Джулия. Сияние жизни - Звева Казати Модиньяни

– Но я не умею этого делать, – испугалась Марта. – Я ничего не понимаю в кинопроизводстве.

– У тебя получится. Ты умная, способная, я в тебя верю.

– И я даже буду иметь право приостановить съемки, если мне что-то не будет нравиться? – с невинным видом поинтересовалась Марта.

– Если ты имеешь в виду фильм по роману Джулии де Бласко, то нет. Работа уже идет полным ходом, остановка картины обернется огромными убытками.

Это Марта понимала. Ей не надо было объяснять, что такое убытки. Она сделала знак официанту, показывая на свой пустой бокал. Предложение Франко начинало нравиться ей все больше.

– Что ж, – сказала она с небрежным видом, – то, что ты рассказываешь, кажется мне занятным. Я, пожалуй, соглашусь. Когда мне приступать?

– Считай, что ты уже приступила, – довольный тем, что так легко уговорил ее, ответил Франко.

Марта будет надежным компаньоном, решил он; они с ней сработаются. К тому же она еще очень даже ничего, а Франко не намерен всю оставшуюся жизнь оплакивать потерю Джулии.

Франко Вассалли немного опоздал. Когда он подошел к залу прилета, Луи Фурнье уже выходил из таможни.

– Как все прошло? – спросил Франко, пожимая французу руку.

– Как по маслу, – ответил Фурнье. – Больше эти двое не будут доставлять тебе неприятностей. Рассказывать подробно или в общих чертах?

– В общих чертах. Кстати, почему ты задержался там дольше, чем мы рассчитывали?

– Потребовалось время, чтобы заставить их подписать чистосердечное признание. Зато, имея в руках этот документ, ты в полной безопасности. Да, – добавил он, спохватившись, – паспорта заграничные я у них, естественно, изъял.

– Финансовые вопросы решил?

– Все сделал, как ты велел. Им за глаза хватит до конца дней.

– Спасибо тебе огромное, – с чувством сказал Франко.

– Я твой должник на всю жизнь, ты так мне помог! – И француз посмотрел на Франко благодарным взглядом. – Как себя чувствует твоя мама?

– С ней все в порядке, она блаженствует в обществе Марисоль. Когда я на них смотрю, то убеждаюсь, что они просто созданы друг для друга. Бедная женщина так натерпелась с моим братцем, что ей кажется, будто она попала в рай.

– А сам-то ты как? Вид у тебя не очень.

– Вид может быть и обманчивым, – уклонился от ответа Вассалли, который действительно чувствовал себя после истории с Джулией выбитым из колеи.

Разговаривая, они подошли к «Роллс-Ройсу», в котором сидела верная Магда. Франко жестом пригласил ее к себе на заднее сиденье.

– Куда едем? – поинтересовался Фурнье.

– Навестим твоего Жоржа Бертрана, – с насмешливой улыбкой сообщил Франко. – Он уже ждет нас в своей конторе.

– Перспектива малоприятная, прямо сказать, – насупился Фурнье, вспомнив, на какой ноте закончился прощальный разговор с банкиром.

– Сейчас я расскажу тебе о новом проекте, в котором, кстати, будет участвовать Марта Монтини, и твое настроение резко улучшится.

– Какое я имею отношение к твоим проектам? – удивился Фурнье.

– Прямое, потому что я назначаю тебя генеральным директором новой кинокомпании, которая будет специализироваться на производстве многосерийных телевизионных фильмов.

– Но я в кино ничего не понимаю, – заметил Фурнье.

Он знал, что Вассалли предоставлял своим подчиненным полную свободу действий и, вместе с тем, много от них требовал. Фурнье не хотелось разочаровывать своего патрона, которому был стольким обязан, но он понимал, что ему не хватит компетентности, чтобы хорошо выполнять возложенные на него обязанности.

– Я не могу, я ничего в кино не понимаю, – снова повторил он.

– Зато ты понимаешь в деньгах, особенно в тех, о которых пойдет речь у Бертрана, – ободряюще улыбнулся ему Вассалли.

Их встретил Пьер Кортини и проводил в кабинет.

– Господин директор сейчас к вам выйдет, – сказал он и вежливым жестом предложил гостям садиться.

Пьер не разделял антипатии, которую его патрон питал к итальянскому финансисту, и завидовал Фурнье за то, что тому повезло попасть под крыло Вассалли. Он и сам, не задумываясь, сделал бы то же самое, если бы ему предоставилась такая возможность.

Чутьем Пьер понимал: Вассалли строит свои замки на песке, в один прекрасный день их смоет без следа, но пока этого не произошло, проекты итальянца казались очень заманчивыми, и работать над их осуществлением было бы куда интересней, чем изо дня в день гнуть спину на ограниченного директора Коммерческого банка. Впрочем, типы вроде Вассалли рано или поздно вылетают в трубу вместе со своими огромными компаниями, а банку Бертрана в обозримом будущем бури не страшны.

– Явился, обманщик, – прорычал банкир, появляясь на пороге кабинета. – Чем теперь порадуешь?

Он прошел к большому столу, за которым расположились гости, и занял председательское место, даже не взглянув на Луи Фурнье, который проработал у него пять долгих лет.

– Украл у меня шесть миллионов фунтов стерлингов и явился как ни в чем не бывало, – никак не мог успокоиться он.

– Я у тебя ничего не крал, – нимало не смутившись, спокойно ответил Франко. – Луи в твое отсутствие предоставил мне заем, а сейчас мы именно затем и приехали, чтобы вернуть тебе долг. Будьте любезны, Магда, – обратился он к секретарше, – передайте господину Бертрану чек.

Магда протянула Бертрану чек «Манхэттен-банка», и тот принялся его разглядывать со всех сторон, будто никогда прежде не видел банковских чеков. Чек был на предъявителя и подписан Мартой Монтини. Сумма – шесть миллионов фунтов стерлингов. Бертран глазам своим не верил.

– Не поддельный? – спросил он с глупым видом.

– Проверь в любом банке, – с завидной выдержкой ответил Франко.

– Кто она такая, эта Марта Монтини? – повернувшись к Пьеру, спросил Бертран.

– Новый акционер компании, которая будет заниматься созданием телевизионных фильмов, – ответил за Пьера Вассалли. – Сейчас у меня в производстве три картины, причем они уже проданы при посредничестве финансовой фирмы «Провест» во все европейские страны. С американцами пока идут переговоры, но, кажется, тоже успешно. Я планирую сделать десять фильмов высочайшего уровня и предлагаю тебе вступить в дело. Как видишь, финансовых затруднений я не испытываю, иначе не привез бы тебе чек в уплату долга. Зная твою недоверчивость, я не собираюсь тебя уговаривать, а то ты, чего доброго, заподозришь подвох и откажешься. Решай сам.

– А он что здесь делает? – посмотрев наконец в сторону Луи, спросил банкир.

– Работает на меня. Он способный и, главное, верный человек.