Служебный разбой - Кирилл Казанцев

Самуил вышел из машины перед баром «Красная дыра». В свете утра бар не казался таким привлекательным, как ночью, – обитый серыми досками павильон с полустертыми от пыльных бурь зазывными рисунками. Утренний ветер гонял по тротуарам бумажки и окурки. На пустынной улице ни одной машины. Проехали два усталых негра на велосипедах, и все. Городок отсыпался после бурной пьяной ночи – кто-то проигрался в пух и прах, кто-то выпил лишнего, кто-то трахнул шлюху, как Боголов.

Самуил ухмыльнулся, оглянулся на своих будоломов, тоже покинувших такси, – опухшие от пьянки рожи, кислые физиономии. Отдых шефа их напрягал. Ну, так и что? Они на работе. Отдыхает только Самуил. Да, здорово он вчера раздраконил смазливую латиноамериканку. Красивая тварюга. За пять сотен баксов что вытворяла! Даже подумать стыдно, не то что сказать! За эти деньги, что хочешь сделает. Но ей не дали всех денег. Тот мужик, Карлос, большую часть, вернее всего, себе забрал, засранец. Поди, дерет ее ежевечерне бесплатно. Ублюдок. Такую девку имеет, нищета пограничная…

Самуил полез в карман джинсов, вытащил бархатную коробочку, большим пальцем приподнял крышку – колечко, пересыпанное мелкими бриллиантами, заискрилось. Против такого колечка эта бордельная сучка не могла устоять. Требовалось только втереть ей в мозги, что в России ее ждало дикое богатство. Ей не придется путаться со всякой швалью, будет ублажать только его – не очень тяжкий труд для бывалой шлюхи. Хотя, если она шлюха, она в душе останется ей навсегда. Будет таскаться с лакеями за его спиной.

Боголов усмехнулся – нет, лакеи не посмеют прыгать на жену авторитета. А эти твари?

Он оглянулся на скучающих у машины будоломов. Тупо жуют жвачку, смотрят по сторонам и ждут дальнейших действий шефа. Они ведь всей Москве растрепят – босс взял в жены б… из стриптиз-бара.

Самуил захлопнул коробочку и спрятал обратно в карман брюк. Если он женится на стриптизерке, придется убить братков. Боголов снова посмотрел на свою охрану. И Пашу тоже он убьет. Окабанел, говнюк. Смотрит, словно равный Самуилу. Дешевая сявка…

Наверное, Наташку после него кто-то еще драл этой ночью. В груди дернулась волна злости. Что за бредовая идея жениться на шлюхе?

Он толкнул дверь бара и вошел внутрь. В Москве Боголов представит ее как американскую бизнес-леди. Дело простое. Зарегистрирует на ее имя какую-нибудь глупую компанию по продаже рождественских открыток в Нью-Йорке, наймет офис, секретаря, кинет на счет штук сто зеленых, и все – будет трещать по саунам с братками, мол, познакомился на бизнес-приеме, то-се, любовь… У тех козлов слюни от зависти потекут.

Бармен, узнав Самуила, юркнул в дверь подсобки, и оттуда сразу же вышел Карлос.

– Буэнос диас, амиго! – воскликнул владелец бара.

Что-то бурно обрадовался.

Самуил сел за крайний столик, архары – рядом, на соседние стулья, вальяжно раскидав ноги; привыкли в России королями себя чувствовать. Хотя они везде короли – убивают, не задумываясь.

– Водки давай, – сказал Боголов.

Карлос улыбался.

– Водка? Но-у. Виски. Текила.

– Все равно. Давай.

Карлос кивнул бармену. Тот принес поднос с наполненными рюмками. Братки хрюкнули – привыкли, чтобы сразу несколько бутылок на стол ставили. Тут не Россия – тут все цивильно. Каждому набулькают в рюмочку (не дольют, конечно), принесут, только пей.

Все опрокинули пойло в пропитанные горечью после ночной пьянки глотки.

Самуил поманил Карлоса пальцем.

– Наталья где?

– Лопес? Но-у. Но-у Лопес.

– Слушай, ты, – Боголов вдруг схватил Карлоса за ворот рубахи и притянул к своему лицу. – Не базарь здесь. Иди, приведи ее.

– Шеф, он ведь ни хрена не понимает, – хохотнул Паша.

– Поймет, – посмотрев на Пашу, Самуил добавил: – Пусть русский язык учат. Им давно пора русскую речь понимать! Ха-ха-ха!

Дверь бара распахнулась. Все оглянулись. В дверях стоял шериф. Самый настоящий, по всей форме, со значком.

Самуил выпустил Карлоса. Тот, оправляясь, отошел.

Шериф сразу приблизился к Самуилу, что-то спросил по-английски громким гортанным голосом.

Боголов посмотрел на Пашу – тот сносно понимал английский.

– Кто такие, спрашивает.

– Я турист, – Самуил смотрел снизу вверх на шерифа. – Тьюрист. Это – май френдс. Друзья. Тоже тьюрист.

Шериф требовательно покачал ладонью. Боголов достал из нагрудного кармана джинсовой рубахи загранпаспорт, отдал американцу. Шериф быстро пролистал, с показной тщательностью сверил фотографию с оригиналом. Потом забрал паспорта у архаров, долго рылся в них, проверяя сроки виз. Небрежно бросив пачку паспортов на стол между рюмок, снова рявкнул отрывистую гортанную фразу и важно пошел к стойке бара, за которой боязливо стояли бармен и Карлос.

– Что он сказал? – спросил Самуил у Паши.

– Велел убираться из его города.

– Почему?

– Откуда я знаю.

– Спроси у него.

Паша напрягся, потом громко кашлянул. Шериф обернулся. Паша спросил:

– Вай? (Почему?)

Шериф, усмехаясь, молча вышел на улицу.

– Козел, – прошипел Боголов, посмотрел на Карлоса.

Тот закачал головой.

– Но-у Лопес. Но-у.

Самуил нервно встал со стула и пошел на улицу. Таксист покорно ждал. Машина шерифа уже уехала. По улице катила какая-то развалина на колесах, наверное, семидесятого год выпуска прошлого века. За рулем рыдвана Боголов, к своей неописуемой радости, разглядел Наташку и почувствовал восторг.

– Эй! Эй, гел! Наташа!

Лопес узнала Самуила, затормозила. Смотрела, сидя за рулем, как он приближается, ощерившись в улыбке.

Боголов нагнулся к окну.

– Привет. Смотри, что я тебе принес.

Он показал коробочку, открыл ее. Глаза Наташки удивленно вспыхнули.

– Ай лайв ю! Поняла? Это тебе. Ты будешь моей женой. Раша. В Россию. У-у-у-у. Аэробус. У-у-у. Много мани. Хорошо жить. Гуд лив. Ну?

Наташка усмехнулась, покачала головой.

– Но-у. Май бойфренд из Антон…

– У тебя парень?

– Но-у.

– Возьми кольцо.

– Но-у.

– Заладила одно и тоже… Брось ты этого Антона. Хочешь, я скажу ему, чтобы он отстал от тебя? Не понимаешь? Ай лайв ю! Люблю! Я женюсь. Все, как положено.

– Но-у, – Наташка, сжимая губы, качала головой.

– Ты подумай пока, – Самуил захлопнул коробочку и вложил ее в карман своей рубашки. – Я хороший. Гуд. Много мани. Биг. Очень много. Миллионер.

Лопес молча кивала, не убирая рук с рулевого колеса, нетерпеливо давила на педаль газа, показывая, что хочет ехать.