Карамелька - Любовь Огненная

Я не дала ему высвободиться из моих цепких объятий. Ухватилась сильнее и даже возразила приглушенным рычанием, так что Ирадию пришлось остаться на месте.

Осторожно перевернув, веркомандир усадил меня себе на колени, попутно заворачивая в одеяло.

В моей голове возникла вполне ясная мысль: “Что я делаю?” — но это было выше меня.

Зверь, действующий на голых инстинктах, — вот кем я была. Хотя нет. Вот кем я стала.

— Кара, ты ведь хочешь пить. — Его ладонь опустилась мне на голову, мягко поглаживая короткие волосы, но я зарычала повторно, чувствуя угрозу.

Угрозу своему комфорту.

— Хорошо, тогда подождем, пока ты придешь в себя.

Не знала, сколько так просидела. По моим личным ощущениям, прошло не меньше нескольких часов, прежде чем я задремала на коленях у мужчины. Проснувшись, села рывком, вновь обнаружив себя в постели.

— Я здесь, — раздалось совсем рядом.

Резко повернув голову, на секунду зажмурилась, потому что образ веркомандира оказался расплывчатым. Да что там образ? Все детали в палате, в которой я находилась, смазывались, будто глаза не успевали за движением головы. На то, чтобы сконцентрироваться, мне понадобилось несколько минут.

— Если тебе страшно, это нормально, — медленно, с явной расстановкой произнес Ирадий, будто общался с душевнобольной.

— Мне не страшно, — ответила я коротко, увлекшись разглядыванием собеседника, занимающего глубокое кожаное кресло.

Сейчас я гораздо четче видела мелкие морщинки на его лице, короткую щетину, выступающую едва-едва; слегка ассиметричные губы и родинку на шее. Видела, как в радужке переливается и плывет жидкое серебро с черными и белыми прожилками. Даже слышала размеренный стук его сердца, хотя находилась на расстоянии шага, а то и двух.

— Это хорошо. Ты отлично справляешься, — кивнул веркомандир.

— Эльза справляется хуже?

— Эльза истерична и эксцентрична. Эти черты в ней заметно усилились. Она требует особого к себе отношения, уповая на связь с отцом, который всех размажет по стенке, когд: узнает о том, что ее держат взаперти.

— А остальные? — говорила, а сама пыталась себя контролировать. Чувствовала такой влекущий меня аромат, но гораздо тише. Будто восприятие ослабло, но все равно изменения игнорировать не получалось.

Оттенки, тона, полутона. Запахи, разделенные на составляющие. Мельчайшие пылинки, витающие в комнате. Поразительная четкость, ясность сознания и острый ум, который систематизировал вопросы в порядке важности.

— Парни чувствуют себя отлично. За исключением Эльдера. Он отстранен и переведен в другую группу, — не без неудовольствия поведал Ирадий.

— По причине?

— Он себя не контролирует. Родственные связи и привязанности могут помешать ему выполнить миссию, тогда как права на ошибку не имеет никто из курсантов.

— Значит ли это, что и меня отстранили?

— Это будет зависеть от того, насколько тебе подвластен контроль.

— Как вы считаете, насколько хорошо я справляюсь?

Для меня было важно услышать ответ на этот вопрос. Не понимала, правильно ли то, что я… такая.

Явно ощущала стену. Не от себя, хотя обычно ее возводила именно я. Сейчас чувствовала себя неудобно, неуютно, но не больше того, а вот мужчина держал дистанцию.

Не только в физическом плане — мне бы и шага хватило, чтобы оказаться максимально близко. Нет, между нами была стена другого рода. Она меня нервировала и заставляла думать о том, что я опасна. Опасна даже для имсита.

В свете того, что я до сих пор не знала ничего о своем текущем состоянии, опасения казались крайне серьезными и занимали все мое внимание. Ирадий не делал резких движений, я — тем более, чтобы меня, не дай бог, не посчитали угрозой.

А ведь такое вполне имело все шансы на существование. Не просто так на моем запястье появился черный браслет с десятком автоматических шприцев, наполненных веществом для физической дезактивации модифицированных. Это говорило о том, что я несу не меньшую угрозу, чем они.

— Лучше, чем я ожидал. Хотя точного ответа я дать не могу. Просто потому, что мы не знаем, какая реакция у вас должна быть.

— Почему? Я уже поняла, что что-то пошло не так, но хотелось бы знать, насколько все плохо.

— Плохо? Нет, Каролина. Все нормально настолько, насколько вообще может быть в такой непредсказуемой ситуации. Я рад, что тебе уже лучше.

— Вы про то, что я больше не кидаюсь вам на шею? — бегло осмотрела я свой внешний вид, чтобы не встречаться взглядом с мужчиной.

Испытывала стыд за свои действия, но я действительно себя не контролировала. Сейчас же, сминая ткань светлой сорочки, хоть и ощущала непреодолимое, почти физическое влечение, могла держать себя в руках. Просто потому, что подобному протестовал разум, остающийся ясным.

Глубоко вдохнув, я медленно выдохнула и позволила себе посмотреть на веркомандира.

— Ты же знаешь, я только за, — впервые за весь разговор улыбнулся Ирадий. — Не хочешь узнать, сколько дней ты отсутствовала?

— Я как раз подхожу к этому вопросу. Я заторможена, да? Я это чувствую.

— Есть немного, но это ненадолго. Эльза пришла в норму спустя сутки. Что касается времени… Ты пролежала здесь неделю. Неделю, за которую произошло очень многое. Мне нужно тебе кое-что рассказать, но сначала я должен проверить твою реакцию на то, что может тебя шокировать и даже выбить из колеи. Это для твоего же блага. И для блага тех, кто в тебе заинтересован.

— Проще говоря, вы хотите быть убеждены, что я не превращусь в зверя?

— Мы не превращаемся в зверей, Кара. Мы теряем контроль над разумом, но да, ты права. Готова?

Я кивнула, понимая, что и выбора-то у меня особо нет. Только больничную сорочку поправила так, чтобы она закрывала и ноги. Мне не было холодно, несмотря на приоткрытое окно. Просто голые колени смущали в первую очередь саму меня.

— Если для того, чтобы остаться свободной, тебе будет необходимо выйти за меня замуж, ты сделаешь это?

Такого вопроса я не ожидала.

Он меня попросту разозлил. Но разозлил лишь на мгновение, потому что вслед за эмоциями пришли мысли. Глубокие, вынуждающие посмотреть на ситуацию не с одной стороны, а будто сверху.

— Я опасна настолько, что мне требуется постоянный контроль?

— Неверные выводы, но мне нравится твоя выдержка. Думаю…

О чем именно думал Ирадий, я так и не успела узнать. Дверь в палату открылась, впуская верглавнокомандующего и еще двоих: мужчину и женщину лет сорока — сорока пяти.

— Я же просил, — едва не прошипел веркомандир, поднимаясь на ноги.

— Они имеют на это право, Ир. И у них прав гораздо больше, чем у тебя.