест для сообщества. Люди могут притворяться, что не замечают наркоторговцев, проституток, невакцинированных детей, но когда приходит чума, важен всякий, кто дышит с вами одним воздухом.

— Не знаю, утешительно это или ужасно.

— То и другое, — сказала Люсия. — Меня оно пугает, как ничто в жизни не пугало. Эта… маленькая тварь. Что если мы ней не справимся?