Наивны наши тайны - Елена Колина

— Шизоидные компоненты наследственного происхождения иногда выявляются после сорока лет. Поздняя смена доминант может привести к суицидным настроениям, а те, в свою очередь, могут послужить первопричиной сердечных болезней... — произнес племянник подчеркнуто печально, стараясь соответствовать ситуации.

Игорь неодобрительно взглянул на него:

— Психология хороша, когда ею занимаются специалисты. А сейчас только ленивый не мнит себя психологом...

— А я как раз весьма ленив, хотя и являюсь доктором психологических наук и практикую в качестве психоаналитика, — скромно ответил племянник. — Так случилось, что я консультировал вашего друга... и хотя мое сегодняшнее присутствие здесь — чистейшая случайность, я могу подтвердить, что психологически он был не в самом лучшем состоянии...

Лариса смотрела на психоаналитика с опаской, как смотрят на врача в ожидании диагноза. Ей все еще понастоящему не верилось, что Кирилла больше нет, но чем дальше уходило ночное суетливое безумие, тем ярче проступало желание понять — почему все случилось так неожиданно и нет ли в том ее вины. Ей очень понравилась ссылка на шизоидные компоненты наследственного происхождения: это звучало так научно и успокаивающе — с шизоидными компонентами ничего не поделаешь, тем более наследственного происхождения...

— Господи, зачем он ходил к психоаналитику?! Он мне ничего не говорил... Кирилл весь в свою мамочку... Ох уж эта семейка со своими вечными секретами! — не сдержав злости, сказала Лариса, и странно прозвучала эта претензия к людям, которых уже не было в живых.

— А вот у меня с ним была неземная связь, — немедленно отозвалась Таня.

Случайный племянник без имени неожиданно превратился в очень значительную персону, Владимира Семеновича. Значительную для всех, кроме Авроры, потому что нет пророка в своем отечестве, и действительно, трудно воспринимать своего родного племянника так

серьезно. Игорь, который за эту ночь привык к положению единственного мужчины в этом серале, сейчас ревниво поглядывал на доктора наук, в качестве психоаналитика Кирилла, знавшего о его друге что-то, чего не знал сам Игорь. К тому же доктор наук оказался племянником Авроры, и это было особенно неприятно — за эту ночь Игорь успел привыкнуть к ней, как к своей собственной тетушке.

— Почему ты не сказал мне, что знаешь, к кому нас везешь?! — грозно прошипела Аврора. — Мне никто ничего не рассказывает!..

Кажется, Аврора даже слегка ущипнула доктора психологических наук за складочку пониже спины. У всех есть свои слабости. Была слабость и у Авроры: обнаруживая в своих сведениях об окружающих какие-то пробелы, она всерьез мучилась и немедленно решала, что никому не нужна.

— Откуда мне было знать, что писатель Кир Крутой и мой клиент — одно и то же лицо? — возмутился Владимир Семенович.

Все это было похоже на своеобразную игру в жмурки, когда глаза завязаны не только у ведущего, но и у всех, а череда нелепых опереточных недоразумений разрешилась самым простым, непоэтическим образом.

— Около месяца назад моя жена попросила проконсультировать своего знакомого. Я даже не знал его фамилии, только имя — Кирилл...

— Опять жена? — довольно-таки сварливо спросила Аврора.

— Да, жена. Моя жена Рита, — недовольно ответил Владимир Семенович.

За этим последовала родственная склока.

Студенты видели Владимира Семеновича вдохновенно читающим лекции — бородка и очки хорошо смотрелись с кафедры. Коллеги считали его неплохим ученым и практиком, на консультации к нему записывались заранее, потому что он был в состоянии разобраться в самых сложных случаях. Многие клиенты влюбленно ходили к нему годами, но Владимир Семенович, что бывает с психоаналитиками нечасто, не злоупотреблял их привязанностью, а старался помочь и выпустить в мир. И так далее, и так далее...

Но в личной жизни у Владимира Семеновича имелась слабость — он любил женщин.

Женщин любил, но не любил выходить из дома, поэтому с каждой своей пассией Владимир Семенович первым делом начинал супружескую жизнь. Он не обещал жениться, а совершенно искренне считал, что уже женился, и те несколько месяцев, что находился с очередной дамой под одним кровом, честно именовал ее женой.

Сам Владимир Семенович называл свое поведение «здоровая компенсаторная установка экстравертного чувствующего типа, которому свойственны широковещательные, но редко доводимые до конца начинания».

Но даже если это была здоровая компенсаторная установка, могла ли Аврора при такой быстрой оборачиваемости невест углядеть за его широковещательными, но редко доводимыми до конца начинаниями? И даже сейчас, когда ей предстояло сообщить ему трагическую новость, в голове у нее вертелась ужасная, глупая и пошлая фраза: «Ты будешь смеяться, но твоя невеста Рита тоже умерла...» И еще одна, такая же глупая и пошлая: «Невестой больше, невестой меньше...» Но ведь у каждого из нас бывают мысли, которых мы ни за что не обнародуем, и у Авроры тоже, тем более она отказалась нести за них ответственность.

Поэтому, поднявшись на цыпочки, Аврора погладила Владимира Семеновича по голове.

— Мальчик мой, бедный мальчик... — сказала она сквозь слезы.

— Что? — с опаской спросил племянник. — Последний раз ты назвала меня своим бедным мальчиком, когда меня ударили совком в песочнице...

...Потрясение Владимира Семеновича, когда он узнал, что Рита убита, было так велико, как только может быть потрясение человека, приехавшего забирать свою престарелую родственницу из загородного дома и неожиданно обнаружившего в этом доме некоторое количество трупов, включая свою теперешнюю жену...

Когда-то Владимир Семенович говорил Авроре, что лучший способ вывести человека из шокового состояния — это дать ему выпить как можно больше воды и побудить к действиям, и теперь Аврора воспользовалась его советом. Она заставила его выпить два стакана воды и сказала:

— А среди нас есть убийца...

Владимир Семенович пришел в себя, насколько это было возможно, — он ведь искренно любил Риту последние несколько месяцев, и они в скором времени собирались в ЗАГС.

— Я клянусь, что выясню, кто и зачем убил Риту, — твердым голосом пообещал он.

— Да-да, ты обязательно выяснишь, и не забудь поехать и покормить Ритиных кошек, — успокаивающим голосом сказала Аврора. — Там у нее две кошки, совсем

одни... Бедные кошечки, неужели им придется жить у меня...

Владимир Семенович удивленно сказал, что никаких кошечек у нее не было и в помине. Рита жила у него, и вряд ли он не заметил бы в своей квартире парочку кошек.

Тут Катя вдруг вскочила и выбежала из комнаты. Аврора проводила ее беспокойным взглядом — бедная девочка, наверное, ей опять стало нехорошо... но Катя вскоре вернулась и, запыхавшись, протянула Владимиру Семеновичу Ритину сумку-бочонок.