Лазурные берега - Сара Ларк

— Я… я просто хотела… я думала, что… перехвачу Амали раньше, чем она придет сюда кормить лошадей. Она, наверное, испугалась, наткнувшись на незнакомого мужчину. — Отговорка была удачной. Деирдре облегченно вздохнула, когда Виктор улыбнулся.

— Ну, значит, ты сможешь позавтракать со мной, — произнес он с довольным видом. — В первую очередь мне нужно выпить крепкого кофе.

Деирдре последовала за мужем к выходу из конюшни. Она больше ни разу не посмотрела на Джефа, но чувствовала его взгляд на своей спине. Это не было неприятно, только совершенно иначе, чем когда на нее смотрел Виктор. Под ласковым взглядом мужа ей становилось тепло.

А этот мужчина делал ее… живой.

Джеф в конце концов все же взялся за вилы и стал работать быстро и старательно. Это очень понравилось Амали. При этом он все время думал о Деирдре, которая сейчас, наверное, завтракала со своим супругом. Ее образ еще отчетливее запечатлелся в его памяти, чем накануне, когда он был усталым и пребывал в напряжении от забот. Сейчас Джеф точно знал, что не вообразил себе притяжение между ними. Леди, без сомнения, вожделела его. Джефу стало стыдно от этой мысли в тот момент, когда она его посетила. Он не хотел так думать о Деирдре… Но что-то было в ее взгляде… нет, не похоть, ничего похожего на то, как портовые проститутки строили ему глазки. Точно так же, как и его притяжение к ней было чем-то бóльшим, нежели просто распутство. Джеф вдруг подумал о двух магнитах, которые притягивают друг друга. Это была сила, защититься от которой невозможно.

Наконец он завершил свою работу и, как и было договорено, постучал в дверь кухни и под благосклонными взглядами поварихи и дурочки, которая, несмотря на вольную грамоту, продолжала батрачить на доктора и его супругу, проглотил огромное количество вяленой трески и стручков окры, вафель и свежего хлеба. Это было гораздо вкуснее, чем смесь сухарей и рома, которую Питч готовил для экипажа «Морской девы». Однако обе женщины постоянно пытались расспрашивать Джефа, а младшая даже начала флиртовать с ним. У нее был ребенок, она якобы уже успела побывать замужем. Как бы там ни было, она, по указанию доктора, приволокла целую гору одежды, оставшейся от ее сбежавшего мужа. Все это не особенно отличалось от тряпья, в котором обычно ходили матросы. Джеф недовольно примерял одну вещь за другой. Но его огромные бицепсы рвали рубашки, и они слишком сильно натягивались на огромных мышцах его груди. Льняные штаны туго обтягивали бедра. Амали бесстыдно любовалась игрой его мускулов.

— На сегодня сойдет, — проворчала повариха, на которую не так-то легко было произвести впечатление, — но на будущее тебе нужно купить что-то новое, в таком виде ты в любом случае не сможешь заходить в церковь. Это ведь… хм… выглядит вызывающе.

Джеф ни в коем случае не собирался идти в церковь, в какой бы одежде он ни был, но сейчас ему не хотелось ни с кем спорить. Доктор разрешил ему посетить Бонни, и в конце концов Амали сопроводила его вверх по лестнице.

— Доктор Виктор считает, что ей стало намного лучше, — заявила Нафия, которая сидела возле больной.

У Виктора как раз сейчас были приемные часы. Девочка с любопытством глазела на новичка. Она слышала о каком-то Цезаре, но пока что его не встречала.

Джеф почти не обращал внимания на Нафию, а полностью сосредоточился на Бонни. Он не заметил существенных улучшений. Лицо Бонни все еще было мокрым от пота, и она, как и прежде, страдала от высокой температуры и неподвижно лежала на мягких подушках. Однако рана не кровоточила, повязка была чистой, и, в конце концов, Бонни не умерла! Значит, прогноз корабельного плотника, сделанный им за день до этого, не оправдался. Джеф решил, что оптимизм врача имел под собой основания. Но что ему делать, он так толком и не понял. Амали считала, что больной долго придется оставаться в комнате для пациентов. Служанка пододвинула его кресло поближе к кровати Бонни и тут же снова заговорила с ним. По всей видимости, она получила задание ухаживать за больной, а маленькая девочка ушла, — значит, она должна была помогать здесь только короткое время.

Джеф сожалел, что не Деирдре дежурит возле кровати Бонни. Рядом с ней он согласен был провести много часов. Он давал уклончивые ответы на вопросы Амали, так же, как и во время завтрака, и скучал целых полчаса, наблюдая за тем, как спит Бонни. Она почти не двигалась, но иногда бормотала что-то бессвязное.

— Она, конечно, чувствует, что ты здесь, — заявила Амали.

Джеф в этом сомневался. Он облегченно вздохнул, когда наконец повариха просунула голову в комнату, явно оскорбленная тем, что ее используют в качестве посыльной.

— Молодой человек должен идти на конюшню, — проворчала она недовольно, — седлать коня хозяйке…

Она исчезла, прежде чем Джеф успел задать вопрос. Его пиратская душа хотела проигнорировать это наглое требование, сформулированное в форме приказа, но его потянуло на конюшню, где его уже ждала Деирдре.

Деирдре наслаждалась обильным завтраком в компании Виктора. Она подумала о том, что ей, наверное, надо чаще вставать вместе с мужем. Обычно он завтракал один, а она, проснувшись, съедала что-нибудь в своей комнате. Виктору определенно понравится, если она каждый день будет составлять ему компанию утром за столом. Когда он, однако, ушел к пациентам, Деирдре не знала, чем заняться. Так рано она не могла ни совершать покупки, ни наносить визиты, тем более что ей не хотелось ни того, ни другого. Но вот проехаться верхом… Конная прогулка могла развлечь ее, а в это время, конечно, невозможно было встретить кого-то, кто стал бы возмущаться из-за того, что она гуляет без дуэньи.

И… стоп, может быть, для нее найдется сопровождающий! Если Виктор сумел заставить огромного негра работать на конюшне, то почему бы ей не попросить его оказать услугу побыть ее пажом! От этой мысли настроение Деирдре стало еще лучше. Танцующей походкой она направилась в свою комнату, заглянув по дороге в кухню.

— Пожалуйста, спроси у Цезаря, сможет ли он оседлать моего коня, — дала она задание поварихе. — А перед этим ты должна помочь мне быстро надеть платье для верховой езды. Амали ведь сейчас у Бонни… Ах да, и пришли ко мне Нафию, чтобы она сделала мне прическу.

Сабина, как и ожидалось, была не в восторге от такого поручения. Нафия на скорую руку заколола кудри Деирдре, и, конечно, во время скачки они распустятся под шляпой. А платье… Сабина мало понимала в том, как правильно шнуровать корсет леди, и Деирдре пришлось выбрать самое широкое и самое непривлекательное платье для верховой езды, которое у нее было.

Раньше для нее это не имело бы никакого значения, однако сегодня это немного испортило ей настроение — до того момента, пока она не увидела, как зажглись глаза Джефа, когда он вскоре после нее зашел на конюшню. Деирдре только что надела уздечку на Аллегрию и как раз собиралась вывести ее из стойла. Разумеется, она, в отличие от Амали, могла бы оседлать лошадь самостоятельно. Ее служанка снисходила до того, чтобы кормить коней и с часто бьющимся сердцем заходить на конюшню, чтобы убрать навоз. Но так далеко, чтобы чистить резвую скаковую лошадь своей хозяйки, седлать ее и надевать на нее уздечку, дело у нее не заходило.